Несущий свет

От битвы к битве в Ирий стягивались всё новые и новые армии из Царства Равных — Единого Мира. Он был колыбелью для всех, кто ныне населяет четыре пласта. У каждого из Домов там были союзники, которых они, естественно, посулив изрядный кусок земель, позвали на войну.

Так продолжалось до тех пор, пока одного из архангелов в Битве на плато Оровенталь не одолели. Его изгнали в назидание остальным в самые низкие пласты мира. Там в заточении он провёл тысячелетия, вынашивая план возмездия.

После его изгнания Война не прекратилась. Дом Гелион — Дом архангела Михаила уничтожил всех представителей и последователей Дома Фенрион архангела Люцифера — того что заточили в Аду — нижний пласт. Когда Михаил завершил истребление последователей опального архангела, то настала очередь Дома Станрион, но архангел Гавриил, понимая, что силы неравны, в открытое сражение не ввязывался. Он оборонялся малой кровью, скрытно стягивая всех, чтобы нанести один решительный удар.

Последняя битва между Домами Гелион и Станрион должна была произойти у гор Сяной. Однако им не позволили этого сделать. Доселе неизвестные силы вмешались в самый последний момент. Назвав себя Высшими, они дали понять, что бесконечные битвы расшатывают сущее. Оказалось, Мир гораздо больше и сложнее, чем мы представляли, а они следят, чтобы из-за одного сошедшего с ума мира не покатилось в тартарары всё остальное. Тогда был нам дан Закон, который держал в равновесии Вселенную.

Конечно же, были те, кто решился не подчиниться, и нам всем была явлена сила Высших — три Дома серафимов, отказавшихся «преклонить колена», были уничтожены в единый миг. Больше никто открыто не протестовал. Даже Михаил, которому Закон разрушал все его планы и замыслы, тогда промолчал, выбрав жизнь для остатков своего Дома и союзников.

Высшие разбили всех на «касты» и дали жить на тех пластах, где, как им показалось, тем или иным будет комфортнее. Вот выжившим после лишения души ангелам отдали то, что ты знаешь как «планета Земля». Ангелы ведь фактически бессмертны, лишь пронзённые в бою в сердце они теряют душу, их крылья сгорают, но они всё равно не умирают — они становятся людьми. Смертными и жалкими.

На многие тысячи лет в Мире, названном после Первой Войны Разделённым, забыли про споры о территориях и, что самое главное — забыли о Люцифере. А вот он ничего не забыл и порядка трёх тысяч лет назад вырвался на свободу и постепенно за следующую тысячу лет вышел из бесконечных лабиринтов Ада. Мне известно очень немного, что он делал следующие века, но шестьсот лет назад он пришёл ко мне, и мы заключили договор, что Я помогу ему посчитаться с Михаилом. Ни про какие завоевания речи не шло — только отмщение. Я собрал ему армию и возглавил её в битве над Акроновым лесом. — Ангел обвёл руками уничтоженный лес. — И вот тогда-то Люцифер и был повергнут. Архангел Михаил лично отнял его душу — Люцифер пал. А его тело нашёл человек — монах из небольшого людского поселения.

Сердце Анхеля замерло. Услышанное разбило всё, что он предполагал о своём прошлом. Поверить в подобное было очень сложно. А после той цели, которую он поставил и выполнил, принять правду о себе было невыносимо.

— Ты представляешь? Ты можешь поверить в то, что волею судьбы тебя всегда побеждали, но какие-то люди — бездушные выродки славных Домов, вселили в тебя такую уверенность в собственных силах, что, даже оказавшись без души, ты пробудил убитого в себе архангела. — Продолжал ходить вокруг него Азраил, обращаясь, словно куда-то в темнеющее небо. — В тот день, когда ты потерпел второе поражение и пал, когда тебя подобрал тот человек, и когда мы поняли, что ты, не ведая того, сам стал нашим ключом в тот пласт, Я и Михаил заключили договор. Я делаю всё, чтобы в нужный момент ты стал Мессией, убив которого, мы бы вернули себе наш пласт, а он в свою очередь не мстит Тёмным, за то, что поддержали тебя.

