Ваганьковский приют

– Конечно, много. Я должен ведь посмотреть, что там. Товар надо знать в лицо.

– Тогда пусть он побудет у тебя. Сохрани его.

– Постараюсь. Но почему такая тайна?

– Я потом тебе все объясню. У Светы новый муж, и он всюду сует свой нос.

– Этот англичанин Джон?

– Да. Светка жаловалась, говорила, что он даже ночью ходит, смотрит по углам, все что-то высматривает.

– И ты боишься, что он украдет чемодан?

– Они запросто могут увезти его в Англию. Поэтому я спасаю нашу семейную реликвию.

– Надолго ты оставляешь мне его?

– Пока не уедет Света.

– А когда она уезжает?

– В воскресенье утром двадцать пятого июня. Крайний срок – суббота, я ведь должна его забрать и поставить на место.

– Идем, посидим, – предложил он. – У меня есть греческий коньячок.

– Меня Игорь ждет.

– Не умрет, – он прикоснулся губами ее щеки, провел языком. – Мы не долго, – шепнул он.

– А где Рита? – Вероника обняла его.

– Она на студии, записывается. Придет не скоро.

– Не люблю я ее.

– Почему? – он отстранился от нее.

– Светку против меня настроила. Всякие сплетни собирает. Гадает ей. Светка стала какой-то ненормальной… На меня волком смотрит. У тебя нет какой-нибудь знакомой ворожеи?

– Чего? – удивленно протянул он. – Зачем она тебе?

– Натравлю ее на твою чародейку Риту.

– Ха-ха, – натянуто рассмеялся он. – Не говори ерунду.

– Я говорю не ерунду, а правду! Мне нужна ворожея. Такая, чтобы делала заговоры. На черное.

– Ты о чем, подружка?

– Я расколдую Свету. Оторву ее от твоей Риты. Она моя старшая сестра, должна думать обо мне…

– Все бабы просто помешались на экстрасенсах, на ворожеях, – Валентин схватил Веронику за руку, – пойдем. Забудь хоть здесь о Светлане.

Он поставил на стол бутылку греческого коньяка, порезал лимон. Вероника достала из кармана кожаной юбки мятую пачку сигарет, щелкнула зажигалкой.

– Сделай так, чтобы Рита ничего не узнала о чемодане. Хорошо? – Она опустилась в кресло, выпустила дым и вытянула ноги. На ней были разбитые мужские кроссовки.

– Ты так ее боишься?

– Она страшный человек, всех насквозь видит. Как ты с ней живешь? Лишь бы чемодан не попал ей в руки. Тогда я влипла. Она все скажет Светке. И та меня убьет. Это уж точно! Но ей чемодан не нужен! – она закрутила головой. – Столько лет пролежал в темной комнате, и она о нем не вспоминала. А мне хотелось бы получить за него тысячу, может быть, побольше. Ты не одолжишь мне, кстати, немного? Я на полной мели. И у Игоря кризис денежного жанра.

– Сколько?

– Ну хотя бы сотен пять.

– Пять сотен дать не могу, а три дам, – он вытащил из портмоне три зеленые купюры и положил их на стол.

Вероника тотчас сунула деньги в карман кожаной юбки.

– Когда Света уедет, я зайду, – она улыбнулась. Лицо у нее заметно посветлело. – Долг вернуть. Главное, чтобы Риты не было дома. И мы с тобой расквитаемся. Ты только сохрани чемодан. И Рите ни слова, – и поднесла тонкий пальчик к порозовевшим губам. – Это будет наша с тобой тайна.

Они посидели совсем немного, около получаса, допили коньяк, покурили, обсудили новое замужество Светы. Валентин пообещал узнать насчет ворожеи. И Вероника ушла. Почти ушла. Потому что в прихожей у самой двери она неожиданно обняла его, и он впился в ее соблазнительные губы. Она дрогнула, обмякла, он попытался поднять ее на руки, она слабо сопротивлялась, задыхалась, стонала, он стал расстегивать ей блузку, стаскивать юбку. Она извивалась под его руками, тихонько повизгивала…

Когда она ушла, на полу оставался чемодан. Несколько минут Валентин приходил в себя, лицо горело, колени дрожали, а потом как сумасшедший носился по квартире, искал место для укрытия чемодана. И едва успел его убрать, спрятать бутылку, раскрыть окна, чтобы выветрить сигаретный дым, как в двери раздался звонок. Первой его мыслью было: – Вероника вернулась. Он заулыбался, приготовил первую фразу. И не мог раскрыть рта. Волна холода прокатилась у него по спине. В дверях стояла Рита.

