Тесная Связь

Иду в гостиную, чтобы спуститься в погреб. Не скажу, что в окружении бутылок с алкоголем мне думается лучше, но больше некуда идти.

Прикрываю дверь, начиная спускаться по темной и крутой лестнице. Даже надев кеды, я чувствую боль, которая потихоньку увеличивается. Слышу голос матери за спиной, поэтому ускоряюсь, распахивая дверь перед собой, и замираю, прижимая к себе учебники: отец Дилана громко кричал, поэтому не услышал меня, стоя спиной, а вот сам Дилан заметил мое появление, но никак не среагировал, продолжая выслушивать отца.

-Ты думаешь, что это смешно? Считаешь это забавным?! – он кричит сильнее, на что парень не отвечает, холодно подняв бровь. Мужчина краснеет, сильнее напрягаясь. Я ужасаюсь, когда он хватает Дилана за шиворот:

- Если ты не прекратишь, я сорву с тебя все наколки! Слышишь?!

Дилан напрягается, но не отвечает. Хэнк касается его кольца на губе. Неужели, он…

Глаза Дилана становятся больше, когда мужчина отдергивает руку. Я вскрикиваю, роняя учебники, и прикрываю рот ладонями, уставившись на Хэнка, который, наконец, заметил меня. Мужчина растерялся, отпуская сына. Тот терпит до последнего, но все же хватается за губу, отступая назад. Он старается выпрямиться, чтобы показать, что ему вовсе не больно, но это явно не так.

- Кейси, - мужчина сглатывает. – Тебе пора в школу.

- Что вы, блять, делаете?! – я срываюсь с места, кинувшись в сторону Дилана. Парень хмурится, когда я касаюсь его плеча, стараясь взглянуть на губу.

- Малышка, тебя ищет мать, - жестче проговаривает Хэнк. Меня передергивает:

- Вы ненормальный! Психопат конченный!

Выражение лица Хэнка меняется. Его гримаса пугает меня. Передо мной совершенно другой человек. Кажется, я жалобно пискнула, когда он сделал большой шаг в мою сторону, но Дилан вовремя выпрямляется, вытянув руку, словно прося его остановиться. Мужчина бьет по ней, не жалея сил. Парень шатается, но не падает. Он вздыхает, облизывая губу. Я смотрю на Хэнка, не веря своим глазам. Как моя мать могла не заметить это? К какому чудовищу мы переехали, оставив все?

- Малышка, - мужчина тяжело дышит, - иди наверх.

Я не шевелюсь, продолжая смотреть на него.

Невероятно.

- Малышка! – он кричит, отчего я дергаюсь.

- Блять, да закройся ты! – вдруг отвечает в той же тональности Дилан. Хэнк ставит руки на талию:

- Малышка…

- Она – Кейси, - перебивает Дилан, бросая взгляд на меня. – Иди наверх.

Я возмущенно хмурюсь:

- Пошел ты! Он же больной!

Хэнк краснеет сильнее, опуская руки, сжимая ладони в кулак. Я сглатываю, отступая назад.

- Кейси! – моя мать раскрывает дверь, уставившись на нас. Она хмурится, складывая руки:

- Так-с, что происходит?

Хэнк выдыхает, выдавливая улыбку:

- Ничего, мы с Диланом должны поговорить. Отвези Кейси в школу.

- Я это и собираюсь сделать, дорогой, - женщина улыбается, а мне становится лишь отвратней. Она кивает мне:

- Ты, почему ещё не одета?

Я жалобно раскрываю рот. Выражение моего лица слабнет. Чего я ей отвечу на это? Облизываю губу, делая шаги, но О’Брайен останавливает меня, тяжко вздыхая:

- Идем, - его голос охрипший и звучит так, словно этот парень не спал больше недели. Я хмурюсь, не веря, что он сказал это мне.

- Дилан, - рычит его отец, хмурясь. Парень переступает с ноги на ногу, поворачиваясь в мою сторону. Вытягивает руку, толкая меня в живот. Я поворачиваюсь, поддаваясь. На самом деле, даже не сопротивляюсь, ибо мне не хочется в школу, да и оставлять Дилана с этим психопатом опасно.

- Кейси! – моя мать в ярости, а ведь сейчас только утро.

Холодный ветер обволакивает мою кожу. Дилан продолжает подталкивать меня, держа на расстоянии вытянутой руки. Я корчусь, чувствуя боль в ступнях, но молчу.

Открываю калитку, выходя к дороге. Дилан достает ключи, идя к машине. Я внимательно смотрю на его губу, стараясь оценить её состояние.

