Пепел в песочнице

— Русский?

— Да. Русский.

— А твой попутчик? Или он родственник?

— Мой друг Стивен — чистокровный американец во многих поколениях. А Вас как зовут? — Максим всем своим видом постарался напомнить даме о правилах хорошего тона, но она даже не моргнула.

— Плыть надо в Россию, так?

— Да.

— Плохая затея.

— Отчего же?

— Плыть очень далеко.

— Вроде не так уж и далеко всегда было.

Максим слегка растерялся.

— Раньше было не далеко. Теперь далеко. Все ближайшие порты уничтожены. Уровень радиации чудовищный. Идти близко просто некуда.

— А если далеко?

— А если далеко, то только к Камчатке. С севера не заплывем, я ни мест не знаю, и судно может не выдержать — вдруг лед? Только с юга. Значит — Камчатка. Судя по радио, она цела и не заражена. Во всяком случае, не сильно. Теоретически, я могу вас туда доставить, но должен быть соответствующий интерес.

— Интерес у Вас будет. Вопрос: есть ли судно?

— И какого размера интерес?

— Тридцать тысяч.

— Шестьдесят.

— Сорок и по рукам.

Торг был стремительным и четким. Обе стороны не фальшивили и не играли друг с другом, а стремились к заключению сделки.

— Сорок пять.

— Договорились.

Женщина встала, отодвинула стул и, одернув брюки, протянула Максиму руку.

— Дженнифер Коллин. А это, — она указала ладонью на мужчину за спиной, — мой помощник, Джон Обри. Добро пожаловать на наше корыто.

Рукопожатие было мягким, но сильным. И очень женственным. Очень.

Сначала Максим решил, что когда Дженнифер называет свое судно корытом, она шутит. Позднее он убедился, что чувство юмора Дженнифер несколько более брутально, чем можно было предположить с первого взгляда.

— Ко-ры-то… — Максим прочитал крупные буквы на борту яхты.

— Нравится? — Дженнифер потрепала Максима по плечу.

— Ofiget!

Максим действительно был немного в шоке. И не только от названия. «Корыто» было бывшим и, очевидно, списанным, катером береговой охраны ВМФ США. Катер был старым — не менее сорока лет, но все же это был именно боевой корабль, судя по вмятинам и следам пробоин, знававший почем повышенный боевой солдатский паек. Катер ощетинился в разные стороны стволами пулеметов и пушек, а позади рубки виднелись стволы для запуска ракет.

— Ну, вы пока тут осваивайтесь. — Дженнифер демонстративно, так, чтобы экипаж, только что занятый своими делами, но немедленно замерший при виде капитана, понял, что гости желанны. — Я пока пойду закуплюсь в городе. Отчаливаем через шесть часов.

— Какая женщина! — глядя в след удаляющейся капитанше, сказал Арчер, молчавший до этого не менее часа.

— Да уж. Скорей бы на сушу. — ответил Максим.

Они посмотрели друг на друга непонимающими глазами и снова повернули головы в ту сторону, куда ушла Дженнифер.

— Какая женщина.

Максим понял, что пахнет бедой.

«Корыто» не занималось ловлей рыбы. От судна не пахло рыбой. От команды не пахло рыбой. Рыбой не пахло вообще. Команда не была похожа на рыбаков. «Корыто» пахло порохом и, кажется, еще и наркотиками. Рожи команды, не свидетельствовали о законопослушности, гуманизме и уважении к правам человека.

Вне всякого сомнения, «Корыто» перевозило контрабанду, а весьма возможно и пиратствовало потихоньку. Наверняка с молчаливого согласия правительства США, которому «Корыто» оказывало мелкие необременительные услуги, до которых сами военные и спецслужбы не опускались. Это означало, что на судне наверняка присутствовал стукач.

Вторпом — здоровенный негр с татуировками на лице и шее, представившийся Джеком, отвел путников в их каюту. Каюта была оборудована двухъярусной койкой и Арчер на правах старшего незамедлительно занял верхний ярус. Максиму достался нижний, что было не особенно удобно, но его это не беспокоило. Сон — драгоценность сама по себе и не нуждается в дополнительных приправах, кроме безопасности.

Проснулся он с мыслью, что хорошо бы пожрать. Мяска бы. И еще хорошо бы картошечки. Жареной. С лучком.

От всех этих мыслей рот быстро наполнился слюной, и Максим, мстительно пнув в зад мирно сопящего Арчера, вскочил с койки и взялся за ручку двери.

Заперто.

Максим уже понимая, что так просто все не обойдется, дернул за ручку еще раз. Бесполезно.

— Арчер! Арчер! Нас заперли!

Арчер сел на койке и взлохматив ладонью седые волосы, уставился на Максима своими гляделками.

— Ну, и что?

— То есть как «ну, и что»? — Максим закипал. — Заперли нас! Что делать будем?

— Ничего.

