В Каталонию

– Милая, – схватил он её за плечи, – почему же ты мне не рассказывала?

Полицейский удалился из кабинета, не желая присутствовать там, где ему не было места. Сколько раз мужья и жены разбирались здесь в своих отношениях; сколько нелюбви друг к другу выплёвывали их пьяные речи в моменты жалоб и задержаний; сколько раз он сам приостанавливал матерные выступления и критикующие монологи.

Но этот случай тронул его до глубины души – захотелось спрятаться и исчезнуть, лишь бы не вмешиваться. Он закрыл за собой дверь, как если бы находился в гостях – бесшумно и аккуратно. Шемякиным нужно было время, и Михаил готов был его предоставить. А пока совершенно немыслимое творилось в его собственном кабинете, он не должен был терять времени. Он позвонил сослуживцу, которому не было равных в поисках, тот уже был в курсе пропажи ребёнка, но надо было его поторопить…

***

– Серёг, – бросай свои обеды и дуй в ЧСА «Перфект». Найдёшь Колобкова, скажешь от меня.

– А что за спешка?

– Пацана нужно найти быстрее.

– Понял.

Михаил Лукавин любил своего коллегу за краткость диалогов. Он вообще ценил в людях взаимопонимание с первых слов. Ведь, по большому счёту, обратных вопросов и не должно было быть. Цель задана – иди и сделай! А уже по факту можно выяснить и следующие шаги. Тем более, что ситуация была ясна. Когда Михаил запрашивал связи с ЧСА, значит, дело того стоило. Надо было задействовать все контакты – любая ниточка могла помочь найти мальчика. Любая.

***

Когда Михаил вернулся в кабинет, Виктор поглаживал потрясенную жену. Она в свою очередь дремала, и лишь подрагивающие веки говорили о том, что она не спит на плече мужа, а просто расслабилась и прикрыла глаза.

Михаил почесал голову. Этим жестом он создал видимость, что ему крайне неудобно вмешиваться, но, тем не менее, они сидели в его кабинете, и дело не требовало отлагательств. С каждым днём шансы найти ребёнка будут только уменьшаться, а следовательно, надо было действовать, и действовать незамедлительно.

Было решено отправить ещё одну следственную бригаду к близлежащим от Москвы деревням в пределах пятидесяти километров. Тем самым, бригада разделялась на четыре части – по двое в каждой – и каждая начинала опросы в пределах подмосковной досягаемости.

– Я по опыту знаю, что держать ребёнка в квартирах бессмысленно больше двух дней. Несмотря на то, что люди бывают порой весьма безразличны, терпение оставаться в стороне рано или поздно исчерпывается. Вы ведь понимаете, что каждого насторожит кричащий ребёнок в стенах картонного панельного дома.

От этих слов Кате снова стало не по себе, и она тихонько всхлипнула оставшимися слезами.

– Простите, я не хотел вас расстроить. Наоборот, я хочу приободрить. Мы редко когда вызываем подмогу ранее двух-трехдневной пропажи человека. А сейчас, я думаю, совместными усилиями мы найдем мальчика гораздо быстрее.

– Если вам потребуется какая-то материальная помощь… – не кривил душой Виктор, – я дам столько, сколько нужно.

– Ну, что вы! – взъерошился Лукавин, – какие деньги! Они здесь ни к чему. И ещё…, – сперва размыслив, добавил он, – если с вами свяжется преступная группа…

– Вы думаете, похититель не один? – молебно уставилась на него Ката.

– Я не думаю. Я подозреваю. – Дайте мне знать в том случае, и, пожалуйста, не спешите с выводами. Очень часто похитители порядком блефуют.

Вариант похищения с целью выкупа рассматривался оперативниками в первую очередь, так как получение выгоды являлось основной целью получения дохода криминальной среды. Тем не менее, Михаил прекрасно понимал, что данная ситуация не обязательно должна быть связана с рядовым вымогательством. Он сомневался, и это сомнение никак не связывалось в его голове с мыслью о случайном обогащении похитителя мальчика. Скорее с местью…

31.

Когда чего-нибудь сильно захочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твоё сбылось.

