Вишня и никотин

Я моргаю, шмыгая носом. Дилан щурится:

- Блять, вытяни ладонь!

Вздрагиваю, выполняя. Поднимаю свободную руку ладонью вверх. Дилан что-то ворчит, высыпая одну капсулу. Я рассматриваю ее. Обычная. Белая.

- Глотай, - его приказной тон становится только жестче. Я поднимаю глаза, недоверчиво щурясь.

- Господи, это не отрава, - он будто читает мои мысли.

Я изогнула бровь.

- Если бы я хотел прикончить тебя, то придумал бы что-нибудь занятней, - уверяет.

- А, ну, да, - слабо шепчу, заставляя губы шевелиться. - Что это?

- Успокоительное.

Хмурюсь:

- Хочешь споить меня? Я вполне себя контролирую! - кричу, и Дилан усмехается. Прикрываю глаза от раздражения:

- В любом случае, я не могу проглотить без воды!

- Они легко глотаются.

- Я не смогу.

- Возьми её в рот, Черри!

Передергивает. И, кажется, не только меня. Дилан облизнул губу, моргая.

- Думаю, тебе таблеточка тоже не помешает, - язвлю, кладя капсулу в рот. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, разорвав её. Я и правда вышла из себя.

Сжимаю глаза от неприятного чувства, когда глотаю капсулу, вздыхая, ибо ощущаю, как она скользит по горлу. Поднимаю голову, уставившись на Дилана:

- На этом все? - не сдерживаю нервный смешок, когда парень непринужденно кивает, отпуская мой локоть. Я чувствую боль, понимая, что завтра на коже наверняка останутся следы от его пальцев.

- Эй, - Дилан закрывает баночку, сунув в карман. - Иди спать.

- Спать?

Сейчас только десять утра? Какой, простите, нахер, спать? Он точно рехнулся.

- Да, - вздыхает, сунув обе руки в карманы. - Сейчас начнется “взрослое” кино. Не для детей, если ты понимаешь.

Фыркаю Дилану в лицо, проходя мимо, и направляюсь обратно, в свою комнату.

Парень закатывает глаза, но не отворачивается и не двигается с места, пока я не закрываю за собой дверь, бросив взгляд на него.

Кретин.

Сажусь на кровать.

Я сегодня плохо спала, но, не думаю, что мне удаться уснуть сейчас, когда во мне бушует столько эмоций.

- Фух, - такой тяжелый выдох, что, кажется, я избавилась от всего кислорода в легких.

Столько злости.

Хмурюсь, моргая. Смотрю в пол, перебирая пальцами.

Усталость. Так резко накатила, сковав все тело. Касаюсь рукой лба. Глаза отекают так, что хочется закрыть их. Нет сил даже моргать. Пытаюсь дышать. Сжимаю глаза.

Тело слабнет. Ноги. Я их не чувствую. Сердце. Его удары становятся реже, но сильнее, отдаваясь в ушах. Давление в голове.

Ложусь на подушку, сгибая ноги в коленях. Дыхание становится ровным.

Ни одной мысли.

“Успокоительное”.

Нет сил хмурить брови.

Что он мне дал?

Мышцы живота сводит. Комната перед глазами начинает качаться, когда я прикрываю глаза, сдаваясь.

И ничего больше не остается.

Только боль в районе локтя и шум дождя.

***

Стук в дверь. Один, но громкий.

Зои закатывает глаза, пытаясь приклеить накладные ресницы, стоя у зеркала:

- Милый, откроешь?

Томи отрывается от телефона, с выдохом поднимаясь с кровати, и шаркает ногами, подходя к двери.

Открывает.

Дилан держит одну руку в кармане темных штанов. Томи изогнул бровь, улыбнувшись:

- Что-то хотел, чувак? - складывает руки на груди, уверенно уставившись прямо в глаза гостя.

Край губы Дилана дрогнул.

Один замах.

Удар.

========== Глава 17. ==========

***

Холодный.

Сухо.

В моем горле сухо.

И если бы не этот факт, то я спокойно доспала бы до утра.

Сажусь на кровати, слыша глухой шум дождя за окном. Оно по-прежнему открыто настежь. Ветер все еще сильный, поэтому в комнате холодно. Но я не думаю о том, что стоит закрыть окно.

Пить. Просто хочется пить. Плевать, что я не ела толком. Дайте мне воды.

Слезаю с кровати, понимая, что все тело вялое и какое-то “не мое”. Пытаюсь сделать шаг, но это дается с трудом. Обнимаю себя руками, потирая плечи.

