Страница 36 из 47
Покончив с водными процедурами и облачившись в повседневку, решил разбудить напарника, ибо нефиг дрыхнуть, когда решаются, можно сказать, судьбы мира. Люблю иногда подпустить пафоса, ага. Однако рекомого напарника в койке не обнаружил, равно как и обмундирования. Вот стервец! Куда он, интересно, подался в такую рань? Хотя как говорит один мой знакомый – ну и ладно! Пойду завтракать.
Несмотря на ранний час, столовая работала. Подавали яичницу с салом (моя печень выразила бурный протест), свежие булочки и травяной взвар. Наплевав на животный белок, воздал должное печеностям, тем более к ним полагался десерт – малиновое варенье или мед, на выбор. Сидеть в теплой столовке, пронизанной вкусными запахами, и не спеша попивать чай было невыразимо приятно. Но долго предаваться сибаритству мне не дали: в общий зал вошли двое незнакомых военных в вездесущем камуфляже, дополненном фуражками с серыми околышами и зеленым верхом. У одного в руках коричневая кожаная папка, такая, знаете, в какой обычно всякие справки-копии-заключения таскают, с завязками и золотым тиснением. На этой разве что тиснения не было, а остальные атрибуты присутствовали. Второй тащил чемоданчик типа «кейс», достаточно компактный, но, судя по позе, тяжелый. Оба средних лет, с незапоминающейся внешностью. На поясах неизменные кольты «правительственной модели», но другого оружия не видно. Рядом вышагивал вероломный напарник Сашка, рожу его не покидала гнусная ухмылка, дескать, вот он, вражина, сидит, булки лопает с чаем и в ус не дует. Вот блин! Уж не с ними ли он вчера с вечера загулял, да еще и с употреблением спиртных напитков? Все может быть.
– Капитан-лейтенант Тарасов? – осведомился военный с папкой, остановившись в шаге от стола.
– Допустим, – с сожалением отодвинул я тарелку с булочками. Доесть теперь вряд ли удастся. – С какой целью интересуетесь, позвольте полюбопытствовать?
– Майор Зубов, Служба безопасности, – отрекомендовался папконосец. – Третье управление. Мой напарник, лейтенант Нечаев. Рады приветствовать.
– Взаимно, – проявил я вежливость, оторвав зад от стула. – Присаживайтесь, товарищи офицеры! Места хватит.
– Спасибо, мы позавтракали, – отказался майор. – Я вижу, вы еще не закончили. Мы будем ждать в девятом кабинете, лейтенант Иволгин потом покажет.
Ха! Ошибочка вышла насчет булок! Проводив задумчивым взглядом особистов, я переключил внимание на напарника. Тот как ни в чем не бывало уселся напротив, махнул официантке, и через минуту перед ним возникла тарелка с выпечкой, которую он принялся с аппетитом уплетать, запивая душистым взваром.
– Ну что, иуда местечковый, тридцать сребреников прожираешь? – цинично ухмыльнулся я, но Сашка даже ухом не повел.
Правильно в общем-то, режим дело святое. Если бы я на собственную базу приволок случайно встреченного типа, пускай и оказавшего помощь, тоже в первую очередь к особистам его отвел бы. Порядок есть порядок.
Когда последняя булочка уютно устроилась в неприхотливом армейском желудке, я поднялся из-за стола, одернул китель и выжидательно уставился на напарничка. Тот утрамбовал в пасть кусок сдобы, выхлебал чай и неторопливо побрел к столовским дверям, дожевывая на ходу. Вот засранец! Ладно, обострять ситуацию смысла нет, тем более я его прекрасно понимал. Вышли на улицу, в царство сырой хмари и прохладного ветра. Сашка перестал жевать, поднял вверх указательный палец и глубокомысленно изрек:
– Когда я ем, я глух, нем и вообще не способен адекватно реагировать на окружающую действительность.
– Пожра… э-э-э, покушал?
– Угу.
– Ну тогда объясняй, куда идем, и что будем врать, чтоб складно было.
– А врать не надо. Будем говорить правду.
– Как ты это себе представляешь?