Пауло Коэльо«Алхимик»

Сергей Хорин пришёл первым в кафе на улицу Кондрашова и чинно попивал кофе за столиком в углу ресторана. Здесь они договорились встретиться с Шемякиной. Ката не заставила себя ждать долго и появилась спустя пятнадцать минут.

Как только она поравнялась с нужным столиком, Сергей растянулся в улыбке и положил какую-то папку, завернутую в зелёный файл, на стол.

Ката сняла в спешке пальто и размотала кашемировый шарф с шеи.

– Это договор купли-продажи земельного участка в Озёрах, – с лёгкостью и некоей лукавостью сказал Сергей.

Открыв папку, Катя взволнованно начала читать первые строчки по несколько раз и взгляд не бежал ниже строчки с фамилией владельца того самого участка, которым она владела вот уже шесть лет.

– Кто это? – испуганно спросила она. – Кто такая Овчинникова Светлана Анатольевна?

Сергей просто растёкся в самодовольной улыбке. Он обожал делать паузы в моменты, когда клиенты удивлялись его находчивости.

Его совершенно противоположное прозаичному взгляду лицо выражало сейчас столько неразгаданных эмоций, что любопытство Кати, казалось, вот-вот выскочит наружу в виде потока неразборчивых фраз, как это уже случалось в его практике, когда клиенты до конца не верили в благополучный исход дела.

Такое ощущение, что под волнением люди выдумывают новый язык – фраза за фразой льются изо рта, а смысла сказанного порою и нет.

Он закурил и выдул три колечка, как будто издеваясь над озадаченной жертвой.

– Читали «Мёртвые души» Гоголя? – с упоением спросил он.

– Вы о чём?

– Помните, почему Чичиков принялся выкупать мёртвые души? – Сергей посмотрел на Кату и понял, что ответа он не дождется. Она всё ещё ждала ответа на поставленный вопрос.

– Он желал приобрести крестьян, которые умерли, но ещё не заявлены таковыми в ревизской справке, при этом оформив куплю-продажу законным способом – будь те живыми.

Подошёл официант, но не дождался ответа на заданный им вопрос о желании заказать что-нибудь. Ката сказала, что ещё не готова, а Сергей жестом дал понять, что ещё не допил свой кофе.

– Он выкупал крестьян, будь те живым людом, и торговал ими.

– Наверно, дда… – вырвалось у девушки. – А при чём здесь Овчинникова?

– Представляете, нам невероятно повезло. Может, и не стоит так пользоваться душами умерших, но Овчинникова нам помогла как нельзя лучше тем, что умерла.

– Вы оформили договор на мёртвую душу? – вопрос появился само собой и тут же напугал и без того растерянную Катю.

– Я нашёл недавно умершую – между прочим, в тех же Озёрах – женщину, и через нотариуса переписал на неё ваш дом.

– Ничего не понимаю. Но тогда получается, вы оформили договор, как дарственную или как обычный договор купли-продажи. А я же не имею права продавать участок с домом.

Сергей сделал такое лицо, как будто он принимал экзамен на юридическом факультете, а студентка только что, сама того не зная, села в лужу, наговорив лишнего. Он улыбнулся и приблизился вплотную к Кате, нарушив тем самым её интимное пространство, чтобы что-то прошептать.

– Считайте, что вы не владели этим домом никогда. Он принадлежал всегда Овчинниковой.

– Но как вы это сделали? – с радостным воздыханием прошептала ему в ответ Ката.

– Ну, пришлось кое-кому заплатить… А вообще, вы так не переживайте. Это наша работа. Косвенная, конечно. Так-то она НАША.

Хотя вы тоже потрудились.

И далее он рассказал, как договорился с архивариусом подменить документ шестилетней давности, когда Сергей Жеребцов и подарил дом Кате.

По его замыслу, никакая Екатерина Шемякина не приобретала и не получала в дар дом, расположенный по нужному адресу. Им всегда владела Овчинникова С.А.

По замыслу Сергея, стратегия договора дарения была полностью изменена.

В общем-то, всё произошедшее не составило огромного труда, так как изначально пришедшая в голову Хорина идея о подмене владельца участка промелькнула у него сразу же после встречи со своей подопечной.