Страница 146 из 217
–Я сказал, что за тобой в Москве слежки не будет. Но ты же не поехал в Москву, так чего же ты тогда тут комедию ломаешь? Поехал бы в столицу, был бы свободен.
–Ты все время мне лгал. Ты и не собирался меня отпускать. Что ж, теперь ты меня убьешь?
–Не говори глупостей. Хотел бы я тебя убить, сделал бы еще там, возле общежития. Теперь ты вернешься назад, к нам.
–Не говори глупостей.– Передразнил федерала Отец, стараясь вырваться из цепких железных рук.– Делать мне больше нечего. Хочешь, меня лучше здесь аннигилируй.
–С радостью. Ты у меня уже в печенках сидишь. Только, знаешь ли, не могу. Приказ другой.
–Так значит, у тебя задание меня вернуть?– Спросил Отец.
Рузаевское небо сыпало мелкой водяной пылью, которую разбрызгивало с завидной щедростью. Было сыро и холодно.
–Вернуть.– Повторил Петрович.
–А какого лешего ты передо мной комедию ломал? Почему не взял возле общежития?
Федерал тащил Отца железно и аккуратно к стоявшей невдалеке желтой «Волге» с черными шашечками на боку. Отец выкручивал руки, стараясь освободиться, но все попытки были тщетными. Федерал не ослаблял и не усиливал хватку, а лишь держал настолько сильно, чтобы не упустить Отца, и настолько слабо, чтобы не случилась ишемическая гангрена конечности.
–Ты должен был сделать несколько важных шагов. Если бы ты их не сделал, то поверг бы континуум в темпоральный кризис. Этого допустить было никак нельзя.– Сказал федерал спокойно.
–Какие шаги?– Отец старался тянуть время, чтобы постараться запутать федерала, или втянуть его в полемику, чтобы потом, воспользовавшись замешательством скрыться. Федерал игнорировал все его попытки, лишь неукротимо тащил его к такси.
–Банк спермы и поездка в Москву.– Процедил Петрович.
Желтая машина все приближалась. Петрович шагал медленно, но верно, увлекая за собой звездного странника.
–А в Москву, зачем нужно было ехать?
–Это не я, а ты решил в Москву ехать. Из-за тебя мне пришлось еще трое суток возле «Юго-западной» слоняться.
Да, подумал Отец. Вот дела. От этого агента ничто мимо ушей не проходит. Казалось, что он не заметил, как Отец проговорился про «Юго-западную», однако практика показывала другое. Федерал не только ничего не пропустил, но и сделал несколько замечательных выводов, в результате которых, Отец и попался.
–Но, если бы ты меня не стал подстегивать, я бы не собрался ехать в Москву, так что это ты меня заставил отправиться в столицу.– Запротестовал, было, Отец.
–Может, я тебя и подстегивал, только в Москву собрался ты, а не я.– Холодно ответил федерал. А потом добавил.– Ты сам в базе данных нашел сведения, что ты отправишься в Москву, или я не прав?
Отец действительно нашел эти сведения, только говорилось, что Отец до Москвы не доедет. Все правильно. Отец не доехал до Москвы. Он сошел в Рузаевке, а в Москву отправилось его пустое место. Все сходится. Федерал, значит, отправился в поездку с Отцом, чтобы проследить, на какой станции сойдет путешественник во времени. Поэтому ему было все равно, сойдет он в Самаре или в Рузаевке, или еще где-нибудь. Точно. Никакой охранной миссии и не было в помине. Это была лишь разведывательная операция.
–Так ты просто смотрел, где я сойду?– Отец решил проверить свою догадку.
Петрович кивнул. Они подошли к машине. На площади не было ни единого человека. В это промозглый осенний день не нашлось и единого гуляки или провожающего. Петрович открыл заднюю дверь «Волги» и втиснул Отца. Отец закричал, что было мочи, стараясь привлечь внимание народа, но крик так и остался гласом вопиющего в пустыне. Отец решил обратиться к водителю такси с просьбой освободить его из лап мерзкого похитителя, или на худой конец, вызвать милицию, на что водитель такси, моложавый мужик, ответил:
–Отец, чего ты кричишь, как потерпевший. Видишь: нет никого, только глотку сорвешь.
Ясно. Это тоже федерал.
Отец покорно сел на сидение, Петрович влез вслед за ним. Водитель не спешил заводить мотор, только коротко кинул взгляд на наручные часы и сказал:
–Рано еще, постоим.
