Страница 19 из 169
- У вас только деньги на уме, которые вы проиграли Чаплицкому в девятку, несмотря на то, что сами приехали к нему в гости во Францию. Поэтому не надо, хотя бы нули лишние не ставьте, все рано не найдется тот Дядя Степа с мешком Норникеля за спиной, который вас купит, как биатлон. Получите, в лучшем случае новый рабочий костюм, в котором, между прочим:
- Моно хадит в гости. - К бабушке, на кладбище, чтобы убирать там опавшие листья.
- Не надо паники, - сказал Миша, - когда мы уедем ты займешь четырехэтажный особняк на Рублевке, ибо Электрик, вряд ли вернется. Возьмешь себе Мотю.
- После Края я буду уже слишком стар для этого дела?
- Сейчас в Мексике продают новые трехуровневые - купишь. Ты же не собираешься в полицейские, а только им там запрещено, не продают, если есть такое удостоверение: палис.
- Это понятно, и так-то затрахали всех, а тогда уж совсем нельзя будет заниматься никакой деятельностью, как только с ними вместе.
- На что? Тогда еще и денег, практически не существовало, обменивались или натурой в бане, пока не сгорела, или просто шишками, так как будто в долг дают.
- Так женишься - деньги будут. У Бальзака так все делали, между прочим, в Сценах Парижской Жизни:
- Всегда спрашивали, когда были еще маленькие:
- Зачем жениться?
- Чтоб деньги были, - был сакральный ответ. - Ну, и понятно сразу:
- Остальное приложится.
Вот почему, например, члены Политбюро никогда не женятся на артистах - если не считать Копейку?
- Им запрещено деньги иметь?
- Да, как Шолохов, находятся на гос-обеспечении, иначе бы не вынес такой нагрузки бюджет. - Так бы каждый мог:
- Дай мне сегодня одну машину, завтра другую, послезавтра подумал, не хочу дом на Рублевке - взял по ошибке - смените, как всем на Рижское, там пробок меньше и песни поют на четвертом этаже в ванной, куда и птицы небесные:
- Не-до-ле-та-ют-т-т. - Хочу Роллс Ройс, хочу теперь Лексус, как любит Тётя, тоже буду писать свой роман:
- Брысь под поезд, да нет, не как Анна Каренина, а:
- Его же ж ре-мон-ти-ро-вать надо. - Ты хоть залазил туда когда-нибудь? - И тут же правый боковой ему.
- Таперь понял. - Вот жизнь какая будет без денег-то, только морду кому бы набить, а за что? Он же ж не Фишман, чтобы давать 100 атмосфер, и 75 не даст. Дрянь машина.
- Нет, ты не понял, - сказал Штрассе, - у тебя к тому времени уже будет трехуровневый.
- Не надо меня путать, где я на него деньги возьму, сначала надо на Рижское, а только потом удастся приобрести такой Фишко-Мэн. Мексиканские полицейские почему рвутся? Им - это точно - скидку там делают. Сделали бы, но кинули. Всем да, но не им. Здесь так не бывает, им бы здесь дали даже за счет бюджета. Хотя с другой стороны, может и нет, кто тогда будет мышей ловить? Некому. Все только и будут:
- Раз-вле-кать-ся-я.
Так и надо написать:
- Триста тысяч на книжку, как дают в Америке бывшим местным староверам, и трехуровневый за счет специальной статьи бюджета.
- Всем?
- Триста тысяч? Да, конечно, всем только по прописке, а этот, разумеется, не всем нужен, ибо некоторые Люди Добрые, и никого поэтому трахать не будут. Если только по умолчанию:
- Сами напросятся.
Машина чуть было не сломался уже, но вовремя вспомнил, что:
- Но я не буду Берлиозом, куда вы меня толкаете, как Анну Каренина под иво колеса.
- Прости, но придется, - сказал Миша, - у нас просто больше нет никого, чтобы Их было больше, как:
- Два бойца.
- Ты можешь найти еще кого-нибудь?
- Щас поищу, - сказал Машина, - только в бизнес-класс схожу.
