Страница 37 из 69
Рывком поправив платье и жарко покраснев, Финнула выпалила:
- Мне кажется, ты уже видел сегодня достаточно.
Улыбка Хьюго была широкой и ужасно довольной.
- Как же ты ошибаешься, Финнула. Мне никогда не будет достаточно, неужели ты не понимаешь? Именно поэтому я и считаю свадьбу самым мудрым решением.
- Свадьбу? – девушка отвернулась, не желая, чтобы он видел, какое выражение появляется на ее лице при этих словах. – Я уже говорила: я никогда не выйду замуж вновь. Или ты меня не слушал?
- Тогда спрошу так: почему вчера вечером и сегодня девушка, так рьяно выступающая против замужества, вела себя подобным образом?
Финнула лишь покраснела еще больше.
- Я ничего не могла поделать, - пробормотала она.
- Ничего не могла поделать с чем? С тем, чтобы заниматься со мной любовью?
- Да, - пристыженно кивнула она.
- Посмотри на меня, Финнула.
Девушка покачала головой, уставившись вместо этого в окно. Во дворе шериф де Бриссак смеялся чему-то и похлопывал ее зятьев по плечам.
- Ты вышла бы замуж за Хьюджа Фитцуилльяма?
Вышла бы она замуж за невыносимого рыцаря? Ответ удивил ее саму: возможно, она и согласилась бы, если бы он предложил. Финнула пожала плечами.
- Это не ответ.
- Это единственный ответ, что я могу дать, - воскликнула Финнула, злясь на него. – Я не знаю! Я понятия не имею, кем и где я могла бы быть. Но я абсолютно уверена в том, что больше ноги моей не будет в этом доме, так что наш брак невозможен.
- В каком доме? В поместье Стивенсгейт?
- Да, - Финнула вздрогнула при этих словах. – Те часы, что я там провела, были худшими часами моей жизни. Я поклялась, что больше никогда не переступлю порог этого дома снова…
- Финнула, мне известно, что произошло между тобой и моим отцом…
- Нет, ты ничего не знаешь! – крикнула она. – Ни ты не знаешь, ни кто-либо другой не знает. Твой отец сошел с ума, совершенно потерял рассудок, он считал, что я – твоя мать. Шериф де Бриссак не говорил тебе об этом? Лорд Джоффри никогда не называл меня по имени. Он звал меня Мэри. Так ведь звали твою мать?
Когда Хьюго кивнул, Финнула глубоко вздохнула.
- Он любил вовсе не меня. Меня он даже не знал. Но для него я была леди Мэри, и поэтому он решил, что должен заполучить меня. Я ничего не могла сделать, чтобы помешать ему, не могла ни слова сказать против…
- Финнула, - он шагнул к ней, но девушка выставила ладонь, останавливая его.
- Мне жаль, что приходится говорить тебе об этом, но тогда, да и сейчас, я была уверена, что меня спасло чудо. Едва мы вошли в его спальню, как он упал на пол. Я была ужасно напугана, не знала, что делать…
- Финнула, послушай меня. Мы запрем эту комнату, ты больше никогда в нее не зайдешь…
Но Финнула продолжала говорит, точно не слыша его.
- Я стояла над ним, а он хватался за горло, пытаясь вдохнуть. Тогда я бросилась за шерифом де Бриссаком, молясь, чтобы он еще не успел уехать, и, когда я его привела, лорд Джоффри уже был мертв, - по щекам Финнула покатились слезы. – А затем меня обвинили в… В убийстве лорда, Реджинальд Ларош хотел, чтобы меня повесили! Вот только шериф де Бриссак не допустил этого…
На этот раз Хьюго не позволил ей остановить его и, бросившись к девушке, заключил ее в объятия, крепко прижимая к себе и шепча ей на ухо:
- Я знаю, я знаю. Джон все мне рассказал. Но мы сможем оставить все позади, правда? Мы сможем забыть обо всем и начать жить заново. Первое, что я сделаю, когда вернусь в поместье, это выгоню Лароша, а затем повешу замок на спальню отца, и туда больше никто никогда не войдет. О, Финнула, не плачь…
Но она не могла остановиться. Рыдая, она прижималась к его груди и кляла себя. Как она могла показать ему такую слабость? Неужели ее гордость и так была недостаточно ранена? Неужели ей нужно было еще и выставить себя плаксой перед этим мужчиной? Но с каждой такой мыслью слезы лились лишь сильнее и сильнее. Финнула уперлась ладонями в грудь Хьюго, пытаясь оттолкнуть его от себя.
