Тесная Связь

- Просто, посмотри один раз, - шепчет, выдыхая.

- Нет! Берн, не тронь её!

Она сильнее сжала мою ладонь, когда я, сглатывая, повернул голову, встретив её испуганные глаза.

- Ты больше не будешь, да?

- Берн! – женщина хватает дочь под руки, когда мужчина надавливает краем разбитой девочкой бутылки ей на грудь. Мать дергает ребенка, из-за чего её сорочка рвется, а стекло вонзается глубже.

- Выглядит мерзко, да? – её голос дрогнул, а рот расплылся в жалкую улыбку.

Мой взгляд скользит по её обнаженной груди, вдоль которой тянется глубокий розоватого оттенка шрам. Его цвет выделяется на бледной коже, а из-под корочки виднеются красные капельки.

Кровь?

Я поднимаю глаза на Кейси, которая начинает ронять слезы, шмыгая носом, но улыбается:

- Оно ужасно болит, - скулит, кивая. Отпускает мою руку.

Я не могу произнести ни звука. Часто моргаю, хмурясь. Неуверенно касаюсь её шрама. Холодные пальцы заставляют её кожу покрыться мурашками. Девушка сильно сжимает губы, наблюдая за моим выражением лица:

- Черт! Да скажи уже что-нибудь!

Кто сделал это с ней? Кто сделал такое с её прекрасным телом?

Малышка начинает вытирать глаза, а я готов ударить себя, чтобы уже прийти в чувства. Выпрямляюсь, отчего девушка дергается, поднимая глаза на меня. Я подношу кулак к губам, а другой рукой касаюсь её шеи, убирая волосы:

- Знаешь, - щурю глаза. – Ты очень красивая.

Я впервые говорю нечто подобное. Это немного странно.

Мне неудобно произносить эти слова.

Но это действительно так.

Кейси прекрасна.

Девушка нервно смеётся, потирая лицо руками:

- Прекрати, я знаю, что это выглядит… - замолчала, продолжая прикрывать лицо.

Я щурю глаза, хмуря брови:

- Ты дура? – сглатываю. – Совсем не осознаешь того, насколько ты красивая, - беру её руки, убирая от лица. – Эй, Кейси, - она подняла глаза. – Ты, правда, мне нравишься… - такое чувство, словно я глотаю собственный язык.

Эти слова многое значат для меня, поэтому я никому и никогда не говорил чего-то подобного. Чувствую себя закомплексованным подростком, который признается в любви, но…

Любви?

Кейси смотрит на меня, и я понимаю, что она не верит ни единому слову.

Она так сильно ненавидит свое тело?

Ненавидит себя?

Девушка усмехается краем рта:

- З-забудь, - убирает волосы со лба. – Я просто… - качает головой. – Просто хотела быть открытой с тобой, - поднимает мокрые глаза.

Я так сильно хочу её поцеловать.

Это пугает.

Такая тяга к ней ставит меня в тупик.

Я касаюсь её горящих щек руками, потирая большим пальцем кожу. Малышка смотрит на меня так, словно ожидает от меня того, что способно успокоить её, но не знаю, что и как говорить. Я не силен в этом.

Кейси роняет горячий вздох, когда я опускаю лицо, оставляя поцелуй на её губах. Она не отвечает на него, оставаясь неподвижной, пока я проникаю языком глубже, а рукой скольжу по изгибу её спины, придерживая. Девушка, наконец, кладет руки мне на плечи, осторожно и неуверенно целуя в ответ.

Я разрываю поцелуй, смотря ей в глаза. Кейси поднимает лицо, напрягая челюсть. Пальцами скольжу по её шее к ключицам, затем ниже. Она приоткрывает губы, сильнее сжимая мою футболку, когда я касаюсь её груди. Вожу пальцем вдоль шрама, отчего девушка сжимает глаза.

- Мы никуда не поедем, - шепчу, заставляя Кейси открыть глаза. Она обеспокоено смотрит на меня, ожидая объяснений.

Но я не отвечаю, отпуская её из своих объятий. Девушка потерянно осматривается, но залезает в ванную, прикрывая шторы.

Я отхожу к раковине, когда слышу шум воды.

Кейси молчит. Молчу и я.

Мне, блять, просто хочется побыть с тобой, поэтому не хочу никуда идти.

Я хочу провести больше времени с тобой, поэтому передумал.

Я передумал, потому что тоже хочу быть честным с тобой.

Столько всего держу в себе. Столько всего, что хотелось бы сказать.

Но не могу.

Это не похоже на меня.