Я всё сделал, чтобы ты стал Мессией, и ты им стал. Пришлось делать много того, что не хотелось, но дело того стоило. И вот некто Анхель Руиз клянётся, что встанет на обозначенный пророчеством путь и идёт по нему. Я не учёл лишь того, что ты, потеряв память и душу, остался архангелом Люцифером. Тем, кого никогда ничто не останавливало — ни победы, ни поражения. Ты всегда шёл до конца.

Конец твоего пути здесь. Ты убил Немезию — единственную, кого за бессчётные века Я полюбил. Но Я не могу убить тебя таковым — это, чтоб его, нарушит Закон. А посему, Я пойду на крайние меры, но моя месть состоится!

Он впервые посмотрел в глаза тому, кому говорил всё это — Анхелю. Вытянув руку с цепью и светящейся склянкой он, выждав несколько мгновений, резко крутанул её и ударил о камень. Хрустальная ампула разбилась вдребезги, оглашая холм тонким звоном разлетающихся осколков. Свечение, многократно усилившись, метнулось на окаменевшего от всего услышанного Анхеля. Ярко светящаяся субстанция охватила его, словно дым, вращаясь вкруг него и постепенно впитываясь в кожу.

Внутри становилось жарко, глаза слезились, проступал пот в огромных количествах и мгновенно испарялся с кожи. Суставы ломило, точно Анхель держал на себе колоссальный вес. Он упал на колени, вцепившись в сухой песок руками, и, как мог, терпел боль, разрывавшую его тело. Боль, нестерпимый жар — ничего подобного он никогда не ощущал.

Ангел Азраил стоял в нескольких шагах от него и смотрел, как Анхель мучился. Несмотря на раздирающую его тело боль, тот не кричал. Хотя, это должно быть невыносимая мука — стать вновь тем, кем был. Конечно, стать архангелом в полном смысле этого слова ему не светит — крылья не отрастут обратно, но вся мощь прежнего Люцифера вернётся к нему с лихвой.

Анхель, не в силах и далее сжимать зубы от боли, закричал. Упав на бок, он обхватил себя руками, словно пытаясь удержать разрывающееся тело. Порой он хватался то за голову, то за живот, то за грудь. Люди такое не пережили бы…

На лице Азраила всплыла почти незаметная улыбка, смешанная с садистски циничным взглядом. «Мучайся…» — думал он про себя.

Голубое светящееся марево исчезло. Анхель лежал недвижимым на песке и камнях на лысом холме. Из его глаз, носа, рта ушей текли тонкие струйки крови. Он был мёртв…

Тот, кто жил шестьсот лет под небом Земли под именем Анхель, навсегда ушёл. Тело медленно перевернулось на спину. Грудь жадно вздыбилась, делая глоток воздуха. Люцифер открыл глаза спустя шесть столетий после своего поражения, но ему показалось, что не прошло и мгновения. Но в этом мгновении уместилась вся его жизнь. За единый миг он вспомнил всё прошлое…

Глава 16

— Они вот-вот сорвутся к нам.

— Наша позиция лучше, не так ли?

— Мы выше, но я не могу гарантировать, что Михаил не учёл этого.

— Разумеется. А он учёл — будь уверен. Он далеко не глуп, к сожалению. И вся эта суета там внизу — видимость. Я не верю, что он будет атаковать первым. Посмотрит, как это сделаем мы, посмотрит, каким строем взлетим, а там уже будет координировать свои войска. Нужно дать ему атаковать первым.

— Как это сделать?

— Сделаем видимость атаки. Он знает, сколькими войсками мы располагаем?

— Не уверен в этом, но осмелюсь ответить — нет.

Люцифер провёл ладонью по лицу, стирая липкий пот. Сделав несколько шагов к краю уступа горы Оронен, он более внимательно вгляделся в противоположный край плато. Там дымили бесчисленные костры лагеря архангела Михаила. Свой лагерь Люцифер расположил за горой — так он не на виду. Суета видна даже отсюда, что-то происходит в стане Михаила, но что?

Сзади стоял на месте советник. Недвижимо он ожидал решения своего господина. Тот же пока что безмолвствовал, обдумывая, как именно сделать первый ход в битве, так, чтобы она не стала последней для его армии. Перевес сил на стороне Михаила. Незначительный, но перевес. Сейчас Люцифер в более выгодном положении, но неизвестно, как изменится оно в процессе боя. Нападать первым нельзя — это с головой выдаст всю стратегию, которую избрал Дом Фенрион и союзники.