Страница 8 из 19
С этими словами я изо всех сил рванула ворот платья, особо не надеясь на успех, но гнев подарил мне силы, о которых я и не подозревала: с громким треском ткань легко поддалась моим усилиям. Однако в своем желании приблизить момент, когда вампир сбросит с себя маску сдержанности, я перестаралась: пойдя по шву прямо по кружевной вставке, так неудачно разделявшей ворот и корсет, платье начало сползать вниз, обнажая не только шею, но и плечи...
Я вспыхнула так, что даже сама ощутила, как побагровело лицо. Враг же только лишь насмешливо хмыкнул, наблюдая за моим смущением:
- Вероятно, теперь у людей под словом "убить" подразумевается нечто совершенно иное. А я-то гадаю, с чего ты так страстно молишь меня о смерти.
Торопливо подхватив сползающий ворот и стараясь не растерять последние капли достоинства - хоть это и казалось сейчас почти невыполнимой задачей! - я повернулась к вампиру и, глубоко вдохнув, откинула голову назад, открывая беззащитную шею. Он мог смеяться надо мной, сколько захочет, но я больше не могла продолжать этот немыслимый разговор, делая вид, словно мы с ним всего лишь двое случайных собеседников, а не убийца и его жертва. Эта ситуация, томительно тянущиеся мгновения, его нарочитая пассивность и словно миролюбивый настрой... Все это было до такой степени нелепо и наигранно, что даже моё простодушие не могло поверить в разыгрываемую постановку. Чего мой враг ожидал? Зачем тянул время, вместо того, чтобы скорее расправиться с одной из последних жертв? Я вспомнила лицо отца перед смертью и поняла, что в одном я точно ему завидовала сейчас, - он умер быстро.
Мне же такой возможности, увы, не дали. Я стояла в ожидании, покорно запрокинув голову, проходили секунды, а вампир продолжал хранить молчание - и полное бездействие.
Не выдержав, я открыла глаза: мужчина стоял на прежнем месте, и во взгляде его проглядывала холодная насмешка, но никак не желание крови или моего убийства. Он отчетливо наслаждался каждой минутой, проведенной в этой комнате, и не собирался ничего менять. Как только я осознала это, те жалкие крупицы сил, что поддерживали меня сегодня, растворились под гнетом ярости и бессилия. Все, на что хватило меня, - это взглянуть своему мучителю прямо в глаза, вложив в этот взгляд ненависть и презрение, что кипели сейчас в душе.
- Ну что, человеческая женщина, я вижу, ты закончила этот маленький спектакль. Как ты привыкла звать себя?
Я непонимающе нахмурилась, совершенно не поспевая за логикой этого странного вампира. Зачем ему мое имя? Вероятно, отголосок сомнений мелькнул на моем лице, так как собеседник недовольно изогнул бровь.
- Так что? - он переспросил, и мне подумалось, что терпение явно не входило в число добродетелей моего нежеланного собеседника. - Ты говоришь мне свое имя или я выбираю его на свой вкус?
- Триана, - обреченно ответила ему, отчетливо подозревая какой-то подвох.
Кивнув в ответ каким-то своим мыслям, вампир холодно распорядился:
- Сейчас ты следуешь за мной, не задавая вопросов.
- Но как? Зачем? С вами? Куда? - я растерянно взглянула на него, ничего не понимая.
- Слишком. Много. Вопросов. - Раздельно по слогам проговорил он и скривился.
Я ошеломленно смотрела на него, не в силах осмыслить того, что он не собирался меня убивать, по крайней мере, пока не собирался.
Но идти с ним? Нет, и пусть я не знала, что ожидало меня здесь, но следовать за ним не собиралась.
- Я никуда с вами не пойду.
Он, не говоря ни слова, медленно подошел ко мне, а затем...
Внезапно отвесил хлесткую пощечину, больше обидную, нежели болезненную.
Никто никогда прежде не смел поднимать на меня руку! Даже отец не снисходил до физических наказаний, предпочитая запирать меня в покоях, и не позволял выходить наружу, пока он не остынет. Но глядя в равнодушное лицо своего врага я невероятно четко осознала - те времена прошли. Труп моего отца остывал сейчас в нижнем зале, знаменуя конец моей жизни во дворце, и надо было раз и навсегда принять этот факт. Как и то, что у вампира имелись на меня какие-то иные планы╦ и желания выбранной жертвы интересуют его в последнюю очередь.
