Страница 13 из 19
Это был тот исторический водораздел, когда прекратились попытки вовлечь Россию в западную систему в качестве вассала и началось общение с ней как с противником. В 1549 году в Вене вышли «Записки о Московии» Сигизмунда Герберштейна, которые только в XVI веке выдержат 22 переиздания. В этой и многих других книгах был задан в идеальном виде тот образ России, который не изменится на Западе до настоящего времени. Русская религиозность теперь уже представлялась как еретичество, почитание власти – как жестокое рабство, простота нравов – как дикость. Россия представала природным врагом. При этом сама она ничуть не изменилась. Изменилось ее восприятие. Что еще более существенно, это восприятие России становилось частью генетического кода самого Запада, как тот антипод, глядя на который Запад обретал свою идентичность, возвышал свою культуру, систему ценностей. Именно Россия была выделена как образцовый носитель таких антиевропейских черт, как рабство, тирания, варварство, которыми наша страна наделялась априори. «Великая бессмыслица», «царство отсталости». Правящие круги, погрязшие в разложении и бескультурье, но мечтающие европеизироваться. Отказаться от этого образа – для Запада означает расстаться с важной частью собственной идентичности, частью себя.
В России, в свою очередь, возник комплекс самоизоляции как реакция на постоянные угрозы извне и как проявление уверенности в своем духовном превосходстве. Самоизоляция не была абсолютной, но контакты с Западом отражали не признание его верховенства или стремление с ним слиться, а, напротив, усиливали притязания на российскую самоидентичность.
Иван Грозный (1533–1584) был уже официально венчан на престол как самодержавный царь и помазанник Божий. При нем окончательно утвердилась сильная верховная власть с элементами сословно-представительной монархии. Были созданы регулярная государственная бюрократия, профессиональное стрелецкое войско, жестоко преследовались проявлявшие неповиновение и сепаратистские настроения бояре. Вместе с тем царь управлял страной с опорой на Боярскую думу и Земские соборы, которые мало отличались от своих западноевропейских аналогов.
«И хотя Собору было отказано в праве выбора министерства, но он пользовался правом гораздо более важным – правом избрания царя. В этом отношении ему не приходилось завидовать ни английскому парламенту, ни французским Генеральным штатам».
При Иване IV окончательно сложилась система помещичьего землевладения с крепостным правом для половины крестьянского населения. Как и при раннем западноевропейском феодализме, логика была военной. Для противодействия новым противникам – Литве, Польше, Швеции – потребовалась хорошо вооруженная и обученная элитная конница. Традиционное вотчинное право не ограничивало дворянина в его правах распоряжения землей и не предусматривало обязательной воинской службы с земли. После экспроприации боярских земель при Иване III образовался колоссальный фонд государственных земель, которые были переданы казной московским дворянам и детям боярским в условное владение. Условием стала обязательная военная или государственная служба. Судебник 1550 года устанавливал, что дети боярские по службе и рождению не могли уже располагать своей личной свободой. Служилый человек должен был начинать свою службу с 15 лет и нести ее до смерти или до неспособности из-за старости или увечья. В 1556 году служба с вотчин уравнена со службой с поместий. Дворянин обязан был по первому зову встать в строй «конным, людным, оружным». Обеспечить его могли только доходы от поместного хозяйства, а крестьяне нередко попросту разбегались. Ради сохранения боеспособной армии правительство стало прикреплять крестьян к земле.
Иван IV, безусловно, не был гуманистом. Но следует заметить, что количество репрессированных грозным царем было на порядок меньше, чем, например, считающимися великими его современниками из династии Тюдоров в Англии – Генрихом VIII и его дочерью Елизаветой I.
«Смелый и решительный народ-первопроходец». Как стать крупнейшей страной Земли
Превращение России в империю, как считают многие историки, начинается также в правление Ивана Грозного – с завоевания Казанского и Астраханского ханств. Усиление Османской империи, после захвата Константинополя продвинувшейся на Балканы и в Северное Причерноморье, вызвало активизацию вассального от него Крымского ханства, открыто враждебного России и координировавшего свои усилия с Казанью и Астраханью. Набеги с юга по-прежнему были проклятием России. Казань была взята в 1556 году, и в честь этой победы на Красной площади в Москве был воздвигнут храм Василия Блаженного. Наступая на Астрахань, русские войска появились на Северном Кавказе, дойдя до Терека и до Каспийского моря.
Затем наступила очередь Сибири. Начальный импульс для продвижения из Поморья на Восток был придан в XVI веке промысловой колонизацией, лидерами которого выступили купцы и промышленники Строгановы, снарядившие первую экспедицию Ермака. После чего за дело взялись официальные власти. Покорение Сибири носило характер военной оккупации и выражалось в построении там русских городов, городков и острогов. Современный знаток вопроса заселения Сибири называет факторы успеха: «Опора на реки, ставшие главными коммуникациями русского наступления, строительство на реках городов с артиллерией, которые сделали их почти недоступными для кочевников. Города позволяли контролировать территорию между реками. Этот контроль проводился мобильными конными, тактики и вооружение которых были заимствованы у кочевого мира. Русская конница уступала своим кочевым учителям и была бы разбита ими, но она базировалась в городах, недоступных для кочевников, снабжение которых проходило в обход поля по рекам. Кочевники могли разбить конные отряды, осадить города, победить все эти элементы по отдельности, но не в совокупности». Правительство и его представители на местах выступали и как дипломатические агенты: кочевники никогда не были для царей безликой массой, кочевая знать принималась как равная в российскую элиту. Для заселения Сибири активно использовали ссылку туда преступников (как Англия отправляла их в Америку или Австралию).
«Однако главное для нас – это вклад сибирской эпопеи в формирование русского национального характера. Здесь русские в полной мере проявили себя как смелый и решительный народ-первопроходец; народ, не боящийся вызовов пространства и климата; народ, ставящий духовные ценности выше материальных обстоятельств… Эти же качества понадобились в годы освоения нефтегазовых месторождений Тюменской земли, совершенного в условиях вечной мерзлоты, неблагоприятного климата, бездорожья, полного отсутствия транспортной инфраструктуры».
Сын Ивана Грозного Федор – последний царь из династии Рюриковичей – прославился утверждением в России самостоятельного патриаршества. Это явилось следствием многоходовой интриги, которую с успехом осуществил реально правивший страной Борис Годунов.
Константинопольский патриарх Иеремия II, занявший престол после свержения его предшественника турецким султаном, застал полное разорение, османы даже забрали под мечеть патриарший собор. В этих условиях патриарха, наслышанного о щедрых дарах Федора восточным иерархам, несложно было заманить в Москву. Там царь и Годунов ему указали на неправильность положения, при котором Русская церковь увенчана лишь митрополичьей кафедрой. Иеремия начал торг: столь драгоценный товар можно было продать лишь один раз. После подчеркнуто любезного официального приема патриарха отпустили на обед и… «забыли» о нем – на несколько месяцев, запретив покидать столицу. Он не выдержал ожидания и согласился… стать патриархом Русской церкви. Федор Иванович и Годунов идею вроде бы одобрили, но… предложили ему обосноваться во Владимире, поскольку в Москве-де уже есть митрополит Иов. Наконец Иеремия позволил себя уговорить.