Эспаньола

— Я… постараюсь, — неуверенно пробормотал старик и подошёл к очнувшемуся. Тот хмуро уставился на него. — Э-э… Kak vashe imya? — Чуть не по слогам проговорил сеньор Корвальос.

Пришелец нахмурился ещё больше.

— Кажется, он вас не понимает, — предположил доктор Хуан.

— Глупо предполагать, что в космосе все разговаривают на одном языке.

— Попробуйте ещё раз, что ли? — предложил сеньор Нарваэс.

— Kak vashe imya? — Надежды не было, но старик, всё же, попробовал.

— Richard Ko

— Что он сказал? — Тут же встрепенулся губернатор. — Похоже, вы начали друг друга понимать.

— У меня такое ощущение, что язык, на котором они общаются, для пришельца такой же чужой, как и для нас.

— Но он может на нём говорить, доктор! А мы его понимать. Это важно. Что он сказал, сеньор Корвальос?

— Его зовут Ричард Коннери, если не ошибаюсь. И он военный. Мичман.

— То есть корабль в овраге — военный корабль?

— Э-э… — старик снова повернулся к пришельцу: — Vash korabl… Как это сказать-то?.. Voe

Тут пришелец разразился потоком слов, причём на своём родном языке, так что сеньор Корвальос сдался уже на второй минуте, откинувшись на спинку стула:

— Он быстро говорит. Я не улавливаю слов.

— Ладно, пожалуй, на сегодня хватит, — принял решение доктор Хуан, перед этим сверившись с показаниями приборов. — Надо дать ему отдохнуть.

— Но доктор! — возмутился губернатор. — Мы же только начали!

— Тем не менее. Он слишком слаб, а у нас с вами будет ещё много времени, чтобы с ним пообщаться. Так что прошу всех покинуть палату. И вас, сеньор Корвальос, тоже. И не смейте возражать!

В коридоре около палаты доктора Хуана поджидал Санчес.

— Наверное, я пропустил самое интересное, доктор? — взгляд шерифа провожал губернатора со свитой до тех пор, пока те не скрылись на лестничном пролёте.

— Сожалею, шериф, — развёл руками доктор. — Мы не могли ждать. Всё, что нам удалось узнать, это имя одного из потерпевших крушение.

— Это уже прогресс, доктор! Но меня интересует несколько другой вопрос. С этими контрабандистами из головы вылетают другие вопросы. Второй приходил в себя?

— К сожалению, пока нет. Мне пришлось перевести его в соседнюю палату, в связи с большим походом совета на знакомство, — доктор Хуан грустно усмехнулся.

— А вот это вы правильно сделали. Я, собственно, за этим и пришёл — предложить развести пришельцев подальше друг от друга.

— Есть причины?

— Доктор, а вы как думаете? На корабле куча трупов, и все они — не результат падения. Хотя, лучше бы это было так. У них там разразилась целая война и, боюсь, эти двое были из разных лагерей.

Брови доктора непроизвольно поднялись вверх.

— Тот, который очнулся, видел второго?

Вместо ответа доктор Хуан ещё раз развел руками, и этот жест сказал о многом.

— Жаль, очень жаль. Это создаёт нам определённые трудности. Но что делать, попробуем справиться и с этим.

* * *

Шерифу предстояло переделать много дел. Ночная вылазка с уничтожением каравана с, наверняка, ценным грузом, не могла остаться безнаказанной. Это понимал каждый житель Санта-Пуэрто.

Санчес мог предположить, что предпримет сеньор Рафаэль. Не сказать, что тот настолько предсказуем, чтобы его действия предугадывались, но единственным в этой ситуации неординарным действием было бы полное игнорирование действий шерифа. Захватили важный груз? Да бог с ним.

Вот только на подобную реакцию рассчитывать не приходилось. Контрабандист обязательно попробует вернуть его. Вопрос — как он это будет делать. Здесь уже поле для действий более широкое. Можно придумать сотни комбинаций и, без сомнения, сеньор Рафаэль придумает самое неординарное решение.

