Страница 30 из 38
Июля 5-го дня мы пустились верхом через незаселенные дикие степи, переехали вброд речку Суру, здесь обедали и кормили лошадей, проехав около 5 миль; заметив на одном кургане, или могиле, маяк, то есть поставленную на нем каменную статую мужчины, мы подъехали и осмотрели ее. После обеда проехали около трех миль до одной возвышенности и здесь ночевали подле кургана.
Июля 6-го дня поутру снова переплыли Суру и речку Домоткань и пришли к другой болотистой речке – всего около 4 миль. Здесь кормили лошадей, но перед тем, не доходя до этой речки, встретили медведя и застрелили его. После обеда прошли до речки Самоткани [нужно читать наоборот: Ласота прежде переправился через Самоткань и потом через Домоткань, а не обратно], переправились через нее (около 2 миль) и здесь снова кормили. До этого места степь совершенно обнажена, нигде не видно ни одного дерева, но отсюда уже начинаются заросли, называемые у них байраками, и самая местность становится несколько гористою. К вечеру проехали Омельник Ворскальский (около 2 миль) и немного дальше ночевали в пещере.
7 июля перешли снова через Омельник Ворскальский; в трех милях от него остановились кормить лошадей; затем прошли еще две речки, у последней вторично кормили (около 5 миль). Под вечер приехали к горе (1 миля)».
Как пишет Мельник в «Мемуарах Южной России», от речки Омельника Ласота вступил в пределы Украины и Запорожье оставил.
О дальнейших результатах договоров Ласоты с запорожскими казаками находим сведения в донесении патера Александра Комулео. Много стоило хлопот патеру Комулео рассеять недоверие молдавского господаря к запорожским казакам, но он под конец успел-таки свести их. «Я устроил, – говорит он в своих донесениях, – что помянутые казаки подошли к молдавским границам, что они и сделали, став лагерем вблизи молдавского войска. Молдавский князь согласился действовать заодно с казаками, частью вследствие убеждений и настояний, которые я ему делал, для чего ездил нарочно два раза в Молдавию, частью же из страха турок и из боязни самих татар, о которых я узнал, что турки хотели с помощью их отнять у него княжество. В силу всего этого он собрал войско в 21 000 человек, вооружил его хорошо артиллерией и вышел к проходу, которым татары обыкновенно проходили через Молдавию и Венгрию, решившись смело противиться и не пропускать их. Когда я потом узнал, что князь молдавский отказался соединиться с казаками, то послал убедить их не оставаться дольше здесь понапрасну, а идти разорять какие-нибудь ближайшие турецкие города, обещая при этом, что молдавский князь не будет им препятствовать в этом. Я тайно предложил кое-какие подарки начальнику казаков, обещая ему больше со временем. Последний и ушел с помянутыми казаками. Этот раз я послал ему сто флоринов, какие со мной были, и обещал соединить его с днепровскими казаками для хорошей добычи. Начальник казаков не захотел ожидать и пошел под город Килию, где и остановился». Из показаний польских писателей видим, что здесь разумелись походы казаков против турок под начальством Лободы и Наливайко.
Глава 7
Введение церковной унии на Украине и насилия по этому поводу со стороны католиков над православными. Казацкое восстание под предводительством Лободы и Наливайко. Биографические данные о Лободе и Наливайко. Обида от Калиновского Наливайко-отцу и выступление на Украину Наливайко-сына. Похождения его на Волыни и Белоруссии. Выход из Сечи Лободы. Гетман Саула. Действия против казаков Жолкевского. Схватка казаков под Белой Церковью. Гибель Саська, контузия Саулы и выбор Лободы гетманом казаков. Движение казаков к Киеву. Запорожская флотилия под начальством атамана Подвысоцкого. Отступление казаков к Переяславу и Лубнам. Жестокая битва у Солоницы. Выдача Наливайко. Условия, предложенные казакам Жолкевским. Казнь Наливайко и постановления польского правительства о низовых казаках
Покончив с Косинским и частью истребив, частью разогнав бывших при нем казаков, польские паны, оставив на татарских шляхах незначительную стражу на случай набега татар, спокойно и беззаботно разъехались по домам и предались своему обычному времяпровождению – приятным разговорам на сеймах. Таким положением дел тотчас же воспользовались татары. В июне месяце 1593 года они внезапно ворвались, в числе 20 000 человек, на Волынь, нахватали там множество русских женщин и разного добра и, быстро поворотив, ушли назад. Паны, услышав о набеге татар, поторопились обвинить в этом казаков, говоря, что татар ввели на Волынь казаки в отмщение князю Острожскому, побившему их. Но казаки так же причастны были к этому делу, как и сами поляки; в это время они заняты были предложением императора Рудольфа II и собирались походом против турок. Прежде всех поднялся со своими казаками Наливайко.