Рита продолжала в нетерпении двигаться в гостиной взад-вперед. Она не могла избавиться от запаха чужого женского тела. От аромата косметики. Они ее раздражали. Ей нужно было освободиться от них, но даже свежий воздух не помогал. Что произошло в доме в ее отсутствие? Кого он принимал? Что за женщина? С кем он переспал? Может быть, в ее постели? При одной этой мысли ее всю передергивало. Что делать с ним? Наказать? Как? И она неожиданно сорвалась с места, подбежала к серванту, схватила хрустальную вазу, его подарок, и швырнула на пол. Его подарок разлетелся на мелкие куски. На ковре заблестели осколки. Повернула голову в его сторону.

Валентин не отреагировал, подошел к окну и смотрел вниз. Он старался не думать о Рите. Пытался отвлечься. С улицы доносился гул автомашин. Какая-то черноволосая дама подняла голову и уставилась в его окно. Женщина не сводила с него глаз. Чего ей надо? Он не мог ее припомнить. Женщина не двигалась с места. Валентин отошел в глубину комнаты. Пошевелил осколки носком тапочка.

Рита смотрела на него и не узнавала. В его лице не было ни капельки раскаяния. Он не сожалел о случившемся. Что с ним? Кто его так настроил?

Она поняла, что объяснения от него не дождется. Ясно, произошло нечто страшное, схватила свою сумку и выскочила в коридор. От стены пахло духами и потертой кожей. Здесь он ее тискал. В ее воображении уже рисовался образ молодой, стройной черноволосой девицы. Они обнимались, он прижимал ее к стене, раздевал… От стены исходил такой порочный дух… Она чуть не закричала от представившейся ей омерзительной картины. Черт, не квартира, а бордель! Надо уезжать отсюда, уезжать немедленно…

Она мимолетно взглянула в зеркало. Себя не видела. Перед глазами все плыло. Из комнаты не доносилось ни звука. Валентин все так же стоял без движения, тупо уставившись в пол, теребил носком тапочка осколки. Истукан, послушный вольт. Она распахнула входную дверь, прочь отсюда.

На лестничной площадке невольно задержалась. Заметила в полутьме какую-то фигуру. Это была женщина, черноволосая, накрашенная, которая то ли подслушивала, то ли пряталась. От нее разило ей знакомым «Мисс Диор»! Через плечо у нее был переброшен кожаный рюкзак. От него несло свежей мануфактурной кожей. Рита все поняла. Кровь бросилась ей в лицо, и с яростным криком: «Ах, вот ты где! Прячешься, страшилище! Черная ведьма!» – она влепила ей одну звонкую пощечину, за ней вторую, хотела врезать третью, но вместо этого только крикнула: «Не будет у тебя счастья!», плюнула и сбежала по лестнице. У нее не было ни малейшего сомнения в том, что это та самая девица, с которой Валентин развлекался в ее отсутствие.

В те июньские дни Катерина внимательнее, чем прежде, следила за жизнью Маргариты. Она знала о путанице в ее отношениях с ювелиром Антоном, отметила появление другого ее ухажера, дантиста Бориса Тушина, слышала о ее серьезных размолвках с мужем Валентином. И еще она знала, что слепленный ею граф Брюс появился в квартире на Рижской. Теперь вместе с вольтом их там двое. Это же сила. Они ей помогут войти в квартиру, увидеть Валентина и переманить его на свою сторону.

Она набралась смелости и написала Маргарите. Ответа не получила. Потом позвонила. Маргариты не было дома. Взявший трубку Валентин выслушал незнакомку, которая говорила о том, что у Маргариты должно появиться какое-то кольцо с рубином, оно от ювелира Палина, еще говорила о скульптурке графа Брюса… Он ничего не понял и предложил ей лично связаться с Коноваловой. И положил трубку. Во время второго звонка он разговаривал мягче, пригласил ее прийти к ним домой на Рижскую и все объяснить. Не по телефону же? Спросил ее имя, сказал, чтобы будет ждать. Сама любезность. Назвал адрес и какие нажимать кнопки, чтобы открыть дверь подъезда. Катерина чувствовала, что между Валентином и Маргаритой наметился раскол. Вот он и подобрел, а «Королева Марго» теряла опору. Стоило лишь подтолкнуть ее, и она скатится в пропасть. И тогда на место Белого мага могла претендовать она, черный маг.