Поэтому Санчес поставил перед собой задачу предугадать и придумать достойный ответ. Желательно, с минимумом жертв. В лагере контрабандиста у Санчеса был свой человек, но он имел столь низкий статус, что изредка информировал шерифа об отправке очередного каравана. Кстати сказать, в этот раз сообщения не поступило. Может быть, его вычислили и повесили. Может быть, просто информатор всё на свете профукал и опоздал с предупреждением. Могло быть всё, что угодно.

Идеально иметь своего человека непосредственно рядом с контрабандистом. Как-то Санчес решился на такой шаг. Потратил много сил и нервов, а в результате шпиона вычисли чуть не на второй день, и прислали посылкой голову неудачника. Больше подобных попыток Санчес не предпринимал.

Так что шериф, успокоившись по поводу пришельцев, продолжил беготню по городу в целью устройства разного рода засад, предупредительных заслонов и оповещательных вешек. Причём по окружности Санта-Пуэрто. Местность дикая, безлюдная. Контрабандисты могут незаметно прокрасться мимо города и нанести удар с другой стороны.

Горожане тоже готовились. Как никогда раньше все мужчины поголовно, встречавшиеся по пути, вооружены. Даже, вон, Кристобаль Беньянис, восьмидесятилетний старик, и тот нацепил пояс с кобурами для двух револьверов и, кроме всего прочего, вооружился древней, проржавевшей шпагой, которую и чистил, сидя на пороге дома. Подслеповатый старик шерифа увидел, приветственно помахал шляпой, ощерившись беззубой улыбкой.

Город готовился к войне.

* * *

Город готовился к войне и это было заметно всем. Не стали исключением и Луис с Луизой, когда парень провожал подругу до госпиталя. Короткий отдых девушки закончился, работы было много.

— Люди взбудоражены, — тихо пробормотала Луиза, чтобы только парень её и слышал. — Наверное, это из-за ночного рейда.

— Точно, — кивнул Луис. — Отец проговорился, что взяли что-то непонятное и, наверняка, безумно дорогое.

Девушка зябко повела плечами, не из-за холода. Климат в этой полосе, наоборот, редко баловал прохладой. Сезон дождей обрушивался лишь на пару месяцев в году, и до него ещё было далеко.

— Думаешь, бандиты придут за своим грузом?

— Обязательно, — Луис приобнял Луизу за плечи и прижал к себе. — Но тебе незачем волноваться, Луиза. Они, наверняка, будут штурмовать полицейский участок.

— Только это и успокаивает, — попыталась улыбнуться подруга.

В нападениях бандитов на город не было ничего экстраординарного. Такое происходило уже не раз и не два. При прежнем шерифе и того хуже, бывало, отряды контрабандистов напрямую наведывались в город. Это было до Санчеса. Нового шерифа бандиты побаивались. Да и горожане тоже стали более твёрдыми по характеру и давали сдачи.

Луис как-то подумывал о присоединении к отряду гражданских защитников, в тот, где числился Рохес. Для этого нужно было всего лишь подойти к шерифу или любому полицейскому и спросить, чем он может быть полезным. Останавливало Луиса от такого решения точное знание, что последует негодование отца, но это можно пережить, и возможная истерика матери. Все это вместе пережить Луис не смог бы ни за что.

И всё же стрелять он умел. Не просто умел: мог дать фору любому. Рохес дал ему возможность учиться ровно с того момента, как Луис смог держать тяжёлое оружие на весу и не падать после отдачи от выстрела. Постоянные тренировки сделали парня лучшим стрелком города, он выбивал все мишени и все в центр. И всё же отец сына до чего-то серьёзного пока не допускал. Вот, сегодня выяснилось, почему. А ведь сам часто рисковал жизнью, уходя в ночные рейды на перехват караванов, патрулируя улицы в ситуациях, подобный сегодняшней. И история, случившаяся с отцом Кортеса, лучшим другом Рохеса, ничему того не научила.

Так, почти незаметно, сладкая парочка подошла к городской площади, вокруг которой расположились и мэрия, и полицейский участок, чуть в отдалении, и госпиталь.

— Смотри, Луис, — пихнула парня в бок Луиза, обращая его внимание на подъезжающий к мэрии мобиль, пыхтящий паром.