Страница 5 из 6
Многие картины художников являют нам такой взгляд их создателей. Надо попробовать разгадать этот взгляд. Больше смотреть картины, рисунки, ходить на выставки и в музеи. Если ты это любишь – смотреть, – то каким-то образом сливаешься с потоком искусства и себя ставишь на место художника, который создавал свою картину, а если она тебе нравится, то постепенно начинаешь понимать, как она была сделана.
Я вспоминаю, как собирался нарисовать свою первую картину. Пошел в Третьяковскую галерею посмотреть, как вообще картины пишутся. Конечно, я там и раньше бывал, но в этот раз я решил посмотреть с профессиональной точки зрения, целенаправленно – как художники создавали свои шедевры. Раз кто-то другой смог написать картину, а он такой же человек, у него тоже, может быть, сорок второй размер обуви, как, например, у Михаила Врубеля, – кое-что и мне по плечу!
Я пришел домой и написал свою первую картину, которую назвал «Охота на сирен». Уж чем-чем, но оригинальным взглядом на мир она отличалась. Изображенные на ней матросы были вытянутые, с огромными ногами, все какие-то взвинченные, с винтовками, метались по палубе корабля, вверху парила сирена, внизу бурлило море. Пришлось много раз переписать палубу, счищать одну краску, наносить другую, ломать голову над сочетанием голубого и красного. Но начало было положено. Пусть эта картина сейчас снята с подрамника, свернута в трубку и положена на самую верхнюю полку в моей мастерской, но она была – первая, она положила начало, именно она впервые отразила мой взгляд, особенный взгляд художника.
Это действительно чудо, но ваши глаза устроены так же, как и глаза Леонардо да Винчи. Такой же хрусталик, глазное дно, нервы, проводящие изображение в мозг. У вас столько же извилин в мозгу и столько же миллиардов нервных клеток в сером веществе головного мозга. Это я вам говорю, доктор Тишков. Так почему вы тушуетесь, говорите себе: этот художник – гений, а я?..
Начни с того, что ты видишь мир так же, как Леонардо. Почитай его дневники, заметки, изучи зарисовки. И ты увидишь: все, что он видел, – видишь и ты. И это уже хорошее начало. Потом обрати внимание на детали окружающего тебя мира, возьми карандаш и зарисуй кузнечика, который случайно прыгнул тебе на ногу, когда ты сидел на траве в саду и читал эту книгу.
Как устроены сочленения его сильных пружинистых ног? Это будет понятно пытливому взгляду художника. Главное – не останавливаться, не прерывать линию. Линия оживет и сама поможет тебе.
Книга «Гого». Калька, тушь, рапидограф, 1990. Коллекция Getty Center, США.
Глава 4
Краски, бумага, карандаши
Ван Гог родился 30 марта 1853 года в голландской деревушке Грот-Зюндерт. Он начал рисовать довольно поздно – в двадцать семь лет. Всего за десять лет он создал 2200 картин и рисунков. При его жизни только несколько друзей и знатоков искусства, включая его брата, признавали его талант. Он умер, когда ему было тридцать семь лет. Говорят, что в гроб Винсенту друзья положили мольберт, кисти, его складной стул и огромный букет подсолнухов – одним из самых любимых цветов Ван Гога был желтый, а самым знаменитым шедевром – картина «Подсолнухи».
В XX веке художник, умерший в нищете, получил грандиозное признание. «Портрет доктора Гаше» в 1990 году был продан на аукционе за 89,5 миллиона долларов.
При жизни его брату удалось продать только одну картину Винсента.
Если ты не раздумал стать художником после того, как прочитал эту историю, то идем дальше. Не останавливаясь, не оглядываясь по сторонам, гнем свою линию: рисовать и рисовать. На бумаге, картоне, на стене или песке. Но все время рисовать. Пусть окружающие люди скажут: «Да какой ты художник?.. Только исчертил закорючками все вокруг. Да, ты что-то там рисуешь, ты стал каким-то задумчивым, стал больше смотреть и меньше говорить…»
Это и замечательно.