В подтверждение моих мыслей, мужчина, глядя прямо в глаза, лениво проговорил, отчеканивая каждое слово:
- Не испытывай мое терпение. Ты будешь делать все, что я тебе скажу. Не думай, что если я оставил тебя в живых, то ты можешь пререкаться со мной. Этим ты лишь усугубляешь свое и без того шаткое положение.
Его пощечина горела на щеке, точно клеймо, а злые слова снова и снова раздавались в голове, пока я ругала саму себя, стараясь поспеть за вампиром по столь знакомому коридору. С каждым шагом, приближавшим к зрелищу, что ждало меня в тронном зале, сердце все убыстряло свой ход. Мучитель же, устав от моей медлительности, что-то прорычал сквозь зубы и грубо ухватил меня за предплечье, заставляя перейти на бег.
И в этот момент мы вышли к лестнице.
Я знала, что увижу, пыталась хоть как-то подготовить смятенный разум, но все равно не смогла сдержать поток слез, хлынувших, как только я взглянула вниз. Весь зал был в крови, искривленные обескровленные тела придворных и слуг распростерлись на полу. Кто-то был еще жив, но оставшиеся вампиры безжалостно добивали выживших после их страшного кровавого пира. Здесь были все: мужчины, женщины, дети.
Никого в замке не пощадили этой ночью. Никого, кроме меня. Но разве я просила об этом? Нет! Я должна была быть с ними, разделить их ужасную участь. Я с ненавистью взглянула на замершего рядом мужчину, не раз являвшегося мне в кошмарах, замечая, насколько его пьянит вид поверженных противников: торжество читалось в заостренных чертах лица вампира, глаза сияли хищным огнем, губы кривила недобрая улыбка.
- Так будет с каждым, предавшим меня, - негромко произнес он. Едва ли эти слова предназначались мне.
В этот момент от остальных вампиров отделилась женская фигура, в одно мгновение оказавшаяся прямо перед нами, остановившись на последней ступени лестницы. Первое, что бросалось в глаза, - нечеловеческая красота женщины. Безукоризненные черты лица, струящиеся за спиной светлые волосы, нежная кожа и стройное тело были способны очаровать любого мужчину. Единственное, что заставляло поверить в смертельную опасность этой красавицы, - капли крови на светлой ткани, выглядывавшей сквозь распахнутую накидку. Рядом с ней даже самая привлекательная человеческая женщина показалась бы невзрачной простушкой. Окинув меня презрительным взглядом, она обратилась к моему спутнику, перед этим усмешкой дав понять, что ни одна деталь не ускользнула от ее взора: ни спадающее платье, которое я была вынуждена поддерживать одной рукой, ни красный след на моей щеке.
- Мой повелитель, как было приказано, все уничтожены, - с небольшой паузой она добавила, стрельнув в мою сторону глазами. Отчего-то её странный интерес заставлял нервничать. - Кроме одной.
- Хорошо, Аннора. Передай всем, мы возвращаемся домой. Больше здесь делать нечего.
Кивнув в ответ, светловолосая вампирша, тем не менее, не торопилась уходить.
- У тебя остались вопросы?
Она кивнула, не сводя с меня пристального взгляда. Неизвестно чему ухмыльнувшись, стоявший рядом вампир вдруг небрежно произнес:
- Вижу, ты тоже заметила сходство. Повернись ко мне, - этот приказ уже был адресован мне.
По-прежнему мало что понимая, я обреченно повернулась и подняла лицо к нему, надеясь на пояснения.
Вглядевшись, мужчина удовлетворенно хмыкнул.
- Они точно связаны кровными узами. Скажи мне, Триана, имя "Дэйкас" тебе о чем-нибудь говорит?
Кровь отхлынула от лица, мне срочно потребовалась опора, чтобы не покачнуться от налетевшего порыва слабости. Дэйкас? Но откуда вампиру могло стать известно имя брата?
С трудом шевеля ставшими вдруг непослушными губами, я выдавила ответ.
- Он мой брат.
Теперь уже осклабилась блондинка.
- Да? Надо же, какая она невзрачная в отличие от него... Что ж, думаю, ему будет интересно её увидеть.