Ведь я вовсе нехороший человек, Малышка.

- Дилан, - шепчет Кейси, но я слышу её:

- Спинку потереть?

Кажется, она смеётся. Нервно, но смеётся, заставляя меня ухмыльнуться краем рта:

- Чего хотела-то?

Пар поднимается, отчего потеет зеркало. Я опираюсь рукой на раковину, теребя металл на губе.

- Кажется, - она говорит тише. – Кажется, я люблю тебя.

Мое сердце падает в пятки.

Этого я и боялся.

========== Глава 33. ==========

От лица Кейси.

Опять мы создали между собой эту стену.

Отгородились друг от друга, уйдя в свои миры, в которые убегали ещё в детстве, прячась от проблем, что окружали нас в реальности.

Мы в одной комнате, в одной кровати. Лежим, отвернувшись друг от друга. Наши спины соприкасаются, и я чувствую этот отталкивающий холод.

Что я сделала не так? Я ведь рассказала ему о своих чувствах.

Между нами уж точно не обычные «семейные» отношения. Нет. Это другое. И он это понимает. Но тогда почему?

Возможно, что Дилан не считает все это серьезным. Для него это детский лепет, ведь он намного опытней меня. Да, уверена, что Оливка в этом плане ему больше подходит.

Я и правда наивный ребенок.

Дилан спокойно дышит, но знаю, что он не спит.

Не спит, как и я.

Как же все это глупо.

Я купилась на то, что он беспокоится за меня. Мне показалось, что я кому-то нужна. И я этим воспользовалась. Так что, я тоже не очень хороший человек.

Тогда в ванной ожидала всего. Дилан отдернул мою занавеску, поэтому мне казалось, что он закричит, но он просто внимательно посмотрел на меня, после чего так же грубо закрыл.

Затем я услышала громкий хлопок двери.

Хорошенько выспаться не удалось, поэтому, когда я распахнула глаза, то почувствовала в них песок. Давление, словно кто-то нажимает пальцами мне на глазницы. Начинаю потирать лицо, переворачиваясь на спину. От того, что всю ночь спала на одном боку, все тело затекло.

Я резко присела, игнорируя неизвестную боль в ногах: Дилана нет. Серьезно? Что ж, чувствую, что теперь мы будем игнорировать друг друга, как два ребенка.

Что за детский сад?

Встаю, убирая ещё влажные волосы со лба. Невольно улыбаюсь, понимая, что весь воздух пропитан ароматом О’Брайена. За окном льет дождь. Это как в какой-то мелодраме: люди ссорятся, и облака плачут. Никогда не нравился этот примитив.

Пол ледяной. Кожа пяток начинает гореть. Подхожу к столу, чтобы взять свой телефон. Я опоздала на три урока, что ж, надеюсь, что успею хотя бы на последние.

Дилан сам встал, а меня не поднял? Отключил будильник.

Черт, ещё и с Еленой не разобралась.

Устало потираю лицо, ворча под нос. Оставил все на меня. Благодарствую, О’Брайен.

Снимаю штаны и майку. Нахожу лифчик среди его вещей, что валяются на полках шкафа. Этот беспорядок чем-то напоминает мой.

Одеваюсь.

В голове практически пусто. Мне не хочется ни о чем думать. Я хочу прекратить мыслительную деятельность хоть на секунду.

Я устала от собственных размышлений.

Беру сумку, хотя не имею понятия, что за уроки сегодня. Открываю дверь, предварительно выглядывая и прислушиваясь к звукам в коридоре. Тихо.

Выхожу, поправляя юбку, что висела ниже колен. Сегодня мне не хочется сильно оголять тело.

Мне холодно.

Спускаюсь, идя в сторону кухни. Слышу, как кипит вода. Открываю дверь, заглядывая в помещение, что тускло освещается: старушка что-то режет на доске, кидая в кастрюлю. Неуверенно вхожу внутрь, стуча кулаком по двери. Елена оборачивается, улыбаясь:

- Наконец встала, - кивает в сторону стола. – Садись, я положу тебе поесть.

Я глубоко вздыхаю, не слушая, и иду к ней:

- Елена, я хочу все объяснить…

- Я заметила, что ты плохо питаешься. Та еда, что ты оставляешь «на потом», испортилась, - не смотрит на меня, продолжая резать на доске. – Тебе нужно хорошо питаться.

- Елена, - я немного повышаю голос, заставляя старушку взглянуть на меня. Она смотрит непринужденно и как-то обеспокоено. Елена вытерла руки об полотенце, что носила через плечо: