Страница 70 из 82
Она искала мужа, задаваясь одним и тем же вопросом: как он мог так с ней поступить? Как мог оставить ее здесь одну? В этом прекрасном мире, который мог подчиняться их правилам, как мог он сделать выбор в пользу свободы?
Может, он испугался? Но чего? Безобидной девушки, которая готова была ради него пойти на смерть? Жизни без лимитов, которую они получили? Или ощущения того, что смерть уже случилась однажды? Недаром ведь говорят, что жизнь человека ценна лишь тем, что она конечна.
Просигналил гулко проезжающий мимо автомобиль. Евгения отвлеклась от своих мыслей. Ветер растрепал ее волосы. Ей показалось, что все вокруг вдруг стало враждебным. Возможно, так сказывалось внезапно опустившееся, подобно тяжкой ноше, чувство одиночества, или же, действительно, взгляды людей становились все опаснее и надменнее. Нет, все это фикция, - говорила себе Евгения.
Она шла прямо до тех пор, пока дорога не врезалась в тонкую полоску песка, обрамляющую ровную линию моря. Идеально симметричным и столь же критично нереальным показалось ей все то, что она видела. Вот где система дает сбой, подумала Евгения. Здесь, на самом краю. Как будто это не рай, как будто это локация компьютерной игры. Ей хотелось заглянуть еще дальше. Ей казалось, что там, за линией горизонта, она сможет найти своего любимого. И она сделала шаг вперед.
Волны ласково касались ее колен. С каждый шагом уровень воды делал еще один стремительный рывок вверх. Море скрыло ее талию, коснулось ее хорошо оформленной груди. Море принимало ее с такой же легкостью, как выпускало когда-то из своих недр человека. Кто знает, быть может, всем нам суждено в самом конце войти в воду.
Алина стояла меж кресел реактивного лайнера, который на огромной скорости несся к земле в неуправляемом полете. Она крепко держалась за спинки ближайших кресел, и ей по руке нещадно хлестал своей конечностью, словно плетью, только что погибший от внутреннего кровотечения, проткнутый куском обшивки молодой мужчина в костюме. К тому времени почти все пассажиры уже были мертвы. Одна из бортпроводниц была раздавлена насмерть тележкой, наполненной пустыми пакетами и прочим мусором, оставшимся после плотного завтрака. Поглощая пищу, люди не думали, что эта, казалось бы, обыденная трапеза - последняя в их жизни. Так привыкли мы принимать все как должное, не думая о том, что каждый вздох может быть последним. В конце концов, от таких мыслей просто можно свихнуться.
Свистел в ушах воздух. Звук этот был надрывистым, будто вся планета ополчилась против человечества с его огромными летающими махинами, с его современными технологиями и присущей надменностью. Природа хлестала по лицам людей разрушительными воздушными потоками, ясно давая понять, что сила ее непоколебима.
Алина понимала, что пилоты все еще пытаются управлять самолетом. Эти попытки отражались в резких изменениях траектории падения. Пустыня тем временем становилась все ближе. За ней темнела гладь моря.
Евгения Звягинцева стояла напротив Алины. Она снова была хороша собой и нисколько не тронута происходящим ужасом. Она не повела взглядом даже тогда, когда одна из пассажирок разразилась струей кровавой рвоты, которой забрызгала рядом сидящих, живых и мертвых. Тошнота - то минимальное, что могло мучить пассажиров злосчастного рейса.
- Я сама сделала этот выбор, - сказала Евгения, чуть запрокинув голову. - Я знала, что нам всем суждено разбиться.
- Но ведь этим рейсом должна была лететь я! - возмутилась Алина. - Это ты тоже знала?
- Судьба, Алина, штука сложная!
Самолет резко ушел вниз, отчего Алину повело вперед. Она чуть было не врезалась головой в Евгению, но удержалась. Кусок обшивки лайнера угодил внутрь салона и создал кровавое месиво из самых разных людей. Ничто не имело значения: ни национальность, ни предпочтения в пище, ни сексуальная ориентация. Когда острая кромка дюралюминия влетает со всей скорости в твою голову, в самом деле, какая разница, за какую партию ты голосовал на прошедших выборах? Твоя кровь смешается с кровью твоего противника в вопросах религии, но на цвет она будет неотличима. Смерть, возможно, делает нас ближе.
- Тебе стоит покинуть этот борт, Алина, - сказала Евгения. - Это не твой рейс...
Когда нос самолета коснулся водной глади, а от столкновения сжался фюзеляж, и все, что еще хоть как-то выглядело разрозненно, смешалось воедино, Алины уже не было на борту. Она была в вагоне поезда, что мчался знакомой дорогой в сторону большого города. Она проснулась. Снова.
***
Темно-синий туман, словно созданный искусственно, опустился на окрестности города. Заметно потемнело, хотя часы показывали лишь без четверти четыре по полудню.
Антон уперся ногой во что-то твердое. В полутьме он не смог разобрать, на что именно наткнулся. Мысль о том, что это может быть чей-то полуразложившийся труп, заставила его вздрогнуть. Та атмосфера, что окружала его и проникала, казалось, прямо под кожу, на положительные мысли не наводила.
В коридоре было довольно темно. Не так, чтобы можно было потеряться в темноте, но уж точно полумрак тот нельзя было назвать интимным или хотя бы немного приятным. Неприятными казались и те стены, что вели Антона вперед. Кое-где обои окончательно сошли, оголив серые и неприглядные стены. Именно таким Антон и представлял себе путь к таинственной секте, к месту тайных сборов, на которых в жертву приносились люди и мысли. Конечно же, он фантазировал, как может фантазировать любой другой человек, имеющий желание и возможность пребывать в длительных грезах.