Несущий свет

Ко всему прочему, на основные командующие должности — тысячников и сотников, Боргальд назначал исключительно своих, выученных ангелов. Десятники были тоже выбраны, но уже сотниками. Однако вес ответственности принятия решений лежал исключительно на тысячниках и, естественно, на командующем.

Клинья, что заходили с флангов, тем временем разминулись в небе и поменялись местами, заходя широкими дугами на приближающегося врага. Одно крыло уходило вверх, чтобы в нужный момент обрушиться оттуда. Конечно, их видят и, наверняка, примут меры, но пока войско Михаила единой стаей приближается, спускаясь вдоль горы. Небольшие стаи расправлялись с остатками отвлекающего отряда. Основная же часть главной стаи уже перестроилась тремя могучими клиньями, и они были готовы принять бой. Сам Люцифер вместе с Боргальдом летел в центральном клине.

Стая Михаила казалась бесчисленной, но это лишь видимость. Люцифер успокаивал себя — кому, как ни ему, знать, что стая — это заведомо неясное количество воинов. Постоянно сменяющие позицию по высоте и горизонтали ангелы не дают глазу ухватиться за строй — его нет попросту. И определить количество сложнее. Однако масштаб надвигающейся стаи давал понять, что врага если не больше, то, по крайней мере, столько же.

Из стаи Михаила навстречу верхнему крылу Люцифера выстроился двухколонный клин. Подниматься всегда сложнее, чем планировать вниз — клин отставал от стаи. Тем временем, сверху уже ангелы Дома Фенрион и союзники закручивали воронку.

Воронка тоже была новшеством в ведении боя. Она тоже была заслугой Боргальда и нескольких его приближённых тактиков. Суть воронки в том, что одно или несколько крыл во время боя отделяются от основной стаи или клина и взмывают как можно выше над противником. Когда головные отряды подходят достаточно близко, ангелы из одного или нескольких крыл закручиваются в подобие водоворота и из середины камнем падают на авангард. Таким образом, одна или несколько воронок могут остановить стремительную атаку, продавив впереди летящих ангелов вниз — строй ломается, а тем временем, в лоб оставшимся ударяет основа войска.

— Самое время начинать. — Прокричал Боргальд посыльному, и тот, протрубив в рог, дал знак воронке обрушиться.

Расстояние между передовыми клиньями и стаей сокращалось. Клин, летящий к воронке, явно опаздывал — та уже начала низвергать вниз один десяток ангелов за другим. Авангард стаи Михаила в нерешительности и непонимании происходящего притормозил, но не остановился. Его фланги готовились к встрече клиньев, берущих в тиски стаю.

Первые воины, достигшие авангарда, вступили в бой — началось. Ещё и ещё подлетавшие из воронки продавливали, как и задумано, передние ряды стаи. В рядах Михаила возникли возмущения. Их брали со всех сторон — отступать только вниз, а это гибельно. Фланги стаи отделились навстречу клиньям. Клинья основного воинства Люцифера встретились в лоб со стаей Михаила.

Со всех сторон раздался звон стали о сталь. Хлопанье крыльев участилось, перемешиваясь с боевыми воплями, стонами раненых, криками падающих. Люцифер же искал себе противника по стати — архангела.

Будучи в центре ведущего клина они нанесли первый удар. Под меч Люцифера попал один ангел, затем ещё — он, не сомневаясь, рубил их. Срубая крылья, пронзая грудь, снося головы или конечности — он летел напролом, будучи заведомо сильнее всех окружающих. В попытке взять архангела количеством три ангела устремились на него, но долететь не смогли — их перехватили и оттеснили воины Фенриона. Спустя несколько мгновений все трое камнями полетели к земле.

Люцифер взлетел над сражающимися стаями, дабы лучше оглядеть небо в поисках Михаила. На него набрасывались особо ретивые ангелы, но чёрный клинок Люцифера жестоко пресекал любые посягательства в адрес своего хозяина. Оглядывая небосклон во все стороны, Люцифер не мог отыскать своего главного врага в этой битве. Неужели его здесь нет? Это нарушение негласных законов чести — отсутствовать на поле боя, где ты — главнокомандующий.

Архангел начал кружить над боем в тщетных попытках высмотреть Михаила, но очень скоро он уверился, что его попросту нет. Уж чего только не ожидал Люцифер от врага, но не такого. Битва тем временем продолжалась, и перевес был явно на стороне Люцифера — хвала Боргальду. Стратегия командующего показала свою состоятельность и пока что выдерживала любые ответные ходы. Быстрое информирование сотников и тысячников делало своё дело.

