Формалин

“Пф, слабачка!” - подумала я, вот только…

Сажусь за последнюю парту, тяжко вздохнув.

“Вот только это, действительно, неприятно”, - похожие ситуации должны были остаться в классе так пятом, шестом, когда все настроены против одного. Что за детский сад?

В кабинет входит О’Брайен, и моя ненависть к нему и всему миру в целом моментально возрастает в несколько раз. Хотя, правильнее было бы ненавидеть себя за такое отношение к людям, вроде Дилана. Вот только я слишком горда, чтобы признать это.

Радует, что хоть Линка нет.

“Псина” со своей свитой заходит в класс, и я бьюсь башкой об парту, вновь уставившись в окно. Мое внимание привлекла толпа, скопившаяся на автобусной остановке. Я приподнялась, пытаясь разглядеть, и ужас сам вытеснил ясное мышление, когда узнала их.

Это старики. Пожилые люди с сумками и пакетами. Они все стояли ровно, не двигаясь, и смотрели перед собой.

Толпа стоит спиной ко мне, так что, при всем желании, я не вижу их лиц. Начинаю глубоко дышать через нос, чтобы не сбить ритм сердцебиения. Опасно играть со своим здоровьем, когда оно у тебя не “стальное”.

Но.

Звенит звонок, заставляя меня отпрянуть от окна, уставившись на учителя математики, вошедшего в кабинет. Вот только меня удивляет то, что учитель литературы, всеми излюбленный мистер Монтез, ведет несколько предметов. Так же и с другими педагогами. Думаю, все дело в том, что город маленький, и специалистов здесь не так много, вот и приходится выкручиваться.

Мужчина приветствует класс, начиная урок, а все мое внимание уделено той толпе стариков. Тот факт, что, возможно, их вижу одна я, немного теребит нервишки. Я не исключаю возможность, что здесь, в этом и без того странном городе, происходит что-то потустороннее.

Просто, почему же тогда их вижу я? Почему их не видел Дилан?

- Кэйлин, - голос учителя, кажется, сорвался, ведь я не откликалась. Спокойно перевожу свой взгляд на него, ожидая, что он продолжит.

- Не хотите ли продемонстрировать свои познания в математике? - Мужчина явно забавляется, ведь это издевательство. В моем школьном деле, что мы сдали при поступлении сюда, четко указано, что с математикой худо.

- Простите, но нет, - знаю, что грублю, но сегодня не настроена на то, чтобы потакать кому-то вроде него. Он, как и Линк, мне не нравится.

- Это легкий пример, выйди к доске, - настаивает на своем, при этом улыбаясь так, словно знает, что я все равно прекращу отпираться и подниму свой зад со стула, но нет.

Отвожу взгляд, вновь уставившись в окно, и тут же тысяча игл, словно, разом вонзаются мне в грудь, заставляя почувствовать легкое покалывание в легких.

Они все смотрят в мою сторону. Я не могу быть уверенной, что они уставились именно на меня, ибо их лиц я по прежнему не вижу, и это кажется странным, ведь зрение у меня сто процентное, я уверена. Доктор меня проверял.

А вот в состояние своего здоровья, в плане психического, не уверена, и начинаю сомневаться в ясности ума с каждым днем все больше и больше. В конце концов, не могу найти нормальное объяснение происходящего со мной.

А что-то явно происходит. И, если честно, мне не хочется разбираться в этом. Хочу, чтобы оно просто прекратилось так же резко, как и началось.

Тяжелая рука упала мне на плечо, отчего по спине побежали мурашки. Я взглянула на доску, понимая, что урок во всю идет, и трое человек решают уравнения. Учитель погладил меня по плечу, скользнув ладонью к спине, заставив холодный пот вырваться наружу.

- Ты так и не поняла, как их решать? - Его голос еще отвратительней, чем касания. Какого черта, он вообще трогает меня?

- Ты даже не записала. Все настолько туго? - Продолжает, водя рукой по спине. - Знаешь, у нас есть расписание дополнительных занятий, можешь прийти.

Я ерзаю на стуле:

- Нет, сама разберусь, - бубню.

Слышу девичий смешок. Поднимаю глаза: девушка, сидящая рядом с Анной, что-то шепчет ей, после чего они вместе смотрят в мою сторону. Впервые за столько времени я мнусь, отводя глаза первой.