И отвалил в туалет.
- Как бы не сбежал, - сказал через минуту Штрассе, - в туалете окно не заложили кирпичом? А надо было. Уйдет.
Они побежали в бизнес-класс, окно было заперто, но в это время рядом в SW разбилось окно, и было ясно:
- Как его могли пустить в СВ, если на нем не было даже галстука, тем более, швейцар там берет на чай:
- В-пе-ре-д-д!
- У нас деньги с собой были? - спросил Маша-Миша.
- Не думаю, - сказал Германн. - И действительно, кто расплачиваться будет в этом дорогущем кабаке для лауреатов премий и орденоносцев.
- Надо самим бежать через это окно, - сказал Штрассе.
Но тут их взяли, а на столе ребята нашли записку следующего содержания:
- Дайте мне знать, когда найдете второго. Я Берлиозом не буду, язык не подвешен отрицать существование романа, как закона природы и небес.
- Я здесь лягу, а ты меня разрежешь, хорошо?
- Хорошо, а как? Чисто пополам, или только нохги?
- Голову.
- Голову, - повторила Тетя, и так как Мотя пригласила ее, на как она сказала:
- Наиважнейшую роль вагоновожатой с красной, как у Розы Люксембург, косынкой на голове. И тут же познакомила с актером, который будет играть роль Берлиоза, несмотря на то, что в этом фильме он уже снимался в качестве:
- Финдиректора Римского.
А тут, значится, летит-бежит неизвестно кто, в том смысле, что несмотря на свои 155 с головой хочет быть Берлиозом.
Она ничего не сказала, думая:
- Замена, - а предупредить, как будто не надо, и видим сакральное:
- Могу задавить и не того.
Хотя это не имеет значения, т.к. в последний момент поезд-трамвай всё равно остановили, и подложили похожее чучело. Но этот так и остался лежать на рельсах, как будто специально изображал не Берлиоза, а Анну Каренину:
- Чтоб по-настоящему и до самого конца!
Так и вышло:
- Голова тогда свалилась в решетку мусоропровода, а тело само запрыгало и село на скамейку у автобусной остановки, как Форрест Гамп, чтобы рассказать всем свою эпопею.
- Как это было. На самом деле.
Тетя в обморок три раза один за другим, и голова ее мягко, и можно подумать сознательно и добровольно, как голова Марии Антуанетты, после покушения на свои рыжую Елизавету, - легла на штурвал.
И заснула прямо за рулем трамвая, с последней мыслью:
- Чтобы откупиться придется продать весь тираж Третьей Части Брысь под Лексус - 6.
На этой скамейке сидела Мотя, как режиссер, наблюдая за своим действием, но она только сказала, чуть отодвинувшись:
- Зачем было портить это чучело? - А так:
- Хоть бы хны.
О времена! О нравы! - только и успел подумать Ле-Штрассе, когда взаправду понял, что теряет не только голову, но и сознание вообще, чего, в общем-то, не должно было случиться.
Пока они бегали за ей-ней, в том смысле, что:
- Ушел, скотобаза, как Никита, через забитое специально для него кирпичом окно, а как, так ведь и непонятно, - сказал Миша, и плюхнулся на свой стул из импортного желтого велюра, как был у меня диван, купленный в последний раз перед окончательным и бесповоротным повышением цен, в качестве желанной, как не подлежащая даже мечте мечта:
- Жилая комната.
Примерно, как можно сказать, что люди, живущие здесь, как советские, а:
- Всё равно не привыкли к тому, чтобы не:
- Всё было по-честному. - А почему?
- Так ведь очен-но ст-раш-но. - Как говорится:
- Вдруг опять нечаянно откроют не те кингстоны, а:
- Тока нижние.
Ибо сказано:
- Никто не знает, когда это произойдет. - Но и надеяться на обратное смысла вроде нет.
Так примерно и вышло, подходят они огорченные к своему столу - еще должно быть - полному пива и раков - если их количество представить в виде остававшегося еще приличного омара - и видят почти самих себя, если бы было их на одного больше, а так только двое.