Хьюго не позволил ей этого сделать, крепче обхватив ее руками, и произнес:
- Послушай, Финнула. В твоей жизни изменится далеко не все. Конечно, ты больше не будешь жить на мельнице, но поместье Стивенсгейт станет твоим, и ты сможешь делать с ним все, что пожелаешь. И крестьяне по-прежнему останутся на твоем попечении. Они ведь и так называют тебя своей леди, разве не лучше будет стать леди Финнулой взаправду? Ты поможешь мне с делами в деревне, мне очень нужна твоя помощь. Я был вдали отсюда десять лет, а Ларошу доверять нельзя. Мне нужен кто-то, кто подскажет, как вести дела.
Финнула подняла голову.
- Попроси Роберта. Роберт тебе поможет. И Джон де Бриссак. Я тебе не нужна…
- Нужна, - Хьюго обхватил ее тонкую талию. - Финнула, милая, пусть меня зовут не сэр Хьюдж, но я все тот же самый мужчина, только теперь с другим именем и иным титулом. Почему ты так возненавидела меня за это?
- Потому что, - она всхлипнула, - ты мне соврал!
- Это было до того, как я понял, какая ты, - пояснил он. – К тому же, ты приставила нож мне к горлу, помнишь? Нельзя же ждать правды от того, кому угрожаешь ножом. А представь, что было бы, узнай ты во мне своего лорда? Не глупи, Финнула.
- А еще ты решил жениться на мне, потому что мой брат грозился убить тебя…
- Прошу прощения, Финнула, - кашлянул Хьюго, - но это я был с мечом в руках, а не наоборот. И, ради бога, пойми, наконец, что я решил сделать тебя своей женой еще до того. Возможно, это произошло в тот самый момент, когда я увидел тебя в озере, пусть даже тогда я еще не понял этого. Жениться на тебе – мой единственный способ заполучить тебя, значит, так я и должен сделать.
- Ха! – Финнула усмехнулась. – «Заполучить меня» - вот, чего ты хочешь. А вовсе не жениться.
- Ни один мужчина не хочет жениться, Финнула. Просто иногда встречаются женщины, которых невозможно заполучить другим путем, так что женитьба – необходимая жертва во имя чего-то более важного.
- О-о-о, - рассерженно вздохнула Финнула. – Я так и знала! Ну, скажу я тебе, есть такие женщины, которым совершенно не нужны ни муж, ни семья! И я одна из них. Поверь, я буду ужасной женой. Я не умею сеять, отвратительно убираюсь и еще хуже готовлю. Единственное, на что я способна – уходить из дома на рассвете и охотиться до поздней ночи, а затем возвращаться в грязи с ног до головы, и ты даже видеть меня такой не захочешь…
- Ну, если дело лишь в этом, то ты куда невиннее, чем мне представлялось прошлой ночью, - усмехнулся Хьюго и, прежде чем девушка успела возразить, поцеловал ее, как и советовала Патриция.
Финнула лишь пискнула, пытаясь увернуться и доказать ему, что женитьба на ней будет огромной ошибкой – вот только ничего не вышло.
Когда его губы коснулись ее, пальцы запутались в волосах, а широкая ладонь легла на талию, Финнула поняла, что не может и не хочет возражать и протестовать. Неважно, женаты они или нет, она ни за что не станет прекословить ему, лишь бы он касался ее вот так, нежно и настойчиво одновременно…
Хьюго почувствовал, что она уже готова сдаться, и использовал это обстоятельство в свою пользу. Обычно он всегда давал более слабому противнику возможность хоть какого-то сопротивления, но на этот раз он не собирался ни сдаваться, ни даже создавать видимость этого. Прекрасно зная, что во много раз превосходит девушку в силе, он, тем не менее, не чувствовал ни капли стыда. Он хотел ее, страстно желал, и ему было известно, что она чувствует то же самое. Бережно положив девушку на кровать и подняв темно-зеленую юбку, он нежно провел рукой по шелковистой коже, и Финнула тихонько вздохнула. Она больше не протестовала, лишь в глубине ее сознания проскользнула мысль о том, что заниматься любовью в комнате, где прошло ее детство, было в некотором смысле неправильно.
Но место не имело никакого значения.
Прежде, чем она успела понять, что задумал Хьюго, он наклонился к ее бедрам. Его поцелуи на самой чувствительной части ее тела заставляли девушку извиваться, Финнула боялась, что вот-вот ее стоны превратятся в плач, который напугает всю семью или, еще хуже, даст всем понять, что происходит в спальне наверху.