Страница 7 из 27
Следуя указаниям Меншикова, отряд из трех пехотных полков под командованием полковника Петра Яковлева (Петр Иванович Яковлев начинал службу в частях Лейб-гвардии, являлся доверенным лицом царя Петра, в феврале 1706 года в звании поручика гвардии сумел доставить указания царя командованию русской армии, блокированной шведами в Гродно, в 1708 году уже командовал драгунским полком из рекрутов, сформированным и использовавшимся для подавления восстания донских казаков во главе с «сообщниками гетмана Мазепы» атаманами Кондратием Булавиным и Игнатом Некрасовым[30], после чего полк был расформирован и поротно обращен на комплектование других драгунских частей[31], а Яковлев участвовал в Полтавской битве в качестве командира Московского драгунского полка) и драгуны дивизии генерала Григория Волконского (князь Григорий Семенович Волконский), возглавляемые бывшим компанейским полковником Игнатием (Гнатом) Галаганом (Калаганом), двинулись в апреле из Киева вниз по Днепру, атаковали укрепленные пункты запорожцев (Келеберда, Решетиловка, Переволочна, Новый и Старый Кодак (Кудак)) и по очереди разгромили их, включая Запорожскую Сечь, которая пала 14 мая[32] (полковник Галаган вначале присоединился к шведам вместе с гетманом Мазепой, но затем, оценив положение шведской армии и ее перспективы, в декабре 1708 года перешел на царскую сторону и привел с собой отряд из 500 казаков, которые служили личной охраной Мазепы; за измену запорожские воины-волхвы («характерники») прокляли род Галаганов до седьмого колена и записали проклятие своей кровью (имеется соответствующий документ), и хотя царь Петр вознаградил Игнатия Ивановича Галагана, сделав Прилуцким и Чигиринским полковником, но его седьмой потомок – Павел Галаган, умер в 16-летнем возрасте от тифа, не оставив наследников).
Петр, по его словам в письме Меншикову от 23 мая 1709 года: «Сего дня получили мы от вас писмо, в котором объявляете о разорении проклятого места, которое корень злу и надежда неприятелю была, что мы, с превеликою радостию услышав, господу, отмстителю злым, благодарили с стрелбою» (в другом письме, написанном в тот же день к царевичу Алексею Петровичу: «… изменничье гнездо, Запорожскую Сечь, штурмом взял и оных проклятых воров всех посек и тако весь корень отца их, Мазепы, искоренен»)[33]. Наряду с истреблением запорожцев, русские солдаты беспощадно выжигали украинские поселки и местечки, убивая их жителей так же, как и при взятии гетманской столицы – города Батурин в ноябре 1708 года[34]. Оставшиеся в живых казаки частью укрылись в днепровских лиманах, где их продолжал преследовать Галаган; частью разбежались, начав партизанскую войну с царским ставленником, новым гетманом Иваном Скоропадским и русскими; частью вновь примкнули к шведской армии.
Польский король Станислав I Лещинский попытался выступить на помощь шведам со своей армией (по некоторым данным, ее общая численность составляла около 20 тыс. человек[35]), однако он допустил ошибку, отказавшись от взаимодействия с корпусом генерала Эрнста Крассау, и в феврале 1709 года был разбит у Подкамня сводным русским корпусом под командованием Генриха Гольца и Михаила Голицына (пять пехотных и шесть драгунских полков – всего около 8–8,5 тыс. солдат и офицеров, не считая иррегулярных войск[36]; позднее, в мае, фельдмаршал Гольц трижды разгромил отряд сторонников Лещинского первоначальной численностью около 6 тыс. человек, которым командовал Бобруйский староста и великий литовский гетман Ян Казимир Сапега, хотя, позднее, в октябре того же года, киевский воевода и великий коронный гетман Иосиф (Юзеф, Юрий) Потоцкий с отрядом элитной польской кавалерии, насчитывавшим 3–4 тыс. солдат и офицеров, нанес поражение под Одолянувом корпусу Гольца в составе 8 драгунских полков и Лейб-регимента князя Меншикова)[37]. В результате Заднепровский корпус царского генерал-фельдмаршал-лейтенанта Генриха Гольца, отряды польско-литовской шляхты – противников Лещинского, под командованием польского великого коронного гетмана Адама Николая Сенявского (Синявского) и литовского польного гетмана Григория Огинского (Огиньского), усиленные двумя городовыми полками украинских казаков и двумя полками драгун, а также русские части, дислоцированные в Киеве, блокировали шведский корпус генерала Эрнста Крассау и лишили его реальной возможность пробиться из Западной Польши в Левобережную Украину, на помощь королю Карлу[38] (корпус включал один пехотный полк, пять рейтарских и драгунских полков и наемный французский конный полк, то есть должен был насчитывать 6–7 тыс. солдат и офицеров, но к февралю 1709 года, согласно донесению фельдмаршала Гольца, в этих частях оставалось всего около 4 тыс. военнослужащих[39]). Под угрозой начала военных действий со стороны государств – будущих участников заключенного в июле 1709 года Потсдамского договора (Дания, Саксония и Пруссия)[40], Лещинский и Крассау отвели свои войска от Львова за реку Сан к Ярославу в южной Польше, от которого до Полтавы было около 1000 километров (после Полтавской битвы Крассау вновь отступил через всю Польшу в Померанию, где в 1710 году командующим корпусом вместо него был назначен новый генерал-губернатор Висмара, Бремена и Вердена генерал Мориц Веллингк (Мауриц Веллинг, Mauritz Vellingk, родной брат участника Нарвской битвы генерала Отто Веллингка)). Соответственно, Б. Григорьев отмечает, что дислокация шести шведских полков в Польше, вместо их присоединения к главной армии, оказалась ошибкой Карла XII, так как этого было явно недостаточно, чтобы действительно контролировать ситуацию на более или менее значительной территории, а для создания видимости шведского присутствия и охраны Станислава Лещинского хватило бы и меньших сил[41] (например, одного вербованного французского конного полка, сформированного в Познани. – П. Б.).
