Страница 9 из 80
— Мадам Лола! Как деля? — звонко пропела она по-русски. Ее полные губы сложились в широкую улыбку, обнажая два ряда ослепительно белых зубов.
— Привет, Феми, — ответила ей по-английски Лола. — Познакомься, это Наташа.
Наташа протянула руку через стойку и пожала тонкие пальчики девушки.
— Меня зовут Овофеми, но лучше просто Феми.
— А где Виктория? — спросила Лола.
Феми кивнула в сторону двери, ведущей в подсобное помещение.
— Мама! — крикнула она.
На пороге появилась огромная нигерийка в высоком ярком тюрбане. Ее широкое, круглое лицо лоснилось от пота, полное тело колыхалось под просторным цветастым платьем с широкими рукавами. «Вылитая Мамушка из «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл», — подумала Наташа.
— Мадам Лола! — пробасила она. — Эка але!
— Эка але! — отозвалась Лола и, повернувшись к Наташе, пояснила: — На языке йоруба это значит «добрый вечер». Она меня учит понемногу. Ее зовут Виктория Акинтан. Виктория, это — Наташа, моя новая подруга. Приехала из Москвы несколько дней назад.
— Добро пожаловать в лагерь Икороду! — торжественно провозгласила Виктория. — Чем вас угостить?
— Вы меня совсем избаловали, — заметила Лола. — Нет, сегодня мы платим сами.
— Наташа приехала, я угощаю, — безапелляционно заявила Виктория. — Есть свежие орешки и спрайт. А может, хотите джин-тоник?
— Нет, нет, спасибо. — Наташа протестующе подняла руку. — Спрайт — это как раз то, что надо.
Они еще немного поболтали и стали прощаться.
— Вам нужен еще один кондиционер, — сказала Наташа. — Совсем дышать нечем. Как вы тут, бедняжки, весь вечер?
— Я уже говорила маета Первенцеву, — покачала головой Виктория. — А он все: «Да, да», а где это «да»? — Она комично развела руками. — Нету «да».
Наташа не выдержала и рассмеялась. Уж очень забавно у нее получилось. Они тепло распрощались и вышли наружу, на пустую танцевальную площадку.
Хрипловатый тягучий голос Боба Марли что-то лениво напевал им вслед. Наташа не удержалась и сделала под музыку несколько скользящих па.
— Чао, Лола! — раздался у нее над ухом чей-то незнакомый голос.
Она резко обернулась, вздрогнув от неожиданности. Перед ней стоял высокий худой парень с темными волнистыми волосами до плеч. Из-под густых черных усов сверкала насмешливая улыбка.
— Чао, Франко, — смущенно ответила Лола. — Откуда ты свалился?
— С неба, а точнее из Ибадана, — небрежно ответил он. — Кто это с тобой? Еще одна коммунистка приехала?
Наташа опешила от такого нестандартного заявления, но быстро справилась с собой.
— А вы кто, собственно, такой? — вздернув вверх подбородок, спросила она.
— Франко Морелла.
— И откуда вы, если не секрет?
— Из Италии. С Сицилии.
— А-а-а, — понимающе протянула она. — Мафия.
Теперь настал его черед удивляться.
— Почему мафия?
— А как же, — уверенно заявила Наташа. — И ребенку известно, что на Сицилии, кроме мафии и оливкового масла, ничего нет. Точно так же, как в России одни коммунисты. Как дела, мафиозо?
Только тут Франко понял, что его разыгрывают. Он сурово сдвинул брови и угрожающе завращал глазами.
— Полегче, детка, — прорычал он. — Так не обращаются к главарю мафии.
— А как?
— Дон Морелла, вот как.
— Простите несчастную провинциалку, дон Морелла, — смиренно произнесла Наташа. — Я не знала. Больше это не повторится.
— То-то же, — удовлетворенно сказал он и, сменив тон, добавил: — Подождите меня, девушки, я только прихвачу баночку пива и вернусь. Вам взять что-нибудь?
— Спасибо, Франко, но нам уже пора, — сквозь зубы процедила Лола. Она не смотрела на него. Взгляд ее был прикован к двери бара.
Франко и Наташа обернулись. В дверях, покачиваясь, стоял какой-то человек и пристально наблюдал за ними. Тяжелый взгляд его красных, припухших глаз так и буравил их лица. Редкие темные волосы, еле прикрывающие лысеющий череп, беспорядочно взъерошились. Неопрятная, давно не стиранная рубаха наполовину выбилась из измятых брюк.
