Опочтарение

— Послушайте, Витинари вроде как навязал мне мистера… Помпу 19 в качестве… помощника, но я не знаю, как обращаться… — Мокрист посмотрел женщине в глаза в поисках подсказки, как выразиться политкорректно, и остановился на — …с ним.

— Что? Да просто нормально с ним обращайтесь.

— Вы имеете в виду, нормально, как с человеком, или нормально, как с человеком из глины и с огнем внутри?

К немалому удивлению Мокриста, Ангела Красота Добросерд вынула из ящика стола сигаретную пачку и закурила. Неверно истолковав его взгляд, она протянула пачку и ему.

— Нет, спасибо — сказал он, сделав отрицательный жест.

Не считая старых леди с трубкой, он никогда раньше не видел, чтобы женщина курила. Это выглядело… странно привлекательным, она обращалась с сигаретой так, как будто ненавидела ее, делала затяжку и тут же выдыхала дым.

— Вас это все раздражает, верно? — спросила она.

Когда мисс Добросерд не затягивалась, она держала сигарету на уровне плеча, опираясь локтем на ладонь другой руки. Вцелом Ангела Красота Добросерд производила впечатление женщины, до самой макушки полной с трудом сдерживаемого гнева.

— Да! Я хочу сказать… — начал Мокрист.

— Ха! Это все очень похоже на Компанию за Равные Высоты {42}, на эту их снисходительную болтовню про гномов и про то, почему мы не должны употреблять в своей речи обороты вроде: "короче говоря" или "низкий старт". Големов вообще не волнуют наши любимые человеческие вопросы вроде "кто Я? почему Я здесь?", понятно? Потому что они знают ответы. Они были созданы как инструменты, как собственность, для работы. Вот что они делают — работают. Некоторым образом, это и есть то, что они есть. Все, конец экзистенциальному ужасу.

Мисс Добросерд затянулась, а потом выдохнула дым одним нервным движением.

— Когда глупые люди начинают называть их "глино-анк-морпоркцами" или "мистер Гаечный Ключ" и все в таком роде, големы находят это просто странным. Они понимают что такое свободная воля. Они также понимают, что у них ее нет. Но имейте в виду, когда голем принадлежит сам себе, это совсем другое дело.

— Принадлежит? Как может собственность принадлежать сама себе? — удивился Мокрист — Вы сказали, они…

— Они делают сбережения и покупают сами себя, разумеется! Выкуп — единственный приемлемый для них путь к свободе. Вот что происходит на самом деле: свободные големы поддерживают Траст, Траст покупает големов везде где только сможет, а потом они выкупают себя у Траста по себестоимости. Эта схема хорошо работает. Свободные големы зарабатывают деньги двадцать четыре часа в сутки/восемь дней в неделю, а ведь их становится все больше и больше. Они не едят, не спят, не носят одежды и не знакомы с понятием «досуг». Иногда им требуется тюбик с керамическим цементом, но он стоит недорого. Каждый месяц они выкупают все больше и больше големов, платят мне зарплату, а также чудовищную аренду за эту помойку, которую хозяин назначил только потому, что ему известно — он сдает помещение големам. Они никогда не жалуются, знаете ли. Всегда платят, сколько бы ни запросили. Они такие терепеливые, что с ума можно сойти.

"Тюбик с керамическим цементом" — подумал Мокрист. Он попытался запомнить эту мысль на всякий случай, но в данный момент его мыслительные процессы были полностью заняты все возрастающим пониманием того, насколько замечательно некоторые женщины могут выглядеть в простом строгом платье.

— И, конечно же, повредить их невозможно? — наконец выговорил он.

— Конечно, возможно! Удар кувалдой в уязвимое место может причинить им массу неприятностей. Несвободный голем просто примет его, смирно стоя на месте. Но големам Траста позволено защищать себя, поэтому если некто весом в тонну выхватит молот из ваших рук, вам лучше удалиться действительно быстро.

— Я подозреваю, что мистеру Помпе разрешается бить людей — сказал Мокрист.

