Бунт женщин

— Но ведь Его просто нет!

— Кого Его? — испугалась Леонида.

— Да Бога же! Нету, понимаешь?! Бога нет. Есть Вселенная.

— Что это такое? Разве это не Бог? Для меня это — Бог!

В этот день у них не получилось любви. Ужас Мелисы перед тайной, перед собственной беспомощностью, перед неминуемой смертью, страх Леониды перед кощунственными утверждениями Мелисы замкнули печатью отчуждения их встречу.

В церковь теперь она ходила чаще прежнего. Свет и ангелы, музыка являлись ей, как в детстве. Приближался день, в который она решила поехать к о. Владимиру.

О том, что о. Владимира убили, узнала в библиотеке.

Ей не нужны результаты следствия, она сама знает: убили потому, что он мечтал расширить рамки «классического святоотеческого богословия». Убили люди, считавшие, что он предал веру отцов, и не желавшие никаких изменений в структуре российской Церкви. Разве это истинно верующие, если они нарушают одну из главных заповедей — «Не убий»?

Прекрасное лицо о. Владимира, его простые и точные ответы, его книги… он живёт в её жизни так же, как отец и мать, как Вероника и Мелиса. Только теперь она не сможет исповедоваться и попросить у него совета. Она должна свою жизнь решить сама.

Отец не заговорил дома об убийстве о. Владимира. Может быть, не знает?

Несмотря на любовь к отцу, она должна поступить так, как велит Христос: её путь — служение Богу, а не людям.

Решение стать священником не исчезло к моменту окончания школы. Леонида для поступления в Семинарию достала программу и, готовясь к выпускным экзаменам в школе, одновременно готовилась к Семинарии. Она не знала, как и что будет делать, но знала: священником она станет.

Закон Божий со Священной историей, благодаря лекциям отца, она более или менее изучила. А вот «Церковную историю» и «Основы православного вероучения» не знает совсем.

С документами тоже проблема. Нужны свидетельство о рождении, справка о крещении, справка от врача о состоянии здоровья, рекомендация приходского священника, заверенная епархиальным архиереем, — не брать же у отца?!

Разговор с Мелисой произошёл по дороге из школы:

— Мне нужна ваша помощь. Я хочу стать священником, и мне надо поступить в Семинарию, в которой имеют право учиться только мужчины.

Мелиса остановилась и уставилась на Леониду своими умными глазами.

— Обмануть хочешь Церковь? — спросила с удовольствием. — Хочешь бросить вызов мужикам, захватившим и Бога? Помогу. Я отняла у мужиков любовь, ты — Бога, можно сказать, вернёшь Бога женщинам. Значит, так: фамилия у тебя — Вядра. И для мужчин и для женщин подходящая. Конечно, во всех документах написано, что ты женского рода. Но о документах не беспокойся, я достану тебе их. — Мелиса крупным шагом пошла дальше.

— А как же справка о крещении?

— И справку о крещении. За деньги сейчас можно купить всё! Ты только принеси мне все документы.

— Проблема не только в документах. Туалет.

— Какой ещё туалет?

— Общий.

— При чём он тут?

— Жить надо в общежитии. Там общий туши писсуары.

Мелиса захохотала:

— Ну, даёшь! В каком веке живёшь? Ты же идёшь не в армию, где туалет часто в поле! В любом туалете есть кабины, и они запираются, Слушай, а обязательно жить в Семинарии? Никак нельзя жить у меня?

— Никак. Это одно из условий. Молитвы — ранние, иногда ночные. Ещё проблема: мне придётся в общежитии жить в комнате на шесть-десять человек. Мужчина каждый день бреется!

— Есть мужчины с лицами девичьими, у них почти ничего не растёт.

— Почти! Даже если бы я попала в комнату для двоих, и такие там есть, всегда существует опасность быть разоблачённой.

— Ты хочешь на курорт или в бой? Будешь бдительна.

— Есть ещё одна сложность. Мне нужна рекомендация от священника.

— Ну, и какая сложность? Играть так играть. Найди церковь и ходи исправно на службы. Священник даст тебе рекомендацию. Почему бы не дать? Время у тебя есть. Только не вздумай признаться ему, что ты женщина.

— У меня ещё вопрос.

— Ну, и за чем остановка? Задавай.

Они уже пришли к Мелисе и стояли в гостиной.