Франко тихо присвистнул и, понимающе кивнув, исчез в баре. Мужчина, нетвердо ступая, подошел к ним. От него противно пахло перегаром.
— Все воркуете, девчонки. — Он погрозил им пальцем. — Не шибко тут, а то списочки пересмотрим.
— Мы уже домой идем, — сжав губы, ответила ему Лола. — Спокойной ночи, товарищ Садко. — Она подхватила Наташу под локоть и потащила за собой.
— Вот-вот, дома-то надежнее будет, — крикнул им вслед Садко и, пошатываясь, вернулся в бар.
— Ты почему так подхватилась? — спросила Наташа, еле поспевая за широкими шагами подруги. — Кто этот тип?
— Сама же слышала — товарищ Садко. Николай Порфирьевич. Сечет тут за всеми. От всего остального освобожден.
— Ну и что? — ничего не понимая, спросила Наташа. — Мы же ничего дурного не делали. Что ты дергаешься?
— Задергаешься тут. Он уже третий месяц всех терроризирует. Понять не могу, откуда они такую рептилию выкопали. Он как только приехал, сразу же созвал общее собрание. Я, говорит, товарищ Садко, так и сказал. Буду следить за моральным климатом в коллективе, а если что, списочки пересмотрим. Это его любимая фраза.
— Что за «списочки»? — полюбопытствовала Наташа.
— Списки на отъезд. Естественно, никому неохота раньше времени топать отсюда в родной Союз. А он весь день отсыпается, а к вечеру выползает и ну по кустам шастать. Следит, кто к кому пошел, кто с кем пьет и прочее.
— Ну, сам-то он далеко не образец для подражания, — заметила Наташа.
— Да я его вообще ни разу трезвым не видела. Но, надо отдать ему должное, людей он встряхнул здорово. Сразу стало ясно, кто что стоит. У него, считай, каждый пятый в стукачах ходит. Ко мне тоже, кстати, подкатывался, но я его тихо отшила. Прикинулась на всякий случай полной дурой. Знаешь, иногда помогает.
— Это верно. Хорошо, что ты меня предупредила. А кто из наших знакомых с ним сотрудничает?
— За примером долго ходить не надо. Твой коллега по отделу и его «обворожительная» женушка.
— Смоктуновский, что ли?
— Угу.
— А Володька Дронов? — небрежно спросила Наташа. Она затаила дыхание в ожидании ответа. Неужели и он?
— Вовик? Да ты что! — Лола даже руками всплеснула. — Вывернулся как-то. Он такой попрыгунчик-балабон, что его никто не принимает всерьез.
Ну и слава Богу, подумала Наташа. Значит, она в нем не ошиблась.
— Нет, ну ты сама посуди, это же извращение какое-то! — взволнованно проговорила Наташа. — Почему мы должны его бояться? Мы же все тут взрослые люди, сами можем решить, чем заниматься в свободное время. А его дело — шпионов ловить и охранять государственные секреты. Я понимаю, если бы кто-нибудь воровал здесь коммерческие тайны и продавал нигерийцам. Так ведь нет.
— Но должен же он чем-то заниматься, — резонно заметила Лола. — Интересно, что он пишет в своих отчетах.
— Я себе представляю, — усмехнулась Наташа. — За период моей работы на объекте достигнуты значительные успехи в деле воспитания коллектива, — проговорила она заплетающимся языком. — А именно: все мужчины пьянствуют водку только со мной, а девушки-переводчицы в разговоры с инородцами не вступают и уже почти забыли английский язык.
— Это, наверное, его хрустальная мечта, — рассмеялась Лола.
— И вот идет этот симпатяшка Франко тебе навстречу, говорит: «Чао, Лола!», а ты ему в ответ: «Му-у-у…»
Лола вдруг притихла. Наташа взглянула на нее и заметила, что улыбка вдруг исчезла с ее лица, а в глазах появилось неприятное настороженное выражение. «Что это с ней?» — подумала, недоумевая, Наташа, но спрашивать почему-то не стала.
В выходные Наташа мечтала как следует отоспаться. Накануне они с Первенцевым провели весь день в Лагосе, в Нефтяной корпорации, а вечером ужинали в китайском ресторане с двумя японскими фирмачами. Оба всю дорогу учили ее есть палочками, без особого успеха, но было весело.
Первенцев, крайне довольный результатами переговоров, клятвенно пообещал ей, что в выходные ее не тронет. Она сладко спала и не сразу услышала стук в дверь. Но тот, кто стучал, был настойчив, и Наташа, с трудом вырвавшись из объятий сна, приоткрыла глаза. Без четверти восемь.