Цель

Закончив обследование, Аджайя повернулась к Джейн и принялась постукивать кончиками пальцев по краю лэптопа.

– Результаты у тебя те же самые, какие были на протяжении последних шести месяцев и раньше. У тебя небольшая депрессия, но больше нет никаких клинических признаков психической нестабильности. Физически твое состояние кажется мне хорошим. Я не могу определить, что вчера с тобой произошло, если только ты не расскажешь мне больше.

Джейн прорвало:

– А больше никто не почувствовал ничего необычного? Типа жужжания в голове?

Аджайя с интересом спросила:

– Жужжание? Ты вчера бормотала что-то про пчел. Почему ты ничего не сказала?

Джейн задумалась, что ответить.

– Сначала я подумала, что у меня просто нервы сдали. Но потом жужжание стало громче. А когда я расшифровала символы, звук вдруг стал невыносимым.

Аджайя задумалась.

– И в этот момент ты отключилась. У тебя раньше случался шум в ушах?

– Шум в ушах? Нет.

Аджая достала отоскоп и долго обследовала уши Джейн. Наконец она отстранилась.

– Возможно, это синдром Меньера. Это нарушения в области внутреннего уха. Начаться может внезапно и приводит к сильному головокружению. Часто с этим состоянием сочетаются головные боли. Лечится очень легко. А сейчас ты слышишь жужжание? Кружится голова? Ощущаешь потерю слуха?

– Нет. Я чувствую себя хорошо.

– Это состояние возникает время от времени. Между приступами могут проходить годы, но они могут случаться и каждый день. Не чувствуешь ли ты давления в ушах? Может быть, ты чувствовала давление вчера?

– Нет. Ничего такого.

– Очень хотелось бы провести аудио-метрическое исследование, но у меня нет соответствующего оборудования. Известно, что стресс способен обострить тиннит[10], хотя и не вызывает его. – С немного усталым видом Аджайя стала убирать медицинское оборудование. – Твой обморок в тот момент мог быть вызван элементарным падением артериального давления при перемене положения тела. Такое случается у более чем восьмидесяти процентов астронавтов во время долгих полетов. Я не знаю, Джейн. Ни один диагноз не годится, и меня это тревожит. Давай осторожно понаблюдаем за твоим состоянием. Ты ведь мне скажешь, если у тебя появятся какие-то новые симптомы, да?

У Джейн поплыло перед глазами.

– Конечно. Конечно, скажу.

Возможно, Аджайя смогла бы все понять, если бы она рассказала ей про остальное. Джейн сглотнула слюну, поморгала и наконец произнесла:

– Прости меня. В будущем я стану более откровенна, обещаю.

Джейн выскребла из контейнера остывшую яичницу, но пробовать не стала. Ей безумно хотелось вернуться на инопланетный корабль, не хотелось торчать внутри капсулы еще сутки – ведь отсюда она не могла ничего увидеть своими глазами.

Она принялась снова рассматривать символы и сосредоточила свое внимание на значках, проставленных снаружи на пластиковых контейнерах с гранулами, которые они обнаружили в кладовой. Шифр был непонятный, ускользающий от понимания. Джейн почти видела голограмму, но она возникала где-то на краю пределов достижимости. Еще хуже было то, что мысли блуждали и возвращались ко всему тому, что голос сказал ей днем раньше.

«Пища имеется в достатке, как вы уже успели уяснить».

Джейн удивленно заморгала и едва удержалась, чтобы не ахнуть. Голограмма ожила.

«Питание… припасы… съедобное, аппетитное… сытное… здоровое… калорийное… хорошо усвояемое, подобранное по составу… смесь».

Джейн поморщилась. Контейнеры были наполнены какой-то питательной основой – сырьем для приготовления пищи. Понятие, сформировавшееся в ее сознании, было совершенно чужеродным. Она гадала, что бы это могло значить, когда стала прибирать за собой после завтрака, а в это время заговорила рация:

– «Провиденс». Гиббс на связи. Прием.

Аджайя поспешно схватила рацию.

– «Провиденс» слушает. Прием.

– Проверка связи. Картинки получили? Прием.

Джейн взяла свою рацию.

– Да, Рон. Я получила восемь новых изображений. Для того чтобы их расшифровать, мне нужно немного больше контекста. Хотелось бы присоединиться к вам. Доктор Варма считает, что у меня ничего серьезного нет. Прием.

