The Darkness

- Я быстро.

Пози вылезает из машины, хлопая дверцей, отчего Кэрол вздрагивает. Дилан закатывает глаза, вздыхая:

- Так, вы, - осматривает нас. – Ждите полицию, я рассчитываю, что покончу с этим до их приезда.

Я хватаю его руки, качая головой:

- Я не пущу тебя!

- Кая, ты забыла, кто я? Я просто прикончу его, вот и все, а потом мы все вместе вернемся домой, - он ухмыляется, наклоняя голову к моему лицу. Я не отвечаю на его поцелуй, но парень не обращает внимания, выдергивая свои руки из моей крепкой хватки.

Мне становится холодно, когда он вылезает из машины, прося нас закрыться. Кэрол перелезает на переднее сидение, наблюдая, как парни идут к зданию, небо над которым мне кажется темнее. Мои руки дрожат. Девушка берет их, начиная потирать:

- Ты холодная, успокойся. Все будет хорошо, - смотрит мне в глаза, устало улыбаясь. – Вспомни, в каком только дерьме вы не были, но вы всегда выбирались живыми.

Знаю, но сейчас что-то не так. Что-то иначе. Это же сам Джейкоб. Это тот человек, который заразил Дилана, Мета, Кэрол и похитил Кейт. Это все он. Он ненормальный. Больной, поэтому я боюсь его больше, чем предыдущих недругов.

От ненормальных не знаешь, чего ожидать.

Мои зубы продолжают стучать. Кэрол поджимает колени к груди, обнимая их руками. Мы молчим. Тишина этого места убивает. Определение «мертвая», как раз для неё. Здесь тихо: не слышно ветра, ни шелеста деревьев, ни птиц. Ничего, абсолютно. Словно мы оказались в какой-то аномальной зоне, словно отрезали себя от всего мира, оказавшись наедине с этим местом, взаперти, в клетке. Только скрип качелей, хотя, повторяю, ветра и не было, но они продолжали покачиваться. Я подношу пальцы к губам, пуская пар изо рта. Здесь дикий холод. Он проникает в меня, заполняя каждую клетку.

Я не могу сидеть здесь, зная, что парни сейчас бродят по этому месту, зная, что Кейт где-то там плачет.

А самое ужасное, что это все из-за нас. Я, Кэрол, Дилан – мы были заражены. Этот Джейкоб хочет достать нас, следовательно, Кейт лишь наживка. От этой мысли мне становится ещё хуже.

Вибрация.

Мы с Кэрол одновременно подскакиваем. Переглядываемся. Девушка сглатывает, когда я вытаскиваю из кармана красной кофты телефон. Мои губы начинают дрожать, когда вижу на экране номер Кэрол. Та начинает хныкать, прикрывая рот ладонью:

- Что за черт…

Я смотрю на телефон, не в силах ответить. Мой взгляд падает на мое запястье. На нем красуется алого цвета браслет, который мне подарила Кейт.

Это парный браслет.

Кэрол следует за моим взглядом, и выражение её лица становится ещё слабее. Я начинаю тяжело дышать, поднося дрожащей рукой телефон к уху. Кэрол прекращает моргать, уставившись на меня.

- Д-да? – я заикнулась, часто моргая.

- Вы ведь уже здесь, - он утверждает, а не спрашивает.

Я молчу, сжимая губы.

- Кая, почему бы тебе не спуститься к Кейт?

Я раскрываю рот, начиная скулить:

- Ублюдок, где она? – по моим щекам потекли слезы.

- Не плачь, дорогая, просто иди к нам.

- Где она?! – кричу я.

- А ты посмотри ниже, - бросает трубку. Я широко распахиваю глаза, дергая ручку двери, которая поддается. Кэрол не успевает схватить меня, чтобы остановить:

- К-Кая!

Я выхожу на улицу, сжимая в руках телефон. Осматриваюсь, стараясь не обращать внимания на судороги. Колени подкашиваются, когда мои глаза находят темный силуэт. Он стоит у окна на первом этаже, но тут же словно испаряется. Я хмурюсь, стараясь остановить слезы, но это не выходит.

Мне страшно.

Кэрол выходит за мной, хватая за руку, но я отдергиваю её.

- Кая, давай вернемся в машину, Кая, - она почти умоляет, шепча.

Что-то во мне начинает колоть. Прямо в грудь. В самое сердце. Я прекращаю хмуриться, шмыгая носом. Поворачиваю голову, уставившись на девушку, которая трясется от страха, жалобно смотря на меня.

- Нет, - качаю головой.

- Что? – она сбита с толку. – Кая, это тебе не кинематограф, это реальность! Мы можем умереть! Мы…

- Кейт может умереть, - произношу, практически не шевеля губами.

