Нейросеть

- Дымыч ты это, поосторожнее на высоте. Если раны откроются, потечёт ручьём. Перепад давления и всё такое, - чмокнула его в щёку Ия. Саня кивнул, - высотный костюм же будет.

- Ребят, мы будем штурмовать? - спросила Света.

- Конечно, - ответил Саня. Все приняли как совершенно естественное, что Света сказала "мы".

- Давайте, не подведите там, ну и на рожон не лезьте, - обнял всех по очереди Старший. Он пока оставался в резерве.

Было видно, что у них Ией всё закончилось. Что там говорить, закончилось и всё.

Ия тоже получила мобпредписание, но ей было удобно - никуда спешить не надо. Вечером на их островке начнёт разворачиваться полевой госпиталь. Военные предложили Свете эвакуироваться, она же не гражданка, но она осталась помогать. Её спросили, хорошо ли она представляет работу в полевом госпитале, когда пойдут сотни раненых. Сортировка. Лёгкие, средние, тяжёлые, безнадёжные... Света сказала, что остаётся.

Прощание, последние ничего не значащие слова, потому что главное в такие моменты говорится не в словах, а в том, как они сказаны.

Света с Сашей, обнявшись, что-то шептали друг другу. Лика прощалась с Ромкой, стараясь не заплакать. Таня обнимала улетающих.

- В машину! Пора! - приказал Дымов. Как пилот, он теперь старший и отвечает за доставку личного состава. Ия отошла в сторону, разговаривая с кем-то по Сети. Экстренная связь.

Дисциплинированный Мишка уже уселся на сиденье, Герка с Ромкой шутливо пропускали друг друга вперёд, Саня готовился запускать мотор, как подбежала Ия. - Ребят, - тихо сказала она, - Ник только что умер... Эля села прямо в волны, ноги подогнулись. Всего три минуты было, чтобы подбежать к ней, обнять, сказать, что мы все рядом. Хотя слова тут непонятно зачем. Дымов подумал, что можно сказать в такой момент мужику, но он так до сих пор не мог понять, что в таких случаях говорить женщине. Три минуты. Потом - взлёт.

Оставшиеся смотрели на самолёт, пока он не скрылся за горизонтом.

Остров в небе. Двадцать лет назад. Земля, Тихий океан.

>

До пересечения их курса с гидропланами мобилизационных групп оставалось минут двадцать. Военные специальности: Ромка - ПВО, Герка - подводные аппараты, Мишка - авиакорректировка и дроны и Саня - гиперзвуковая авиация. Если освобождать заложников на море, то зачем Мишка с Геркой, понятно. Но у сектантов или тех, кто себя за них выдаёт, не то что авиации, даже ударных дронов вроде нет. Значит, возможно столкновение с очень серьёзным противником. Шансы на выживание у гиперов на порядок меньше, чем в аэромобильных войсках и в два-три раза меньше, чем в спецназе. Хотя, если начнётся всеобщее рубилово, не всё ли равно? Все молчали, говорить не хотелось. Ник...

Они были уже в пути, когда пришло сообщение - на их островок утром срочно приезжает комиссия из представителя КОБ, председателя райсовета и члена областного СЧП. Это значило одно - у них забирают их остров. Понятно, что компенсация будет хорошей. Но разве дело в этом? На душе было тошно, но думать об этом лучше потом. Сейчас вон какие дела. Саня глянул в зеркальце на товарищей, сейчас они расстанутся, кто знает, увидятся ли вообще.

