Глобус

Не было бы цейтнота, я бы и грузопассажирскую капсулу бы к рукам прибрал. Очень уж хотелось все доставшиеся после боя трофеи забрать, на руках все не унесешь. Да только упрямая машина требовала синхронизации с нейросетью и подтверждение смены владельца в станционной страже. Понятно, что ни то, ни другое делать мне совершенно не хотелось.

Было еще две причины, почему очень хотелось оприходовать капсулу. Это рассказывать долго, перечислять и описывать трофеи. В реальности же я и полез-то в грузовое отделение продырявленного и перепачканного кровью корпуса только в поисках Таи. А в сумки с боксами, и контейнеры всякие нос сунул, потому что девушка-то нашлась. Но обездвиженной каким-то химическим паралитиком - иньектор так и валялся на полу багажника. И куда мне было бежать с таким багажом?! Сумка с моими вещами, здоровенный бокс со шмотьем Сумамбетовой, плюс она сама, плюс трофеи, которые бросить ну никак невозможно...

Ужас! Время текло сквозь пальцы. Хозяйка жилого блока немым укором и никакой надежды на то, что девушка сама собой придет в сознание. У меня волоски на спине от страха шевелились, при одной мысли о том, что к этим паладинам в любую секунду может подкрепление подойти. Или вообще - патруль станционной Стражи, которым придется объяснять происхождение трех трупов с иглами, выпущенными из моего оружия.

Нужно было немедленно с кем-то связаться. Попросить чей-то помощи. Но тут у меня вообще мозги клинить начинало. Чтоб "расколдовать" девушку нужно было либо самому разобраться со встроенным в малый контейнер провизором, либо беспокоить доктора Высоцкого. На первое просто не было времени, а второго изо всех сил хотелось избежать. Казалось, что у седого капитана и без моих проблем забот хватает.

Кроме того, и мне это было точно известно - у Артема Валерьевича личного транспорта не было. Это означало, что помочь с эвакуацией он не смог бы при всем его желании. Или стал бы, как не последний человек в местном клубе отставных офицеров армии и флота, привлекать кого-то еще. Те - еще, и еще, и еще... Ни единого шанса спрятаться, раствориться в толпе, при таком подходе не было.

Но и это не главный вопрос! В конце концов, пробуждение Таи можно было отложить до каюты в космолете. Станцию-то точно придется сменить, с этим никаких сомнений и быть не могло. А уже во время долгого перелета, постепенно освоить не особенно хитрую технику и заставить-таки бокс подобрать нужную консистенцию. Но, для начала, хорошо бы придумать - куда именно бежать?!

Человечество достаточно широко расползлось по системе. Обитаемые модули встречались от орбиты Меркурия, до поверхности ледяных шаров транс планетоидов. Другое дело, что вплотную к Солнцу могли жить, пожалуй, только ученые, которым профессиональное любопытство зачастую компенсировало комфорт. А дальше внешних областей Большого Пояса астероидов государства не существовало. То есть, люди там как бы жили, но законы действовали совсем другие. Настолько, что внешники называли жителей сгрудившихся в точках Лагранжа станций оккупантами, а галовидение Содружества упорствовало в именовании внешников пиратами.

Сказать по правде, не всему, из того что вещают говорящие головы в визорах, стоит верить. С точностью атомных часов, раз в год наша база "3753-Круитни" выползала во внешние кольца Большого Пояса. И все два месяца, что булыжник станции находился в оперативной близости к опорным базам внешников, нам, пилотам, в стаж засчитывался день за два. Горячее времечко. Шестьдесят дней, оправдывающих колоссальные вложения в строительство военного объекта на несущемся сквозь пустоту пятикилометровом астероиде.

Иногда, на моей памяти всего пару раз, в ангары "Круитни" садились на техобслуживание космолеты других, не приписанных к базе подразделений. Естественно, гостей обустраивали, и проставлялись "за боевое братство". Ну и в процессе обмывания успешных посадок и ровных факелов из дюз, чесали языками. Хвастались, конечно! Как без этого?! Бывало, и привирали. А однажды, пьющий и не пьянеющий коммандер с борта рейдера дальней разведки рассказал историю о том, как прятал полукилометровую тушу эсминца в кратерах грязно-желтого Ио, и как на их глазах одни внешники напали на космолет других, отбили и освободили несколько сотен рабов. Вот вам и "пираты"!