Люцифер завис над эпицентром битвы. Внезапно он услышал хлопки крыльев над собой. Подняв голову, он увидел, что на него камнем падает искомый архангел. С занесённым для удара пылающим мечом он обрушился на Люцифера, не церемонясь и нанося рубящий удар. Едва тот успел уйти от него, Михаил уже наносил следующий — нескольким сильными взмахами Люцифер отдалился от напавшего внезапно архангела и ринулся в атаку уже сам. Мгновения перестроения для него не стали фатальными — Михаилу тоже требовались небольшие манёвры, чтобы выровнять полёт.

Летя навстречу друг другу, они одновременно нырнули в пике и, устремившись вниз, схлестнули мечи. Кручёное падение самый оптимальный бой для двух крылатых, за вычетом того, что биться приходиться вниз головой, остальное открывает ряд более выгодных позиций и ударов, которые не провести в параллельном земле полёте. Обычно ангелы и прочие крылатые выставляли одно крыло, дабы закручивать полёт в одну сторону, не сталкиваясь. Оба крыла срабатывали, когда они расходились в стороны с приближением земли, а затем, набрав высоту, падали вновь и вновь до тех пор, пока один из них не погибнет. Естественно, было множество подлых приёмов, которыми наверняка воспользуется Михаил, но Люцифер был готов, мало того, он не брезговал применять их и сам.

Одним из таких приёмов был рубящий удар из-за головы, одновременно с которым расправляются оба крыла, тормозя падение, увеличивая тем самым силу удара. Архангел Михаил отлично умел применять его, что он тут же и продемонстрировал. Готовый и ожидавший чего-то в этом роде Люцифер успел крутнуться вокруг оси, уходя от удара и ускоренно падая вниз, затем, расправив крылья, ушёл в параллельный полёт. Набрав немного высоты, он обнаружил, что Михаил уже успел набрать высоту и наступает сверху. Оба они сейчас были ниже основного сражения между армиями, но изредка бросали вверх заинтересованные взгляды.

Вверху же кипела жестокая битва. Порой Михаилу и Люциферу приходилось маневрировать между падающими мёртвыми или кричащими ангелами, которые пытались хотя бы одним крылом остановить неизбежное падение, но высота была достаточной, чтобы их попытки разбились о твёрдый грунт плато Оровенталь.

Построения Боргальда сделали своё дело и в воздухе царили ангелы Люцифера. Плато под ними было завалено трупами, редкие выжившие лежали, истекая кровью, с вывороченными костями, крича и стеная от непереносимой боли. Над поверхностью уже встал мерзкий запах крови, смешанной с испражнениями расслабленных кишечников и слизью из разорванных желудков. Правда войны всегда не в начищенных доспехах, а в криках умирающих. Которые сразу же с приходом смерти загорятся и Ирий исторгнет их.

И сегодня прекрасная дама Смерть уведёт за собой очень многих в огненные чертоги Свободы. Где лишь полёт…

Пламенеющий меч вновь схлестнулся с чёрным мечом, высекая искры и оглушая звоном окружающее пространство. Люцифер теснил врага, как мог, но Михаил не был рядовым ангелом, и одолеть его не так просто. Скорости, которые они выдавали в воздухе, конечно, не были столь стремительны, чем они могли бы выдать, будь они подобны берсеркам — бескрылым воителям северных островов. Не позволяли развить скорость пресловутые крылья, которые, в свою очередь, опирались на весьма непрочный воздух.

Люцифер, воспарив выше Михаила на полкорпуса, нанёс рубящий сверху и, отдавшись дувшему в спину ветру, отпустил крылья, дабы нанести ими двойку по корпусу архангела. Приём неудобный, но хорош внезапностью. Немного ошарашив противника, он, вновь поймав ветер, поднырнул от слепого замаха Михаила и, оказавшись за спиной, нанёс ещё один удар снизу вверх. Михаил не успел до конца развернуться, чтобы остановить удар, лишь отпрянул чуть назад, однако меч Люцифера высек из его доспеха сноп искр, а на излёте успел глубоко оцарапать лицо. По клинку тонкой струйкой скатилась капля крови архангела. На непроницаемом лице Люцифера появилась улыбка.