Страница 10 из 33
Относительно лесной флоры в стране вольностей запорожских казаков нужно сказать, что здесь росли почти все те породы деревьев, которые свойственны Северной Америке, что происходит, может быть, от сходства климата той и другой страны: суровая зима, палящее дето, ветреная и непостоянная погода в запорожских землях обусловливали и произрастание известных видов древесной растительности здесь, из коих господствующими были: липа, клен, вяз, дуб, берест (малый вяз), граб, ясень, осокорь, верба, шелковица, яблоня, груша, вишня, дуля, калина, ива, ольха, береза, сосна, орешник, черноклен, серебристый тополь, боярышник, кизил, кожевенное дерево, желтинник, крушина, жостер, таволга (sipiraca crenata), бузина, лоза, явор (чинар, ложноклен, немецкий клен), барбарис, гордовое дерево и другие[73].
Находясь у Азовского и Черного морей, занимая положение с одной стороны между Турцией и Крымом, с другой – между Полыней, Украиной и Великороссией, земли запорожских казаков неминуемо должны были пропускать через себя главнейшие пути к означенным морям от названных стран и из центральных городов. Из этих путей одни шли по Днепру и его притокам, другие – по степи вдоль или поперек ее балок и оврагов; первые – речные пути, вторые – сухопутные. Главный речной путь начинался от верхних границ вольностей запорожских казаков, выше правого притока Днепра, Сухого Омельника, и левого, реки Орели, и оканчивался против устья правого же притока Днепра, реки Буга; это – часть того знаменитого пути «из варяг в Царьград», которым некогда ходили наши предки, еще будучи язычниками, в Византию с торговыми и завоевательными целями на своих однодревых ладьях или моноксилах. Сухопутные пути составляли так называемые шляхи, то есть большие торговые или битые дороги, тянувшиеся вдоль и поперек запорожских земель и выходившие далеко за границу их. Из последних самыми известными были: Муравский шлях, шедший по водоразделу Днепровского и Азовско-Донского бассейна, и Черный, шедший по водоразделу между Бугом и Днепром, с их боковыми второстепенными ветвями.
Муравский шлях, получивший свое название, по более вероятному перед другими объяснению, от травы муравы[74], шел из глубины России, от Тулы, мимо Курска, Белгорода, в слободскую Украину, потом через Орель в Запорожье; в Запорожье через реку Самару, Волчьи Воды и Конку; ниже Конки выходил за пределы казацких вольностей и тянулся до самого Перекопа[75]. Муравский шлях у русских считался способнейшим, прямейшим, гладким и ровным путем из Руси к татарам; у казаков он именовался «отвечным, бескрайным» шляхом; о нем запорожцы говорили: «лежить – гася простяглася, а як устане, то и небо достане». В пределах Запорожья он шел на протяжении более 200 верст и на этом пространстве пролегал по безлюдной и дикой степи, где, кроме небольшого жилья на Самаре, до XVIII века не было ни городов, ни сел, ни хуторов, ни заезжих дворов; зато по обеим сторонам его в обильное дождями лето росла такая густая высокая трава, что за ней не было видно ни человека, ни волов: как идет, бывало, чумак по шляху, то от него только и видно, что «высокая шапка та довгий батиг»; а кругом стоит, как море, седой усатый ковыль, низко нагибающийся то в одну, то в другую сторону от легкого дуновения степного ветерка; если свернет воз с дороги, то и не выпутает из густой травы своих колес. Немудрено поэтому, что путешественники, следовавшие из России через Запорожье в Крым или Татарию, останавливались на ночлег в открытой степи и под открытым небом, спускаясь или на склон какой-либо балки, или на берег какой-нибудь реки; неудивительно также и то благоразумное опасение, с которым путники шли по этому шляху: так, московские послы, Василий Тряпкин и Никита Зотов, шедшие в 1681 году в Крым, повернув от Сум к Муравскому шляху, взяли с собой для охраны 600 рейтар и украинских казаков[76]. К этим неудобствам движения по Муравскому шляху присоединялось еще и то, что путешественникам часто приходилось или идти в брод чрез встречавшиеся на пути речки, или же самим мостить гати и по ним переправляться с одного берега на другой. Муравский шлях был обыкновенной дорогой, по которой татары врывались в Украину: «А ходят из Крыма татаровя по сей левой стороне Днепра на Муравские шляхи, не переходя Днепра, украинские пороги». По Муравскому шляху не раз и запорожские казаки делали свои набеги на Крым[77]. В XVII веке, после возведения городов в слободской Украине, татары уже старались избегать Муравского шляха: «Крымские люди Муравской и Изюмской соймой против крепостей не пойдут»[78], как говорится в «Актах Южной и Западной России».