Только я лично на луны Юпитера пока не собирался. Мне еще в госпитале ограничения к пустотным допускам нужно было снять. Да и, боюсь, Тае там не понравилось бы. Не говоря уже о том, что пассажирских рейсов дальше Весты в Поясе вообще нету.

Гигантские фермы, парящие в плотной атмосфере Венеры, хрупкие купола Марса или подземные города Луны меня тоже как-то слабо привлекали. Уж мне ли, пилоту-пустотнику, не знать о коварстве низкой гравитации! А все перечисленные места единичкой стандарта похвастаться не могли.

Оставались только старые добрые космические станции, сгрудившиеся в точках гравитационного равновесия системы Глобус-Луна. Дорогое, знаете ли, удовольствие коррекция положения миллионнотонной махины в пустоте!

За последние полвека, с момента окончания последней войны, все пять точек Лагранжа негласно поделили между говорящими на близких языках анклавами. Так что номер в названии станции заодно говорил и о принадлежности объекта к территориальному объединению в рамках Содружества.

Первая и вторая не привлекали совершенно. Ни административный комплекс вознесшегося в Космос человечества, ни торговые модули осваивавшей Луну Вечной Империи совершенно не подходили для моих целей. Мелькнула мысль, что спрятаться в тени Арбитра не такая уж и плохая идея! Но жизнь внутри циклопической станции Ассамблеи, мало того что слишком дорогая, так еще и не всем доступная. Сунуться туда - то же самое, что добровольно сдаться в загребущие лапы дознавателей.

Четвертую можно было вовсе не рассматривать. "Королев" в ней и располагается. Тут и искать станут в первую очередь. Причем, и в Славянском Союзе, и в Эмиратах, и в Колумбии. Тут, на базе широченной славянской души и энергии латинос так все перемешалось, переплелось, что остальные территории четверку давно чем-то единым считают.

В пятой, вотчине Новой Англии и франко-итальянской Окситании, мы с Таей будем выделяться, как ледяной астероид в облаке силикатов. А еще в ЛЛ-5 полно станций-монастырей Ордена Вознесения! И от них хотелось бы держаться подальше.

Оставалась тройка. Та самая точка, которую даже в телескопы с остальных не рассмотришь - она вечно с другой стороны Глобуса, и в которой вальяжно рассыпались несколько десятков вольных станций.

Причем, стоило только окончательно осознать, что выбор цели сделан, как-то сам собой в голове сложился и план побега. Все нити вели в "ЛЛ-3 Асесьон". Именно там была приписана несчастная, расплющившаяся о бронированную диафрагму гражданского шлюза, "Саратога". Там жил друг Александра Тремейна, и мой собрат по приюту Фернандо Кальва. Родственник нашего пилота, Нянь Чангминга, неплохо устроился в частном медицинском центре на этой же станции. Не удивлюсь, в том самом, куда капитан Высоцкий так страстно хотел отправить мои гем-пробы. Сами Боги, ну или по крайней мере - Демоны, вели меня туда. Не будь я пилотом, быть может, еще и вздумал бы трепыхаться против течения. Но мы, пустотники, никогда не спорим с выходцами из Бездны.

- Гражданин Ури Лесток! - вдруг снова проснулся коммуникатор. Я, честно говоря, о тревоге в секторе уже и забыл. - Приказываю Вам немедленно явиться в секторальное отделение Спасательно-Восстановительной группы. Код триста! Повторяю! Код триста! Прорыв вооруженного неприятеля в жилой сектор!

Мне оставалось только саркастично ухмыльнуться. После непростой победы над троими матерыми бойцами, казалось - самое страшное, что могло произойти, уже случилось. Но именно в этот момент бок из вирт-излучателей и камер видеонаблюдения установленный на консолях над улицей вдруг лопнул, и рассыпался по сталепласту тротуара облачком вонючего дыма с искрами.