— Есть серьёзная психологическая проблема: я не хочу причинить отцу боль. Порой мне кажется, отец высоко-высоко надо мной, он никогда ни в чём не нарушит нравственные и Божеские законы, я таких людей, как он, больше не знаю. Обмануть его никак нельзя. Но, если сообщу ему о своём выборе, никогда не стану священником: он запретит. А Бог повелевает мне быть священником.

— Давай сядем, — тихо сказала Мелиса и потребовала рассказать всю историю с самого начала: и о явлении Христа, и о лекции о. Владимира, и о его книгах и статьях.

— Одни только названия его книг каковы! «В поисках пути, истины и жизни»… Может быть, когда-нибудь поможет женщинам экуменизм. О. Владимир верил в объединение церквей. Истинное христианство не может быть только для мужчин, когда женщина ощущает себя существом второго сорта, или только для одной национальности, оно должно быть вселенским. И о. Владимир видит возможность единения католической и православной религии в Новой Европе. И в Америке сейчас выступают за единение очень активно. Много женщин борется за свои права: Элизабет Бер-Сижель, она французский учёный, Харрисон, Дебора Белоник, Кириаки Фитцджеральд и другие. Что вы молчите? — спросила Леонида после затянувшейся паузы.

— Разве я имею право что-нибудь сказать тебе? Может, правда, Бог есть?

— Есть, — подтвердила Леонида. — Я видела Свет от Него, я слышала Его голос, и Он всегда во мне, это Он руководит мною.

— Как же теперь мне жить? А то, что мы с тобой…

— Об этом не знаю. Он не дал мне никакого знака. Бог — не дед с бородой. В нём и женское, и мужское начало. — Леонида долго молчала, прислушивалась к себе. — Нет, знака не было, мы не нарушаем Его заповедей, мы сами себя спасаем.

— Не знаю, — сказала Мелиса, и в голосе её стояла печаль, как солнце в западном окне.

В тот день Мелиса избегала смотреть Леониде в глаза. И снова любви не получилось.

— Так что мне делать? Имею я право стать священником или нет? — уже стоя в дверях, спросила Леонида. — Обман это Бога или не обман?

— Ты же сказала, Бог велел тебе служить Ему! — твёрдо ответила Мелиса. — Как ты можешь ослушаться Его?

— Но это подделка! Это обман.

— Ты не обманываешь Бога, сама говоришь, Он призвал тебя. И, сама говоришь, Бог создал мужчину и женщину равными, ты обманываешь антибожеское общество, которое дискриминирует женщину, — медленно, словно выверяя свои слова, сказала Мелиса.

Разговор с Мелисой определил оставшиеся до окончания школы месяцы.

О. Варфоломея она нашла в тридцати минутах от города в небольшом храме. Выбрала она о. Варфоломея за старость и святость. Белая, уже и из старости выцветшая борода, блёклые, в сизых кругах, глаза, неторопкая, уставшая речь, преображение во время службы и в час, когда под его благословение подходят прихожане — в большинстве своём старухи окрестных сёл.

Сердцем она уже знала о. Варфоломея и знала: Бог привёл её к нему.

Службы о. Варфоломея она привычно легко выстаивала в толпе старух.

О. Варфоломей подошёл к ней сам:

— Сынок, хочу поговорить с тобой. Ты видишь, наше место — Богом забытое. Мужчин вокруг почти нет. Я протяну ещё года четыре. Могу поговорить с моим руководством, чтобы на моё место взяли тебя. — Они находились в храме одни, только Кланя ещё подсчитывала выручку от продажи свечей. — Что привело тебя ко мне? Исповедуйся.

Этому святому врать нельзя, что бы Мелиса ни говорила. Фиолетовые ободья зрачков, выпитые временем глаза…

— Человек ты скромный, но твёрдый. Знаю, не просто так ты очутился здесь.

И Леонида заговорила. Она рассказала об отце и о матери, об ангелах и святых, о том, как явился ей Бог и какие слова сказал. Рассказала о том, что она не мужчина, и о своих отношениях с Мелисой. Рассказала об их последнем разговоре, о своих сомнениях. Рассказала о желании поступить в Семинарию и о своей безвыходности: Бог посылает её на этот путь, а Православная Церковь не допускает. Когда она нарушит законы Православной Церкви, её проклянут и Церковь, и отец. Обо всём рассказала она о. Варфоломею и спросила, что ей делать.