Мишка молча смотрел в иллюминатор. Его можно было без грима снимать в фильме в роли нескладного учёного-романтика. В профиль он напоминал огромную флегматичную мышь, поэтому друзья часто звали его "Мышаня." Он никогда не сердился, а только улыбался, хотя ссориться с ним всерьёз не стоило - Мышаня был очень сильным и здорово стелял, хотя и казался неуклюжим лопухом. Не особо практичный по жизни, он обычно молчал, думая о чём-то возвышенном. Евреев нередко считают рассчётливыми циничными хитрецами, помешанных на деньгах и страсть как любящих манипулировать людьми. Таких немало, кто спорит? Но много и других, всё сложнее. Для того, чтобы жить две тысячи лет мечтой о своём государстве, которое надо возродить, надо быть совсем упоротым романтиком. Пожалуй, в этом отношении они даже хуже русских. Предки его были откуда-то из-под Одессы, но это было совсем давно. Родители жили в юности в каком-то социалистическом киббуце, как назывались в Израиле сельские общины. После всем известных событий много народу оттуда разбежалось кто куда. Часть добралась до Острова. "Богоизбранных" оттуда или выперли, или зачистили, как и решивших, что на новом месте можно образовывать паразитические этнокланы. Его родители были людьми нормальными и них никаких проблем никогда не было. Его жену с сынишкой ещё месяц назад эвакуировали с острова, он очень скучал по ним, на днях собирался съездить, но вот как получилось.

Странно, что они были близкими друзьями с тощим маленьким Геркой, предки которого были откуда-то то ли из Карелии, то ли из Финляндии - трудно было найти людей более различных. У того жена должна была вот-вот родить, хорошо, что её тоже эвакуировали.

Ребят, - неожиданно нарушил молчание Мишка, - мы с Геркой как вся эта разборка закончится решили попроситься в Поселения. Герка кивнул.

- Герыч, ты где там плавать собрался, в марсианских песках или в шахтах на астероидах? - усмехнулся Ромка.

- На Европе подо льдом есть океан и не только там, - серьёзно ответил тот. Мишка хочет в энергетику и радиоастрономию.

- Мне и тут хорошо, - буркнул Ромка, - если кого-то тянет жить подо льдом, этого добра и на Земле полно. Не могу понять счастья, когда наружу без скафандра не выйти и для того, чтоб всё что у нас задаром вроде гравитации и воздуха создавать героическим трудом. Лет тридцать проишачить, чтобы получить много воздуха, солнца и гравитации. Не могу я вас понять.

Все снова замолчали.

- Жаль у Ника детей не было, - внезапно тихо сказал Герка, так вот после него никого и не осталось. У нас с Мишкой хоть есть по одному если что...

- Слышь ты, селёдка чухонская! - подскочил Ромка, - а ну постучи по дереву! Или сплюнь хотя бы! Ты что вообще несёшь? Думаешь, не?!

Герка, не меняя выражения лица, пожал плечами, сплюнул три раза через левое плечо и снова уставился в океан. Саша приводнялся рядом с двумя зелёными мигающими точками, включив динамик на салон. Ребята раздевались, укладывая одежду в пластиковые мешки. Спереди и справа подруливали два больших гидроплана.

- Мышатина! Ты что заснул, твою душу! - Раздался в динамике рёв возмущённого динозавра, - Шевели булками, быстро!

- Это кто ещё? - удивился Саня. Такой способ общения с подчинёнными был необычным. Странно, как такое терпят. Такое изредка случается в спецназе и штурмовых частях, где  командир-герой, но что в корректировке? Узнают старшие командиры или того хуже, СЧП - вставят так, что на всю жизнь запомнишь.

- Подполковник Мануров, - с уважением в голосе ответил Мышаня. Это он так монстра напоминает, в бою со своими как отец. Ребята за него в огонь и в воду. Саня подал ему пластиковый мешок с одеждой и вещами. Сквозь прозрачный пластик были видны орденские колодки. Орден Боевого Красного Знамени, Южный Крест, медали За Отвагу и За Боевые Заслуги. Ничего себе! Мишка... он ни слова не говорил. Ребята обнялись, Мышаня подхватил пакет и прыгнул в воду. Следом плюхнулся Герка. Мишка плавал отлично, но с Геркой соревноваться бесполезно. Он доплыл до своего гидросамолёта первым, хоть и прыгнул позже.