Действительно холодно.

Открываю дверь, мысленно дав себе подзатыльник, ведь не заперлась.

В коридоре темно. Слышен лишь шум воды в ванной. Понятия не имею, сколько сейчас времени.

Невольно смотрю в сторону комнаты Зои. Раскрытая настежь дверь привлекает внимание и вызывает множество вопросов, ведь сестра никогда не оставляет комнату открытой. Подхожу ближе и заглядываю внутрь. Тишина. Пусто. Ни её, ни Томи нет.

Слабо улыбаюсь, чувствуя себя раскованней. Направляюсь к лестнице, щурясь, ведь плохо вижу. Приходится держаться за перила, чтобы не упасть. Ноги по-прежнему какие-то слабые.

Спускаюсь вниз, идя в сторону кухни. Тускло горят две лампы, приделанные над плитой. Мое сонное лицо опухло, поэтому, кого бы я ни встретила, сразу прошу прощения за инфаркт. Но мама, нервно курившая возле окна, не пугается меня.

Стоп.

- Ты куришь? - это все, что я смогла выдавить из себя.

Женщина явно не торопится объясняться:

- Тебе лучше? - затягивает, а до меня только доходит, что моя шея ничем не прикрыта. Начинаю чесать её, наклоняя голову:

- Да.

- Хорошо, - затягивается, выпуская дым. - Отец не звонил?

- А он уходил? - я понимаю, что мать избегает расспросов.

- Я его со вчерашнего вечера найти не могу, - облизывает губы, качая головой.

Что ж, ясно. Мать нервничает, думаю, ей можно простить курение. Хотя, это все равно не выход, как мне кажется.

- Эм, - подхожу к раковине, чтобы выпить из-под крана. - А где Зои?

Мать тяжко вздыхает:

- В больнице.

Я моргаю, подняв голову:

- Чего?

- Только не делай вид, что не слышала, что здесь происходило. Даже я, сидя в своем кабинете, в другом крыле дома, услышала, - ворчит женщина, видя, что сигарета кончается.

Я вытираю мокрые губы тыльной стороной ладони:

- Я не понимаю… - шепчу. - Томи ей что-то сделал?

- Господи, Чарли, - мать роется в телефоне, вытаскивая вторую сигарету из упаковки, хотя я не уверена, что она вторая. Она все смотрит в окно, пытаясь разглядеть что-нибудь за слоем дождя:

- Дилан сломал нос Томи.

Хлопаю глазами, крутя ручку крана:

- Чего?

Мать не отвечает, достав спички из ящика. Она знает, что я хорошо расслышала, поэтому теперь все её внимание отдано дождю.

Хмурю брови, открывая рот:

- Ну, а, - нервно потираю руки. - Почему? Томи его разозлил?

- Зои говорит, что Дилан сам пришел и врезал. Правда, первый удар был не таким сильным, поэтому Томи ответил ему, но второй его свалил, - женщина затянула дым в глотку.

Ужаснулась. Нет, не потому, что кто-то дрался, пока я мирно спала.

А потому, что я улыбаюсь. Стою, не в силах убрать улыбку с лица. Одна мысль о том, что этот ублюдок корчился от боли дарит сладкое наслаждение.

Черт, и почему именно в такой момент я спала, как убитая?

“Успокоительное”.

“Иди спать. Сейчас начнется “взрослое” кино”.

Я пускаю смешок, чем вызываю непонимающий взгляд матери. Теряюсь, кусая губы:

- Ладно, я пошла, - отступаю к двери.

- Почему ты улыбаешься? - женщина щурит глаза, а я уже выскакиваю с кухни, скрываясь в темноте коридора.

Все еще чувствую, что меня клонит в сон, но я не могу так просто лечь спать.

Выхожу на этаж, направившись к ванной комнате, за дверью которой было тихо. Отца дома нет, Зои тоже. Следовательно, там должен быть Дилан.

Но зачем иду к нему? Что я скажу?

А должна ли вообще говорить?

Сжимаю ладони в кулаки, подходя к двери ванной, но та распахивается, и мне крайне повезло, что я не успела сделать ещё шаг, а то Дилан и мне бы сломал нос.

Слишком резко распахнул, так что ветер в лицо ударил.

Замираю, сжимая веки от яркого света. Моргаю, пытаясь приоткрыть глаза, но все равно щурюсь, не привыкая к свету. В проеме стоит Дилан. Смотрит на меня, изогнув бровь:

- Что за ночные похождения? - смотрит на наручные часы, цокая языком и качая головой. - Ты в курсе, сколько времени?