22 июня в шведский лагерь прибыли представители крымского хана, которые сопровождали командира легкоконного валашского полка полковника Сандула Кольца (Кольза, Sandul Kolza, Sandul Kolka) и письмоводителя королевской канцелярии Отто Клинковстрема (Otto Wilhelm Klinckowström, уже после Полтавской битвы осенью 1709 года был схвачен в Польше сторонниками саксонского курфюрста Августа II, передан русским, но сумел бежать из плена). В марте, после перехода запорожцев на сторону Карла XII, Клинковстрем был послан в Польшу для вызова Крассау и Лещинского[42], а Кольца – в Бендеры, для переговоров с местным сераскиром о выступлении крымских татар на стороне шведов. Однако Бендерский сераскир Юсуф-паша Силистрийский прислал ответ, что Османская империя и ее вассал – крымский хан – в войну с Россией вступать не будут до заключения специального договора со шведским королем, на что требовалось определенное время.
Как видно, теперь оказались оправданы усилия царя Петра, который в апреле-мае находился в Троицком городке под Азовом, где вроде бы организовывал сбор флота, угрожавшего турецким сухопутным и морским силам в бассейне Азовского моря, а на деле подкупал турецких чиновников[43]. Кроме взяток, для удовлетворения претензий турок, от лица которых в Азове выступал неофициальный представитель султана в Крыму Кападжи-паша, царь разобрал 12 кораблей (в основном, галер – два новых корабля из Воронежа и десять старых, давно уже несших службу в Азове), а также отпустил большую группу мусульманских пленников, в разное время захваченных казаками. Русским послом в Турции Петром Толстым был подкуплен великий визирь Чорлулу (Черлулу) Али-паша. Всего в Стамбул было отправлено 5,5 тыс. золотых монет и собольи шкурки стоимостью 10 тыс. золотых монет. В результате султан запретил крымскому хану немедленно выступить на стороне Карла XII, а также принять в подданство запорожцев, о чем они уже просили. После этого хан обратился за помощью к сераскиру Юсуф-паше в Бендеры, но тот получил из Стамбула указания о предварительном заключении со шведским королем специального договора, требовавшего от Карла военным путем добиваться прекращения экспансии русских не только на запад, но и на юг, к границам Турции и Крыма (дипломатический курьер, отвозивший текст данного договора, появился в шведском лагере уже после Полтавской битвы).
30
Рабинович М. Д. Полки петровской армии. 1698–1725: Краткий справочник (Труды ГИМ, выпуск 48) / Под ред. Л. Г. Бескровного. – М.: Изд. «Советская Россия», 1977. – 112 с. – С. 99.
31
Фактически это был карательный отряд такого же типа, что и те «части особого назначения», которые через двести с лишним лет вновь боролись против казачества по всей России, например, в Хакассии таким «полком» командовал будущий советский детский писатель Аркадий Петрович Гайдар (Голиков). – Прим. авт.
32
Широкорад А. Б. Северные войны России / Под общ. ред. А. Е. Тараса. – М.: ООО «Издательство АСТ»; Мн.: Харвест, 2001. – 848 с. – С. 252.
33
В кн.: Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. IX (январь-декабрь 1709 года). С. 191, 192 (вып. 1).
34
В кн: Тарле Е. В. Указ. соч. С. 425; Широкорад А. Б. Указ. соч. С. 243.
35
Серчик В. А. Полтава, 1709: Пер. с пол. / В. А. Серчик. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. – 192 с. – С. 106.
36
Молтусов В. А. Указ. соч. С. 168–169.
37
Беспалов А. В. Указ. соч. С. 126, 127; Серчик В. А. Указ. соч. С. 105; Молтусов В. А. Указ. соч. С. 182; Шефов Н. А. Самые знаменитые войны и битвы России. – М.: Вече, 2000. – 528 с. – С. 183.
38
Беспалов А. В. Указ. соч. С. 92; Возгрин В. Е. Указ. соч. С. 201; Григорьев Б. Н. Указ. соч. С. 229; Молтусов В. А. Указ. соч. С. 280–281; Тарле Е. В. Указ. соч. С. 176, 196.
39
В кн.: Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. IX (январь-декабрь 1709 года). – В 2-х выпусках. – М. – Л.: Издательство Академии Наук СССР, вып.1, М.-Л. 1950.; вып.2, М. 1952. – 1621 с. – С. 581, 582 (вып. 2).
40
Молчанов Н. Н. Дипломатия Петра Великого. – 3-е издание. – М.: Междунар. отношения, 1990. – 448 с. – С. 241.
41
Григорьев Б. Н. Указ. соч. С. 229–230.
42
Возгрин В. Е. Указ. соч. С. 218.
43
Возгрин В. Е. Указ. соч. С. 225–227.