Пусть он даже не признается близким: ни маме, ни жене, ни брату, или сестре, или своему другу. Друг пришел к нему в гости, а у него на столе лежат краски, бумага, карандаши цветные… «Ты что, художником решил стать?» – спрашивает его друг Вася. А он отвечает: «Да нет, я просто пробую, понимаешь, там меня попросили, перерисуй…»
Пусть так, пусть так. Не обязательно сразу открываться, что ты решил стать великим живописцем. Это твое личное дело, твои личные счеты с жизнью. С миром, который тебя окружает.
И вот этот мир раскрывается тебе шире, становится объемней и интересней, ты увидишь, сколько нового вдруг возникает вокруг человека, который решил стать художником.
Ты сегодня проснулся и сразу пошел в большой универмаг, купил набор акварельных красок – обрати внимание, как они пахнут. Это же тертые краски, пигменты, перемешанные с медом. Какие они разные, эти краски…
Ты откроешь для себя, что охра бывает золотистая, бывает красная или желтая. Само слово «охра» ты узнаешь, есть такое удивительное слово – «охра».
Ты узнаешь оттенки серого цвета, ты увидишь, что есть синий цвет – ультрамарин и синий – церулеум. Сиена жженая или умбра, умбра – это «земля» по-итальянски. Желтая жженая земля, так итальянцы назвали эту краску. Вот марс коричневый, английская красная, берлинская лазурь, кадмий желтый и оранжевый. Виноградная черная, капут мортум, кость жженая. И тогда через краски, которые ты будешь перебирать, откроются для тебя цвета этого мира.
Для работы над акварельной живописью понадобятся разнообразные кисти. Очень мягкие – беличьи, более плотные и упругие – из соболиного хвоста. Много прекрасных кистей сделано из синтетических материалов, они долговечны и хорошо подходят для рисования мелких деталей. Из щетины свиньи делают кисти для масляной живописи. Для акварели – из колонка. Для каллиграфии китайский каллиграф Ван Сичжи предпочитал кисти из шерсти крысы.
Можно рисовать спичкой, как Милашевский, или стеклянным шариком, как это делал Сальвадор Дали.
Когда Илья Репин заболел и врач ему запрещал брать кисти, он рисовал чем угодно, что под руку попадется. Так велика была его страсть к рисованию. Однажды он даже нарисовал портрет Маяковского на клочке бумаги окурком папиросы.
Можно рисовать тушью тростниковыми или камышовыми палочками. Сходи, например, в Коломенское, на берег Москвы-реки, найди там камыш и срежь несколько камышин.
Во-первых, ты станешь обладателем трубочек разных диаметров, которые хорошо использовать для рисования тушью, во-вторых, ты увидишь, как он растет.
Применяя разные инструменты, можно достичь такого разнообразия фактур, такого ослепительного нагромождения штрихов, точек, пятен и линий, каких до тебя никто даже не пытался добиться.
Ты можешь найти свою собственную линию, свой собственный звук черного на этом белом, только благодаря тому, чем ты рисуешь. Потому что рисовать можно всем чем угодно. Уголь, сангина, пастель, свинцовый и грифельный карандаши…
Простые карандаши не так просты, как они кажутся на первый взгляд! Они распределяются по твердости грифеля: практически от алмаза – до сыра и масла. Есть очень широкие грифели, обернутые бумагой, есть тонкие, заключенные в дерево.
На моем рабочем столе стоит стакан с карандашами. Вот что написано на них. На граненых рубиновых – «Деловой», «Кремль», «Геркулес». На круглых разноцветных – «Копиручет», «Тактика», «Страна Советов». Это карандаши фабрики имени Сакко и Ванцетти, а вот карандаши фабрики имени Красина: васильковый, нечиненный – «Красин», красно-синий «Маяк», зеленый в желтых разводах «Рогдай» и совсем редкий: «Делегату VIII чрезвычайного съезда Советов». Так и вижу, как сидит за столом президиума, вертит этот карандаш Бухарин или Троцкий, нервничает, что-то чиркает в блокноте – слушает Сталина.
И среди них один карандаш из той самой коробки, что привез мне мой старший брат из Москвы, когда мне было десять лет. Чехословацкие цветные карандаши Bohemia. Они как-то по-особенному пахли, может, это кедр, сосна или другое необыкновенное дерево. Но именно тогда я понял, что могу изобразить что-нибудь волшебное этими карандашами.