Зазвучал веселый, немного гнусавый голос Гиббса:

– Понял тебя, Джейн. Мы с тобой свяжемся. Прием.

Через несколько секунд рация снова ожила:

– «Провиденс», говорит Уолш. Мы разделяемся на две команды. Гиббс и Комптон возвращаются обратно, чтобы заснять еще несколько кадров для уточнения контекста, а мы с Бергеном пойдем вперед. Уолш сеанс связи закончил.

– Я могла бы встретиться с вами…

– Оставайтесь на месте, Холлоуэй. Уолш сеанс связи закончил.

Джейн скрипнула зубами. Прятаться в капсуле – это не могло уберечь ее от того, что она пережила днем раньше, она была в этом уверена. Но конечно, остальные об этом не знали.

В ожидании она подготовила все, что могло ей понадобиться, когда она вернется на инопланетный корабль. При этом она старательно избегала встречаться взглядом с Аджайей, которая неодобрительно следила за ее действиями. Когда Джейн извлекла из шкафчика баллон с воздухом, на нее вдруг навалилась восхитительно приятная дремота. Она медленно заморгала, ее руки вдруг стали тяжелыми.

Ее сердце часто забилось.

Она поборола панику и задумалась о том, какой у нее есть выбор. Она могла бы попробовать сопротивляться. Днем раньше это ей не помогло. Она только устала, изнемогла. Она почти ничего не получила от этой борьбы – уж во всяком случае, ничего такого, во что хоть кто-нибудь поверил бы.

Жужжание уже началось. Опять.

Она напомнила себе о том, что это – возможность получить ответы. Она зажмурилась и сосредоточилась на глубоком дыхании. Пульсирующий гул усилился. Мысли потекли медленнее. Она заставляла себя прекратить сопротивляться, постаралась расслабиться и раствориться в мгновении…

Прилив радости подсказал ей, что ее собеседник рядом.

Она полусонно разжала веки и оказалась в хижине.

– Привет.

– Доктор Джейн Холлоуэй, ты не рассказала другим про наш уговор.

Джейн резко насторожилась. Голос звучал… сердито. Разве компьютер мог рассердиться? Она медленно повернулась по кругу и заставила себя придать лицу нейтральное выражение, хотя мышцы словно бы задеревенели.

– Привет. Ты не сказал мне, как тебя зовут.

Голос зазвучал нетерпеливо:

– Не понимаю. Это крайне важная информация. Ты должна их оповестить.

Джейн покачала головой.

– Они мне не поверят. Они… У меня нет доказательств.

Она задумалась о том, чем занимается, – произносит виртуальные слова виртуальным ртом, потому что ее тело на самом деле находилось внутри космической капсулы «Провиденс» и она была без сознания. Наверняка она плавала в воздухе и натыкалась на разные предметы. Она опустилась на кровать, вдруг потеряв уверенность.

– Может быть, я сошла с ума.

– Доктор Джейн Холлоуэй, есть срочное дело, которое требует вашего внимания. Не время погружаться в иллюзорные фантазии.

Джейн с опаской встала. Это странное общение расслабляло ее, разоружало. Она начинала забывать о том, как опасна эта ситуация, ее покидала обычная осторожность, у нее вылетели из головы все вопросы, которые она собиралась задать.

– Что?

– Я не могу уберечь их от беды. Я пытался предпринять сдерживание и недопущение, но средства управления не реагируют так, как должны. Природа заражения такова, что оно прерывает необходимые нервно-электрические цепочки. Я неподвижен и нем. Только с тобой я способен поддерживать связь. Остальные для меня не открыты. Я не могу на них влиять. Ты и только ты одна должна действовать.

В голосе завибрировали истеричные нотки.

Джейн напряглась. Ее вдруг охватил страх.

– О чем ты говоришь?

– Я предположил, что твоя личность хорошо ответит на любые исследовательские усилия. Я мог бы направлять тебя и отговаривать, если понадобится. Однако в настоящее время четыре индивидуума присутствуют в двух секретных помещениях, а двое из них находятся в губительной близости от опасности, которая грозит самому их существованию. Мне бы не хотелось их истребления.

10

Тиннит – шум (звон) в ушах, вызванный сужением кровеносных сосудов.