Мистер Монтез улыбается, демонстрируя свои пожелтевшие зубы, после чего хлопает меня по спине и плечу и направляется обратно к доске. Я, наконец, могу нормально дышать, но сердце бьется так, словно я бежала дистанцию, при этом напевая гимн страны.

Я не чувствую страха, скорее волнение и тревогу, поэтому поворачиваю голову, вновь смотря на остановку, только теперь убеждаюсь, что мне нужен врач, ибо там пусто.

Смотрю в тетрадь. Мои зрачки бегают по строчкам, но я не читаю. Я думаю. По крайней мере, пытаюсь все осознать и прийти к какому-то выводу.

Мне стоит поговорить об этом с отцом и матерью. Чую, что что-то неладное со мной.

Подпираю щеку кулаком, краем глаза смотря на Дилана. Парень уставился в свой телефон, не интересуясь тем, что происходит в классе. Меня тревожит то, что Линк поглядывает на него, переговаривая со своей компанией.

Меня передергивает.

С чего бы мне вообще беспокоится о том, кто открыто послал меня? Пускай сам выкручивается, раз лучше знает.

Смотрю на Анну. Девушка явно выглядит счастливой, ведь на нее обратили внимание одноклассницы. Что ж, рада, что все прояснилось с ней так быстро. Я не успела привыкнуть к ней. Ведь теперь, что-то мне подсказывает, ей не до меня.

Но все же грустно.

И неприятно.

К счастью, оставшийся день прошел удачно и без стычек с кем-либо. Правда, все мои мысли были заняты той толпой. В голове начала пересказывать историю своей болезни, но совершенно не помню ничего о галлюцинациях.

Может, все это лишь плод моего воображения?

Воображение ребенка, чья психика была травмирована.

Я вышла из школы, уверено шагая вперёд к воротам, но, как бы это ни скрывала, давление со стороны одноклассников есть. Целый день под их надзором - пытка для того, кто не привык быть в центре внимания.

И идти на остановку не совсем хочется.

Впереди идет О’Брайен, и первое, что приходит мне в голову, это поспешить за ним, чтобы вместе продолжить путь, но…

К черту.

Ускоряюсь, быстро нагнав Дилана. Тот даже не взглянул на меня, хотя я шла с ним в ногу и довольно близко.

Да, он не посмотрел, зато все вокруг вновь начали прожигать нас взглядами.

Хотя, о чем это я? Они и не прекращали.

Мне не хочется этого признавать, но глубоко внутри я ищу какой-то поддержки, а может даже защиты со стороны Дилана. Напрягает то, что даже Анна, так скажем, оставила меня. Если бы эта девка продолжила общаться со мной, то, имея друга, мне было бы гораздо проще находиться в школе, а так, без поддержки, долго не продержусь, и в конечном итоге, начну прятаться в школьный туалетах, запираясь в кабинках, как в какой-нибудь японской манге про неудачниц и изгоев.

Ворчу под нос, когда мы выходим за территорию школы. Поглядывая на идущего рядом Дилана. Приходится щурить глаза, ибо парень он высокий, а бледное небо слишком яркое.

Впереди автобусная остановка. Мои колени начинают сгибаться, и я ругаю себя за такую слабость и страх перед тем, что мне непонятно.

Мы остановились. Ждем автобус. Кажется, Дилан начинает раздражаться, ибо стою я близко к нему, нервно оглядываясь по сторонам. Кажется, голова начинает кружиться от такого волнения. Желудок выворачивает, отчего начинается тошнота. Холодный ветер проникает сквозь ткань куртки, касаясь моей кожи. Дергаюсь от каждого шороха, оборачиваясь и ища источник раздражающего звука. Все это смешивается в какой-то безумный поток, заставляя ладони потеть и чесаться.

Я - параноик?

- Эй, - шепчу, понимая, что еще немного и моя голова взорвется. - Эй, - поднимаю голову, начиная дергать Дилана за куртку. - Эй.

Парень слушает музыку, закатывает глаза и потирает их приподнимая очки, после чего осматривается по сторонам, притоптывая ногой. Я продолжаю смотреть на него, дергая.

Дело в том, что мне необходимо с кем-то говорить. Так мне сказал лечащий врач. Именно поэтому я болтливая.