Страница 17 из 43
–Мне передали вашу просьбу, – без всяких предисловий начали со мной разговор. – Можем встретиться. Часов одиннадцать вечера вас устроит?
–Меня любое время устроит, – поспешил заверить я. – Скажите, где и как я вас узнаю.
– Узнаю я вас сам, – пообещал собеседник. – А вот где, надо подумать. Вы Всемирный Торговый центр знаете?
–Это тот, что взрывали арабские террористы?
Он самый, – усмехнулся незнакомец. – Там напротив есть небольшой бар, так что разговор о терроре с видом на объект терроризма будет у нас весьма символическим. – И он принялся объяснять мне, где находится этот бар, сказав на прощанье: – В этом баре одно-единственное окно и возле него стоит один столик. Я постараюсь его заказать, и если этот стол будет свободным, садитесь за него. До встречи.
За полчаса до назначенного времени я уже был на месте и занял свободный столик у окна. Народу в баре было немного – вечерние посетители, видимо, разошлись, а для поздних завсегдатаев было рановато, они подтягиваются в такие местечки не раньше полуночи. Ровно в одиннадцать колокольчик над дверью издал мелодичный звон и в бар вошел ничем не примечательный господин. Не оглядываясь по сторонам, он подошел сразу ко мне и, сев напротив, кивнул головой в знак приветствия:
–Насколько я понимаю, вы ждете меня.
–Насколько я понимаю, жду вас, – в тон ответил я ему.
–Так что вы ищите, мистер? – спросил незнакомец.
Вот так, с бухты-барахты рассказывать незнакомцу о своих планах и сомнениях было как-то не очень сподручно, но особого выбора у меня не было. Впрочем, через несколько минут я уже забыл о своих сомнениях – что-что, а внимательно слушать этот господин умел. По его глазам видно было, что он живо реагирует на все сказанное, хотя за те полчаса, что я довольно путанно изъяснялся, он не задал мне ни одного вопроса. А когда я наконец умолк, незнакомец неожиданно спросил:
–Что для вас заказать? Лично я предпочитаю
мексиканское пиво.
–Вообще-то это я вас пригласил, так что вопрос, какие вы предпочитаете напитки, следовало задавать мне.
–Не будем торговаться по пустякам, тем более вы здесь – гость. Я имею в виду страну, а не это заведение, – пояснил он.
–Тогда пусть будет пиво. Кстати, давайте все-таки познакомимся, а то я даже не знаю, как к вам обращаться.
–Ну, мне ваше имя известно, а меня можете называть просто Стив. Кое-кто из террористов и крупных наркодельцов были знакомы с парнем, называвшимся Стив, и, поверьте мне, у них от этого знакомства наверняка остались самые отвратительные воспоминания.
–Послушайте, Стив, я занимаюсь журналистикой уже тридцать лет, и за все эти годы я так не «наелся» всяких секретов, как за эту пару месяцев. Почти все, с кем мне приходится разговаривать, либо скрывают свои имена, либо просят не указывать их в печати.
Это вполне понятно, – не обиделся на мой резкий тон Стив, и улыбка при этом у него была замечательная, открытая и какая-то совершенно обезоруживающая. – Есть две основные причины. Кто-то попросту боится, потому что у террористов очень разветвленная сеть во всех странах и следят они за всеми публикациями не менее тщательно, чем те, кто с ними борется. Кто-то просто имеет свою особую точку зрения, и хотя готов ее высказать, но не желает «засвечиваться» перед начальством. У меня же есть своя причина, и раз уж вас так коробят тайны, могу о ней сказать. Я много лет проработал в отделах по борьбе с терроризмом и наркотиками ФБР, но ушел из этой организации, и меня никто не сковывает в свободе обмена информацией. Теперь я работаю в одном из крупнейших частных сыскных бюро Америки, и в силу специфики своей новой работы мне просто не следует лишний раз афишировать свое подлинное имя. К тому же, как я вам уже сказал, большинство моих бывших «клиентов» знало меня именно под этим именем. Такое объяснение вас устраивает?
—Нет, конечно, но мне остается только принимать правила игры.
–Вы упрямый господин. Что ж, так даже лучше, – непонятно почему заметил он. – Ладно, продолжим. Будете спрашивать или хотите, чтобы я сам вам рассказал, что знаю? Кстати, не похоже, чтобы у вас был где-то спрятан диктофон, но на всякий случай предупрежу – не надо наш разговор записывать на пленку, ладно? У журналистов должна быть хорошая память, так что вы лучше запоминайте.