И Арчер завалился на обратно на койку с твердым намерением спать дальше.

— То есть как?

Арчер сел еще раз, зевнул.

— Заперли нас без ведома капитана. Так? Значит когда капитан вернется с ней и станем разговаривать.

— Ну, вы как хотите, Арчер, а я просто так сидеть не стану. Я им не скотина, чтобы меня в стойле запирать.

— Да? — голос Арчера был полон скепсиса — И что же ты намерен делать?

Максим ничего не ответил. Он был так зол, что разомкни он рот — обязательно наговорил бы Арчеру всяких гадостей, а ссорится, в такой ситуации, с единственным союзником не хотелось.

Максим бесцеремонно залез в арчеровский рюкзак и с самого верха вытащил из него веревку с трехкрючковой «кошкой». Он ее давно приметил у Арчера — во время их пешего марша по Аляске тот постоянно пользовался ей для подъема на крутые склоны. Подошел к иллюминатору, в котором под темно-синим ночным небом колыхался черный океан и раскрыл его. Каюта сразу заполнилась свежим океанским ветром, шумом волн и скрипом старых портовых досок. Высунувшись из иллюминатора по пояс, Максим закинул кошку на фальшборт. Залез в свой рюкзак, вытащил из него «клен» и накинул ремешок себе на шею. Немного подумал и продел в ремень и правую руку.

Арчер наблюдал за этим молча, становясь все более и более серьезным. Когда Максим уже подошел к иллюминатору, явно собираясь продолжить авантюру, Арчер встал и положив на плечо Максима руку сказал:

— Послушай, Макс! Тут, на этом катере, очень серьезные люди. Маловероятно, что ты сможешь чего-то добиться. Тебя, скорее всего, убьют. Ты не думай, что я собираюсь тебе помешать или отговорить. — Арчер был совершенно серьезен и уверен в себе, и Максим понимал, что Арчер говорит ему правду. — Но мне не хотелось бы, чтобы все мои усилии пропали даром.

Максим помолчал немного. Вздохнул и снял со своего плеча руку Арчера.

— Спасибо вам, Стивен. Но я не могу сидеть здесь и ждать момента, когда в эту каюту просто кинут гранату. Я должен добраться домой. Можете считать меня маньяком, конечно, но любой человек, который встанет между мной и домом — мой враг. — Максим пожал плечами. — Я не могу позволить себе сомневаться и сидеть тут и ждать. Я себе этого не прощу.

Арчер вздохнул и отвернулся. Максим резко, но тихо выдохнул и, схватившись за леер, вывалился из иллюминатора.

Его качнуло, но Максим и не думал срываться. Ему нужно было не вниз — в воду, а наверх к рубке. Свобода без корабля не имела для него смысла. Не вернуться, значит — предать. Не взять корабль, значит — не вернуться. Не взять корабль — предать. Не взять корабль, тогда и жить не зачем.

Он подтянулся на леере и, схватившись руками за фальшборт тихо, стараясь прижаться как можно ниже, перевалился на палубу в кормовой части судна. Потом низко пригнувшись, иногда почти на четвереньках, пробежал к рубке.

В темной рубке кто-то тихо баском матерился очевидно в поисках какого-то необходимого сей минут предмета. Учитывая, что свет не включался, искатель не желал привлекать внимание к своему занятию, а следовательно был, скорее всего один и в тайне от остальных. Дальнейшие рассуждения на эту тему были уже слишком теоретическими и Максим прекратил их. Он быстро рванул на себя дверь рубки и увидев на фоне смотрового окна чей-то, уже разворачивающийся на скрип двери, силуэт, размахнулся и ударил человека рукояткой «клена» по голове. И, разумеется, не освоившись в неверном свете смотрового окна, промазал. Вместо того, чтобы попасть точно по затылку крышкой магазина, он заехал неизвестному кончиком ствола в ухо. Жертва издала дикий рев, явно означавший провал секретной миссии и откуда-то снизу двинула Максиму под ребра чугунным утюгом. Затем другой утюг, оказавшийся всего-то другой рукой, влетел Максиму в глаз, из которого тут же весело вылетели искры и, как показалось Максиму, бабочки и эльфы. От удара Максим отлетел на пол рубки, ударившись плечом и головой. Он хотел было встать, но не смог потому, что в этот момент его начали душить. «Ох, как нехорошо-то» подумал Максим и что было силы вогнал кулак под бицепс противника. Рука незнакомца онемела и ослабила хватку. Максим схватил ее обеими руками и запрокинувшись на спину, оплел захваченную конечность ногами. Такой поворот дела неизвестному не понравился и он попытался вывернуться и выдернуть руку из замка. Этого Максим и ждал: он выбросил левую ногу и зажал горло жертвы под коленом. Жертва охнула и стала валиться на пол. Максим слегка ускорил ее движение, и затылок жертвы резко соприкоснулся с полом рубки. Все. Это был чистый нокаут.