Из боковых веток Муравского шляха известны были: Крымский, или Чумацкий, отделявшийся от Муравского у Волчьих Вод, шедший вдоль левого берега Днепра по-над Великим Лугом, потом поворачивавший от Днепра в степь и доходивший до города Перекопа; Изюмский, сходившийся с Муравским «у верха реки Орели», и Кальмиусский, сходившийся с Муравским у Конских Вод[79].
Черный Польский, или Шпаков шлях (у турок – Чорна Ислах)[80], получивший свое название от Черного леса, выходил из глубины Польши от Варшавы на Кознище, Пулавы, Маркушев, Люблин, Жолкеев, Львов, мимо Умани, на Тарговицу, через речку Синюху и отсюда в пределы вольностей запорожских казаков через речки Олыпанку, Кильтень, вдоль Малой Выси, на Великую Выську, над вершинами Костоватой и Бобринца, потом – водоразделом между Ташлыком и Мертвоводом до устья самого Ташлыка к Бугу, наконец, за Буг до шляха Керван-Иоль, то есть Караванной дороги.
Кроме Черного шляха по западной окраине вольностей запорожских казаков шли еще шляхи: Крюковский от Крюкова вдоль правого берега Днепра, мимо порогов, на Кичкас, потом на Крымский (Чумацкий) шлях. Крымский от Китай-города на Романково, вдоль речки Базавлука, потом через Базавлук с правого на левый берег его, до станции Степной, отсюда – через Днепр, его притоки Святую Горькую Воду, Белозерку, Рогачик и, наконец, в Татарию: это была «дорога, по которой купцы шли прямо в Крым». Переволочанский шлях от Переволочны на Саксагань, Базавлук, Солоную, в Новую Сечу и потом – с правого на левый берег Днепра до Крымского шляха. Микитинский от Мишурина Рога на Коржевы могилы, Базавлук, Солоную, Чертомлык, Микитино, через Днепр и на Крымский шлях. Кизыкерменский от Кременчуга на Желтое, Куричью Балку, Недайводы, водоразделом Саксагани и Ингульца, на Кривой Рог, вдоль Ингульца, через Давыдов Брод, в Кизыкермень, через Днепр и на Крымский шлях. Кроме того, между Микитинским и Кизыкерменским шляхами были еще Коржев и Саксаганский шляхи.
В юго-западной окраине вольностей запорожских казаков пролегали три шляха – Гардовый, или Королевский, Сечевой-высший и Сечевой-низший. Гардовый шлях получил свое название от Гарда на Буге, он же носил название Королевского – как думают, оттого, что на нем польский король Ян Альбрехт в 1489 году одержал победу над татарами и турками[81]; он выходил из Подолии, шел через Буг по одному из каменных мостов, построенных Витовтом на этой реке[82], потом входил в пределы вольностей запорожских казаков и тут тянулся на продолжении 300 верст, отличаясь замечательной прямизной, до устья речки Каменки, где была Каменская Сечь, и до турецкого города Кизыкерменя, а оттуда – к Гаванскому перевозу и далее в Крым[83]. Сечевой-высший шлях также шел от Гарда на Белоновку и потом тянулся вверх до Сечи на речке Подпильной. Сечевой-низший шел параллельно высшему, так же от Буга на Балацково и до Сечи на Подпильной[84].
73
Мышецкий. История о казаках запорожских. Одесса, 1852, 18; Срединский. Материалы для флоры Новороссийского края. Одесса, 1872; Акинфиев. Растительность города Екатеринослава. Екатеринослав, 1889.
74
Яворницкий. Вольности запорожских казаков, 219.
75
Подробности о Муравском шляхе см. в том же сочинении.
76
Записки Одесского общества старины и древностей. II, отд. II, III, 572–573.
77
Акты Южной и Западной России, XI, 15; XII, 101, 102.
78
Там же, X, с. 414.
79
Подробности в нашем труде «Вольности казаков», 225.
80
Шермуа. Набег крымских татар на Польшу в 1653 г.
81
Федор Карлович Брун. Черноморье. Одесса, 1879, I, 156.
82
Список населенных мест; Херсонская губ. СПб., 1868, XXVIII.
83
Яворницкий. Вольности запорожских казаков, 231.
84
Там же.