Северин Наливайко [у Кулиша он называется Семеном, у Костомарова он – Семерый] был родом, по одним данным, из города Каменца, по другим – из города Острога. В городе Остроге у Северина Наливайко были два брата, из коих один, по имени Дамиан, состоял придворным священником у князя Константина Острожского; была мать, сестра и собственная семья, а ниже города Острога жил отец, владелец небольшого участка земли в Гусятине, возбудившего большой аппетит у местного пана Калиновского. Желая завладеть понравившимся участком земли, Калиновский, недолго думая, потребовал его себе у Наливайко-отца, и когда старик отказал ему в том, то Калиновский напал на него и так избил его, что старик не перенес побоев и умер. Сын затаил месть против пана. По словам Иоахима Бельского, Северин Наливайко представлял собой личность незаурядную. Это был красивый, сильный, храбрый мужчина и отличный пушкарь[167]. Отличаясь беззаветной храбростью, Северин Наливайко с юных лет стал заниматься «казацким ремеслом»: он много раз воевал в разных землях против разных народов и под руководством различных гетманов, а под конец поступил на службу к князю Острожскому и под его стягом воевал против казаков, предводимых Криштофом Косинским.
Но собственно имя Наливайко стало известным со времени заключения запорожскими казаками договора с послом германского императора Рудольфа II, Ласотою, против турок. Заключив договор, казаки в течение 1594 и 1595 годов предприняли три похода против турок и их союзников, татар и молдавских господарей. Первый такой поход предпринят был Наливайко в конце июня месяца 1594 года с целью произвести диверсию в тылу турецкой армии. Наливайко составил около себя вольницу людей из разного народа, иногда беглецов и преступников, и с ними действовал против турок и татар. Не имея ни средств, ни союзников, а между тем видя наступавшую грозу со стороны турок, хотевших завоевать себе Венгрию, германский император Рудольф II еще в конце февраля месяца 1594 года просил, через собственного посла, правительство Речи Посполитой о том, чтобы оно не пропустило в Венгрию через свои владения турецких союзников татар. В то же время прислал своего посла к полякам и турецкий султан, прося пропустить татар в Венгрию через Украину. Поляки отказали туркам. Но, несмотря на этот отказ, татары все-таки собрались походом на Венгрию и решили идти через Украину. Узнав об этом, Северин Наливайко, состоявший тогда еще на службе у князя Константина Острожского, с позволения своего патрона, отправил письмо к коронному гетману Яну Замойскому и предложил ему свои услуги действовать против татар и не допустить их до соединения с турками. В своем письме Наливайко писал Замойскому, что он уже успел собрать вокруг себя охотников до войны, но без воли гетмана не желает выступать в поход, чтобы не дать повода считать своих ополченцев шайкой разбойников[168]. Что отвечал на это письмо Ян Замойский, неизвестно, но в конце июня Наливайко с казаками уже вышел против татар. Он старался о том, чтобы не допустить татар в Венгрию на соединение с турецким султаном Амуратом, однако не преуспел в этом, и татары, обманув казаков, проскакали в Венгрию через Покутье. Пробежав по следам татар до Теребовля и не видя возможности догнать их, Наливайко возвратился назад с большой добычей.
167
Bielskiego Dalszy ciąg kroniki polskiej, 275—281.
168
Bielsky. 212, 213; Heidenstein. II, 321–322; Listy Zólkiewskiego, 64.