–Вы сказали, Стив, что работали в отделе по борьбе с терроризмом. А исламские боевики в поле вашего внимания когда-нибудь попадали?
Не когда-нибудь, а постоянно. Этот регион всегда был в поле моей служебной деятельности. И их угрозу миру я понимаю, надеюсь, намного лучше, чем все те политики, которые бубнят о лояльности, решении вооруженных конфликтов дипломатическими методами. Хочу вас кое во что посвятить для начала. У нас в отделе тоже были свои «голуби» и свои «ястребы». Названия, конечно, весьма условные, и все же четкое разделение было заметно. Часть из моих коллег считала, что борьба с террором должна быть локальной, или правильнее сказать – территориальной, то есть бороться с каждым конкретным проявлением должны в тех странах, где террористы провели какую-то акцию. Ну то, что на местах надо бороться, это понятно и не вызывает сомнений. Но такие как я считали и считают, что против этой заразы нужно вести широкое наступление всем миром. Нам возражали – тогда спецслужбам придется делиться своими секретами с другими странами, а это противоречит уставам спецслужб. Да какие к черту секреты. Их в мире уже не осталось. Кому надо что-то узнать, тот и так все узнает. Либо поворочает мозгами и выудит все в «Интернете» и в газетах, либо попросту купит за деньги – весь вопрос в цене. – Он пристукнул по столу пустой пивной кружкой, привлекая внимание бармена.
Дождавшись, когда перед нами поставили новые кружки с янтарным пивом, я задал ему вопрос, который на протяжении последнего времени задавал уже множество раз:
– Вы анализировали ситуацию с ташкентскими взрывами?
–Она мне известна. Не скажу, что я анализировал ее как-то особо, но готов это сделать сейчас вместе с вами. Какой вы обладаете информацией?
–Не думаю, что у меня ее слишком много. Следствие в Узбекистане заканчивается, я перед вылетом в США видел информацию о том, что скоро будет суд. Но кое-какой материал я все же за два месяца собрал.
–Будем надеяться, что этого вполне достаточно, чтобы представлять общую картину и составить собственное мнение, – заметил Стив.
–Дело в том, что я впервые соприкоснулся с этой проблемой вплотную, и мой взгляд слишком поверхностный для того, чтобы уже иметь собственное мнение, – поделился я сомнениями.
Не прибедняйтесь. Главное – не прятаться от проблемы и не бояться собственных выводов. Это не менее важно, чем умение признаваться в собственных ошибках. Ну ладно, начнем с начала. Угроза терроризма существовала в Узбекистане уже много лет, а не два-три года, как считают сейчас некоторые теоретики. Насколько я знаю, наиболее трезвые политики в Узбекистане и прежде всего президент отдавали себе в этом отчет. Боюсь только, что даже среди своих сторонников они не находили поддержки. Хотя это как раз легко объяснимо. В странах, где уже забыли, что такое война, обычно царит благодушное настроение, там думают, что взрывы могут греметь где угодно, только не у них под окнами. И, кстати сказать, те, кто занимается планированием террористических акций, этот фактор используют весьма умело. С этим вы согласны?
–Теоретически согласен, хотя у меня нет никаких фактических доказательств тому, что вы сейчас сказали.
–Верно, – снова улыбнулся Стив. – Мне нравится, когда возражают, так легче отстаивать свою точку зрения.
Семь лет назад Узбекистан стал независимым. Понятно, что в новом государстве механизмы правления, политической системы, экономики – все это только предстояло определить. Без ошибок и сбоев такие процессы происходить не могут. Так же не могло обойтись и без тех, кто, с одной стороны, был недоволен новым строем, с другой стороны, понимал, что для захвата власти момент самый подходящий. Но внутренней оппозиции – я веду речь о таких структурах, которые мог бы поддержать народ в целом, – в Узбекистане по сути не оказалось. Вернее, она попыталась зародиться, но поддержки не получила, поэтому и говорить о ней – только время зря терять. Другое дело, внешние враги. Они-то понимали, что теряют такой благодатный, богатый ресурсами край. Но и ломиться туда без подготовки тоже не осмелились. И подготовка эта началась с того, что они стали, ну по крайней мере попытались, раскачивать эту лодку идеологическими методами.