— Очень может быть. Множество свободных против этого, но другие говорят, что инструмент нельзя осудить за способ, которым его использовали. — сказала мисс Добросерд — Они очень много спорят об этом. Целыми днями.

У нее на пальцах нет колец — отметил Мокрист. Да почему же такая красавица работает на кучку глиняных людей?

— Все это просто поразительно — сказал он вслух — где я могу найти дополнительную информацию?

— Мы издали брошюру. — сказала почти-наверняка-мисс Добросерд, открывая ящик и выкладывая на стол небольшой буклет — с вас пять пенсов.

Заголовок на обложке гласил "Общая Глина".

Мокрист положил на стол доллар.

— Сдачу оставьте себе — сказал он.

— Нет! — возразила мисс Добросерд, разыскивая в ящике сдачу — Вы разве не прочли, что написано на дверях?

— Прочел. Там написано: "Разобьем Ублюткоф" — ответил Мокрист.

Мисс Добросерд устало приложила руку ко лбу.

— Ах, да. Маляр еще не приходил. Но под граффити… взгляните, вот эта надпись на последней странице брошюры…

, - прочел Мокрист, или, по крайней мере, внимательно посмотрел.

— Это один из их языков — сказала она — Он немного… мистический. По преданию, на нем говорят ангелы. Это переводится "Или Мы, Или Никто". Они очень независимые. Вы даже не представляете, насколько.

"Да она восхищается ими — подумал Мокрист — Ну и ну! Но… ангелы?"

— Ну что же, спасибо вам — сказал он — Мне пора идти. Я совершенно точно… все равно, спасибо.

— Что вы делаете на Почтамте, мистер фон Губвиг? — спросила она, когда он уже открыл дверь.

— Зовите меня Мокрист — сказал Мокрист, и часть его внутреннего «я» содрогнулась — я новый почтмейстер.

— Вы не шутите? — удивилась мисс Добросерд — Ну что ж, тогда я рада, что рядом с вами Помпа 19. Последние несколько почтмейстеров, я слыхала, не долго продержались.

— Кажется, я слышал что-то об этом — жизнерадостно ответил Мокрист — Похоже, в прежние времена дела шли плоховато.

Мисс Добросерд изогнула бровь.

— Прежние времена? — удивилась она — прошлый месяц вы называете прежними временами?

Лорд Витинари стоял у окна. Когда-то из его кабинета открывался чудесный вид на город, и, формально говоря, он открывался до сих пор, вот только линия крыш превратилась в целый лес семафорных башен, мигавших и мерцавших в солнечном свете. На Холмике, старом кургане за рекой, где когда-то стоял замок, высилась блестевшая семафором большая башня, начинавшая "Великий Путь", который тянулся на две тысячи миль через весь континент в Колению.

Приятно было видеть, что кровь жизни торговли, коммерции и дипломатии перекачивается с таким постоянством, особенно если ты нанял несколько клерков, искушенных в дешифровке. Черное и белое днем, свет и тьма ночью — заслонки не работали только в дождь и туман.

За исключением последних нескольких месяцев. Он вздохнул и вернулся к своему столу.

На столе лежала открытая папка. В ней был рапорт от Ваймса, коммандера Городской Стражи, содержавший массу восклицательных знаков. В ней также лежал более взвешенный доклад клерка Альфреда, и лорд Витинари обвел в нем кружком раздел посвященный "Дымящему Гну" {43}.

В дверь негромко постучали, и в комнату тихо, как призрак, вошел клерк Барабантт.

— Прибыли все джентльмены из семафорной компании "Великий Путь", сэр — доложил он. Он положил на стол несколько листков бумаги, исписанных мелкими замысловатыми значками. Витинари бросил короткий взгляд на стенограмму.

— Праздная болтовня? — спросил он.

— Да, милорд. Можно сказать, чрезмерно праздная. Но я уверен, что трубка для подслушивания очень хорошо замаскирована, милорд. Хитро спрятана в позолоченном херувиме, сэр. Клерк Бриан замаскировал ее под рог изобилия, что позволяет отчетливее слышать, и ее можно повернуть в направлении любого…