- Прошу, вернемся в машину, пожалуйста.

Я хмурюсь, качая головой:

- Нет, я, - смотрю вниз. – Я уже один раз оставила её. Я бросила Кейт, и второй раз не поступлю так, - поднимаю лицо, бегая глазами по этажам заброшенного здания. – Я больше не отступлю, - шепчу.

Кэрол замирает на месте, когда я делаю неуверенные шаги в сторону площадки, качели которых застыли, как и время вокруг меня.

- Погоди, Кая, - она дергается, сделав шаг, - не оставляй меня, - прикрывает рот ладонью, начиная рыдать. – Кая, пожалуйста, - но я не слышу её. Не хочу слышать, поэтому закрываюсь, продолжая идти.

Сколько раз я отступала, все время, ожидая, что на помощь кто-то, да придет. Я полагалась на всех, кроме себя. Дилан убивал, а я только радовалась тому, что он выполняет эту грязную работу. Я настолько жалкая. Но теперь, я не отступлю.

Ощущаю давление со всех сторон. Это место давит на меня, словно заставляя остановиться. Я иду мимо красного мячика, который, кажется, сдвинулся с места. Деревья начали шелестеть листьями. Наконец, слышу ветер. Он поднимал пыль с асфальта под моими ногами. Белое заброшенное здание наводило ужас на меня, но я проглатывала это чувство, сравнимое с тошнотой, заставляя себя отключить эмоции.

Чувствую, как Кэрол продолжает смотреть на меня, в надежде, что я одумаюсь, но моя рука уже вытягивается, а пальцы судорожно дрожат, когда я касаюсь ладонью тяжелых дверей. Они противно скрипят, поддаваясь. Их визг оглушает меня, разносясь эхом. Ветер проникает в здание, несильно поднимая мои волосы. Я не оборачиваюсь, когда делаю шаг, и стук каблуков звучит здесь, как раскат грома. Зал и коридоры. Белые потолки и стены, куча разных обрывков газет и листов валяются на пыльном полу. Облезлые стены плачут ржавыми слезами, осыпаясь. Впереди стол, видимо, регистратура.

Я замираю, когда двери позади меня захлопываются. Нет пути назад.

Здесь намного тише, чем на улице, и эта тишина сравнима только с тишиной, которая окружает глухого человека, каковым я себя ощущаю. Мое сердце бьется, как бешенное, готовясь вырваться из груди, но я роняю пару вздохов, заставляя себя идти дальше.

Он сказал, что я должна смотреть ниже. Ниже. Что это могло бы значить?

Останавливаюсь перед развилкой. Ты не видишь в этих коридорах конца. Там лишь мрак, в котором бегают тени, шепчась между собой.

Ниже.

Моя голова поворачивается, и, кажется, я слышу, как она хрустит.

Ниже.

Иду в сторону пыльного коридора, воздух в котором застыл.

Ниже.

Вижу лестничную клетку.

Ниже.

Дверь уже давно слетела с петель. Я останавливаюсь, медленно просовывая ногу в щель, затем пролезаю вся. Я во мраке. Ничего не вижу. Начинаю махать трясущимися руками, чтобы ухватиться за что-нибудь.

Это место. Оно все пропитано. Пропитано мыслями тех, кто содержался здесь. Я чувствую это всем телом. Нахожу перила. Мне нельзя паниковать или позволять себе думать о том, что я делаю, ведь могу сойти с ума, забившись в угол, и рыдать. Рыдать до тех пор, пока Дилан не придет за мной.

Медленно ступаю по полу, находя ступени, что ведут вниз.

Ниже. Да. Мне нужно ниже. Я боюсь включить фонарь на телефоне. Боюсь, что увижу нечто, что повредит мой рассудок. Уж легче ничего не видеть. В голове играет колыбель, которую пела мне мать в детстве, когда меня мучили кошмары. Я невольно начинаю вспоминать строки, шепча их дрожащими губами:

- Моя милая леди, - не могу вдохнуть, начиная скулить, - я отгоню твои страхи… - поскальзываюсь на какой-то жидкости, сильнее впиваясь в перила. Широко распахиваю глаза, продолжая идти:

- М-моя милая леди, скажи, что тебе снится, - кажется, я путаю строки, просто изменяя их порядок, но это не важно. Мне просто нужно успокоиться.

- Скажи мне, кто прячется в твоем шкафу, - этих строк не было в колыбели. Я сама себя пугаю, замирая на месте. Моё тело начинает ныть, когда слышу что-то. Я слышу. Это в темноте. Оно в темноте. Нет, их много. Они все шепчут. Они шепчут мне. Мои губы сжимаются, а из глаз текут слезы. Я начинаю всхлипывать.