– Очень просто. Они задают вопрос, ты отвечаешь. Они вчера ближе к вечеру приехали, вот я к ним на огонек и зашел, – пояснил напарник. – Благо обоих хорошо знаю, они «мародеров» курируют. Так вот, они мне вчера по секрету разболтали, что там, – Сашка ткнул пальцем в хмурое небо, – не могут определиться, что с тобой делать. Поэтому много не болтай, ограничься необходимым минимумом. Пусть они лучше нас в Чернореченск отвезут, а там, скорее всего, сам Соломатин с нами разбираться будет. Нам это выгодно.
– Как скажешь, – пожал я плечами, про себя отметив, что предложение подкованного в здешних интригах парня не лишено смысла.
В здание штаба вошли беспрепятственно, да и охрану в виде двух молодцев в полной боевой выкладке миновали без проблем. Девятый кабинет располагался в дальнем конце коридора, причем дверей я насчитал всего шесть. Выразил недоумение по этому поводу, на что Сашка ответил, что традиция такая: на любом военном объекте девятка зарезервирована за особистом, даже если весь он из одного этого кабинета и состоит. Как выяснилось, представитель Службы безопасности имелся в каждом достаточно крупном населенном пункте, где базировались войска, однако непосредственно в контингент не входил и армейскому начальству не подчинялся. Исключение составляло лишь военное положение.
Я деликатно постучал в дверь, дождался приглашения и с несвойственной мне обычно робостью шагнул в помещение. Наверное, нестандартная ситуация на нервы давит. Кабинет оказался довольно просторным, посередке стоял впечатляющих размеров письменный стол, к нему торцом был приставлен еще один, узкий и длинный – для посетителей. Обстановка стандартная: шкафы, забитые папками с документами, грубый сейф, еще один стол в углу – его как раз занял лейтенант Нечаев, возившийся с раскрытым кейсом. Майор Зубов восседал за чудом столярного искусства, перед ним лежала раскрытая кожаная папка, та самая, с тесемочками. Рядом аккуратно примостилась фуражка. Больше никого в комнате не было.
– А где местный? – чуть слышно процедил я, толкнув напарника в бок.
– Выгнали, ты ж секретный, – шепнул тот в ответ.
– Еще раз здравствуйте, – поднялся навстречу Зубов. – Присаживайтесь, разговор предстоит долгий.
Я опустился на стул с высокой спинкой – по-военному грубый, но крепкий. Сашка уселся напротив.
– Начнем со стандартных вопросов: имя, звание, с какой целью прибыли?
– Капитан-лейтенант Тарасов, Флот-2, экипажный состав. Отправлен вышестоящим начальством в систему Риггос-2 для проведения разведывательных мероприятий и установления контакта с местным населением. Это все, что я могу вам сообщить.
– Вы утверждаете, что прибыли из сектора пространства, контролируемого Земной Федерацией?
– Точно так.
– Вы говорите правду?
– Точно так.
– Вы не будете возражать против небольшой проверки?
– На предмет?
– Мы хотим убедиться в вашей правдивости. Тест на мнемосканере.
– Возражаю.
– В таком случае мы будем вынуждены вас арестовать и доставить под конвоем в Чернореченск. Разумеется, предварительно воспользуемся сканером.
– У меня есть встречное предложение, – с непробиваемой физиономией сообщил я и полез в набедренный карман за наладонником. Пугать он меня еще будет, ага. – Можете изучить во всех подробностях. – Передав активированный КПК майору, извлек из нагрудного кармана идентификатор и переправил ему же. – Могу также продемонстрировать оружие и снаряжение.
Зубов задумчиво покрутил в руках пластиковый прямоугольник с орлом и эмблемой абордажников на обороте.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Вы меня убедили. Тем более у меня есть приказ в случае вашего отказа от сканирования на процедуре не настаивать. Но в Чернореченск ехать придется.
– Кто бы возражал, – пожал я плечами.
– В таком случае час на сборы. Отправка в одиннадцать ноль-ноль! – закруглил беседу безопасник, вернув мое имущество.
Вот тебе и длинный разговор! Подозрительно легко он сдался. Где угрозы, где применение физического насилия, где попытка вколоть «сыворотку правды»? Где, я вас спрашиваю?!
Когда мы уже подошли к двери, майор остановил нас деликатным покашливанием.
– Капитан-лейтенант, у нас имеется просьба. Необременительная, но весьма настоятельная.