Парень открывает дверцу:

- Залезай, - говорит приказным тоном. И я слушаюсь. Сажусь на сидение, наблюдая за тем, как О’Брайен обходит машину, садясь рядом. Он вставляет ключ, заводя автомобиль. Его мышцы на руках напряжены, а брови хмурятся сильнее, когда машина трогается с места.

Я облокачиваюсь на спинку мягкого сидения. Парень сглатывает, вздыхая. Молчание в салоне давит мне на нервы, и я срываюсь:

- Он больной? Скажи мне, что он просто ненормальный.

- Это тебя не касается, - грубо отрезает.

- Не касается? Моя мать хочет выйти за него! – жестикулирую руками, складывая их под грудью. Парень кусает больную губу, из-за чего крови становится только больше. Я корчусь:

- Что ты делаешь?! Прекрати! – выпрямляюсь, желая коснуться его губы пальцами. Дилан дергается, взглядом посылая меня куда подальше:

- Прекрати себя так вести! – срывается он.

- Вести как?! – развожу руки в стороны.

- Как будто тебе жаль меня! Ненавижу это!

- Ненавидишь, когда тебя жалеют, так не будь жалким, О’Брайен!

- Жалким?! Единственный, кто здесь жалкий – это ты! – он щурится, говоря с отвращением. – “Моя мама! Мама, что подумает мама! Я не должна подводить мать”! – орет, – Как же затрахала уже с этим! Меня тошнит от тебя!

Я замолкаю, сжимая губы. Парень смотрит перед собой, напрягая скулы.

- Может, это потому что у меня есть мать, а у тебя нет? – прошипела я, надеясь ударить в самое сердце.

Машина резко тормозит у обочины. Я успеваю ухватить за кресло, дернувшись вперед.

- Что ты сказала? – его голос говорит о том, что он готов мне врезать.

- У тебя комплексы, Дилан. Может, это тебя следовало бы называть «Малышкой», а не меня?! – я не выдерживаю. – Я жалкая?! Нет, - качаю головой. – Я живу, ради другого человека! Я отдаю всю себя! Так что нет, я не жалкая! Ибо живу не для себя, в отличие от тебя! Ты жалкий! Жалкий и никому не нужный, О’Брайен! – мои губы дрожат от злости, а грудь тяжело поднимается и опускается. Смотрю на парня, который уставился в лобовое стекло, не моргая. С каждой секундой его молчания, я начинаю приходить в себя, осмысливая все свои слова. Мне становится больно. Невыносимо. Как я могу такое говорить ему. Как?

- Ты дура? – Дилан хмурится, и я не сразу понимаю почему, пока не чувствую, как по моим щекам начинают течь слезы. Я сразу же останавливаю поток, вытирая лицо, и шмыгаю носом.

- Точно больная, - он говорит ровно и непринужденно, пока я отворачиваюсь, сгибая ноги в коленях, обнимая их руками. Парень чешет бровь, вздыхая. Я злюсь больше:

- Чего молчишь?! Где же это твоё «я»?! Почему не ответишь мне?! Почему не скажешь что-то в ответ?! Ты же умеешь это делать! Ты в этом спец, Дилан!

- Кейси, - он напрягается, сжимая руль рукой.

- Скажи! Давай! Ответь мне! – возможно, я зла из-за его равнодушия. Ведь он может сохранять спокойствие, не выказывая эмоций, а я нет. Это меня раздражает.

- Кейси, заткнись.

Я смотрю на него, тяжело дыша:

- Какого черта?! – чувствую себя отвратно. Если бы он мне что-то сказал в ответ, я бы не ощущала себя ужасным человеком.

- Ты специально, да?!

- Что «специально»? – он проводит рукой по волосам, не смотря на меня.

- Молчишь, хочешь, чтобы я чувствовала себя дерьмом?!

Парень поворачивает голову, щурясь, словно начиная над чем-то размышлять:

- Почему ты чувствуешь себя дерьмом?

Я отворачиваюсь к окну, впиваясь ногтями в кресло. Почему? Он должен это знать. Я такое ему сказала.

- Кейси, - его голос вновь грубеет. Я молчу. Дилан ерзает на месте:

- Все? Выдохлась? Успокоилась?

Продолжаю игнорировать. Берусь за ручку двери, открывая её. Дилан хмурится, когда я вылезаю из машины. Боль пронзает мои пятки, когда я ступаю по земле. Слышу, как он вылезает за мной:

- Кейси! – он явно зол, видимо, не любит, когда его игнорируют. – Немедленно остановись!

Ещё чего! Что за черт вообще происходит?!

Не могу идти быстрее, ибо боль терпеть становится невыносимо.