–Слушай, что я из тебя все тяну. Сам расскажи, что ты как маленький.– Взмолился Отец.
–Ты уже и сам все понял. Только ты слез на Рузаевке… то есть здесь, я отправился в Москву. Хоть отдохнул сутки от тебя. Знаешь, столько ты мне нервов попортил. Там меня забрали назад. Я доложил, что ты во столько-то и столько-то, тогда-то и тогда-то слез в Рузаевке. Пока в оперативке разрабатывали план твоего…– Петрович усмехнулся в нос и продолжил.– … задержания, меня, на всякий случай, отправили на «Юго-западную», чтобы ты не просочился между делом. От тебя всякого ожидать можно. Затем я вернулся, отдохнул денек другой и отправился сюда. Я здесь уже несколько часов прохлаждаюсь, тебя жду.
–Так, значит, меня и не думали отпускать? Я правильно тебя понял?
–Отец, ты такие вопросы детские задаешь. Ты думаешь, что можно вот так просто путешествовать по эпохам. Меня, если тебе интересно, двадцать пять лет к этому готовили, чтобы я дел всяких не натворил. А ты вот так просто захотел побывать в будущем и с тем остаться жить? Ты просто наивный сопляк. Не мне решать, как с тобой следует поступить. Я бы тебя, ей Богу, аннигилировал к чертям и прах твой по галактике развеял. Но от меня это не зависит.
–Ясно. Федералам верить никогда нельзя было. Что в мое время, что в твое. Кричали мне там, у Цватпы, вернись, дорогой, мы тебя сами отправим. А стоило мне самому вернуться, так вы на попятную… Пошли вы все с вашими моралями и устоями. Козлы.– Отец отвернулся к окну.
Он осторожно попробовал открыть дверь, но ручка не работала. Федералы свои операции готовят хорошо, и такой промах, как работающая дверная ручка– не в их манере.
–И что мы сейчас будем делать?– Спросил Отец тихо.
Тени сгущались. Нехорошее предчувствие овладело странником. Тот федерал, по большей части равнодушный, и уж точно не злобный, куда-то подевался, и ему на смену пришел расчетливый стремительный агент федеральной службы темпорального отдела. Он сидел рядом и собой излучал спокойную холодную решимость и беспрекословное подчинение долгу. Отцу стало неуютно рядом с этой машиной, посланной на его поимку.
–Что делать?– Переспросил федеральный агент.– Сейчас мы отсюда уедем, для начала.
Он тронул легонько за плечо водителя, и тот, поняв смысл этого жеста, привел машину в действие. Желтая «Волга» заурчала и медленно тронулась. Тусклые желтые фонари отражались в холодных черных лужах, уже успевших образоваться от моросящего дождика. В свете фар казалось, что небо затянуто серебряными нитками паутины, такой воздушной, что даже касание света разгоняло их в стороны. Машина двинулась в горку, чуть забирая вправо. Отец от нахлынувшей на него безнадеги потерял всякий интерес к окружающему. Мимо проплыла привокзальная площадь с унылыми лысыми серыми отцветшими газонами, проскочили кварталы многоэтажных домов, которые, не смотря на унылую скользкую осень, были достаточно живописными. Дорога уходила вверх на гору. Отец и не заметил, как маленький городок закончился. Впереди потянулась хмурая степь, едва освещенная Луной из-под низких туч. Справа на обочине дороги появился указатель, согласно которому Саранск находился в двадцати пяти километрах.
–Мы в Саранск едем?– Спросил Отец холодно.
–В Саранск, в Саранск.– Кивнул федерал.
В его голосе сквозили железные нотки, от которых по спине побежали мурашки. Отцу уже не хотелось с ним спорить или язвить. Напуганный жесткой суровостью своего похитителя, странник сидел смирно. Даже вопросы, которые хотелось задать, застревали у него в горле и очень хотелось кашлять.
–Зачем в Саранск? Что мы там забыли?– Проворчал Отец.
–Скоро все увидишь. И девку с клюкой и козла с кочергой.– Сказал федерал.
–Да не дергайся, Отец, никакого горя с тобой не будет. Только будь паинькой.– Кинул из-за спины водитель.
–Ну, к примеру, кочергу я уже увидал…– Проворчал Отец.– А ты бы как на моем месте вел себя? Паинькой?