Страница 35 из 44
Особо стоят бывшие прибалтийские союзные республики, которые обрели независимость в 1919 году и пользовались ею только до 1940 года, когда туда вошли части Красной Армии. Во время пребывания этих земель в составе царской России они представляли собой множество бедных деревень и хуторов вокруг немногих портовых и промышленных городов, построенных еще в Средние века в основном еще немцами. В деревнях дома были крыты соломой, полы были земляные. А за годы независимости уровень жизни значительно повысился, быт тоже стал более благоустроенным, почти европейским. Откуда же пришли такие деньги в эти страны?
Ларчик открывался просто. Запад объявил СССР блокаду. Получать необходимое оборудование для индустриализации Советская Россия могла в основном через сопредельные страны, путем так называемого реэкспорта, в частности, из Прибалтики. То есть, скажем, Латвия покупала нужные России станки по мировым ценам, а продавала нам по тройной цене. И нам приходилось переплачивать, потому что иные пути получения нужных товаров были для нас закрыты. (Что-то подобное повторилось уже в последнем десятилетии XX века, когда прибалтийские республики стали получать доход за реэкспорт, но уже в обратном направлении. Через эти республики еще только зарождавшиеся российские олигархи вывозили за границу товары, скупая их внутри СССР по низким внутренним ценам и продавая на Запад по мировым)
Страны Прибалтики – мелкобуржуазные, идеалы их народов – мещанские, да и сами они (прежде всего латыши и эстонцы) прошли хорошую дрессировку за те столетия, когда их земли принадлежали германским орденам, и в сильной степени позаимствовали немецкие черты – прежде всего бюргерское упоение отлаженным порядком и размеренностью жизни. Их мечта – вписаться в «настоящую Европу». Это стало возможным после поражения революций в их странах, когда в России еще бушевала Гражданская война.
Увы, в 1940 г. в Кремле решили, что лучше будет, если три прибалтийские республики станут советскими. Начинать новую войну против них после провала наскока на Финляндию советское руководство не хотело, а политики этих стран, опять же помня жестокую войну СССР с их северным соседом, в свою очередь, особенно перечить Москве тоже не желали. В результате Советский Союз реализовал план ползучей аннексии: сначала навязывание мирного договора с размещением советских войск, а потом то, что в Германии было названо «аншлюс»: «просьбы» парламентов включить их страны в великую семью советских народов, а проще – один за другим цепочка государственных переворотов.
Вообще-то стоит подумать, насколько дальновидным был этот шаг. Мало того, что от аннексии территорий, население которых тебе не симпатизирует, держава не столько окрепнет, сколько ослабнет; даже в виду стремительно приближающейся войны не лучше ли было бы сделать эти республики подконтрольным буфером между СССР и Германией? Тем более, что при нападении последней Красная Армия на недавно присоединенных территориях была все равно молниеносно разгромлена, причем, не без активного содействия местного населения.
Но решение было принято. И опять же в виду надвигающейся войны было решено поосновательнее зачистить новые республики от буржуазных элементов. А выше мы указывали на то, что буржуазность давно была в крови прибалтов. Это означало, что для нормальной зачистки надо было выселить в Сибирь добрую половину местного населения – в таком духе доблестные советские органы и поступили; ну не половину, но значительную часть коренного населения, а интеллигенцию в особенности, отправили в эшелонах на Восток.
Эти старания оказались достаточно тщетными: в первые же часы германского нападения в Прибалтике началось по сути антисоветское восстание – как гражданских, так и военнослужащих, включенных в Красную Армию. А дальше, несмотря на все зачистки, по первому призыву новых германских властей эстонцы сформировали дивизию СС, а латыши – аж целый корпус!
И, конечно, воспоминание о попытках привить прибалтам советское сознание путем депортаций (они были и после войны) и массового переселения на их место русских кадров – в целях, разумеется, укрепления дружбы народов, а попросту – разбавления неблагонадежного местного населения – осталась в исторической памяти так же, как у украинцев голодомор, добавив, разумеется солидную порцию ненависти к соседям с востока. Тут можно поиронизировать насчет попыток советских властей отмыть прибалтийских черных кобелей (вводило в заблуждение и активное участие, прежде всего латышей, в борьбе за Советскую власть, которая в 20-х годах была, конечно, совершенно не такой, какой стала с 30-х). Но что поделать – тогдашнее советское мышление совершенно не учитывало цивилизационного фактора и того, на чем оно базируется – системы национальных ценностей.
Промышленными странами эти республики стали в советский период, кадры инженеров и квалифицированных рабочих направлялись туда в основном из России (во многом с целью попрочнее привязать их к советской колеснице). И хотя доля русского населения в этих краях всегда была высокой, за годы послевоенных пятилеток она существенно увеличилась, достигнув от четверти до почти половины общей численности. Но симпатии прибалтов всегда были на стороне Запада, а наличие большого количества русских переселенцев эти симпатии еще больше усиливали.
И это при том, что русские в Прибалтике подверглись достаточно сильному местному влиянию. Когда в странах Балтии проходило голосование по вопросу о предоставлении им независимости, большинство русских голосовало «за». Им казалось, что они сохранят все те блага, какими они пользовались в советское время, а вдобавок еще получат и возможность свободно ездить в Европу. Действительность, как известно, оказалась несколько иной.
Став независимыми, эти страны повели самую ярую антироссийскую политику. Тут сказались и несовместимость менталитетов прибалтов и русских, и стремление туземцев отомстить «русским колонизаторам» за все прежние действительные и мнимые обиды. Правда, в России картину положения русских в Прибалтике представляют искаженно.
Например, говорят о том, что в Латвии русским не предоставляют латвийского гражданства. Но это не так. Русские, родившиеся в Латвии до 1940 года, получают латвийское гражданство без проблем. Значит, трудности создаются не вообще для русских, а для советских русских, что естественно для страны с мещанским укладом жизни. Русских там награждают особо презрительными кличками (в Эстонии их, например, называют «тиблы», что означает «быдло»).
Вступив в ЕС и в НАТО, страны Балтии, стремясь доказать свою «европейскость», стали самым надежным звеном того пояса, «санитарного кордона», который отделяет благополучную Европу от «разлагающейся» России. Отсюда всегда можно ожидать каких-либо козней против нас. И у каждой из этих стран есть свое особое задание.
Особенно показательна позиция Латвии, где и после отъезда значительной части русского населения в Россию более трети населения составляют русские, подвергающиеся там всяческой дискриминации.
Казалось бы, страны ЕЭС должны были одернуть латвийскую власть, допускающую подобное нарушение прав человека, но они этого не делают. Видимо, миссия, возложенная ими на Латвию, заключается в том, чтобы обкатать национальную политику, основанную на нетерпимости к русским, которых в Европе рассматривают как низшую расу. К тому же у Латвии и Эстонии есть к России и территориальные претензии, и иски о компенсациях за ущерб, причиненный «советской оккупацией». Правда, теперь, оказавшись в ЕС и НАТО, они, кажется, уже начинают ощущать, что сменили легкий, в последние годы Советской власти почти символический контроль со стороны Москвы на жесткое регулирование всех сторон жизни бюрократией ЕС. Но… не по хорошему мил, а по милу хорош, как гласит русская пословица.
Но в оценке перспектив жизни в Европе ошиблись не только русские. Неожиданно горькой стороной повернулась Европа и к прибалтам. Сельскохозяйственная продукция этих стран оказалась в ЕС никому не нужной, а российских рынков эти страны лишились. О промышленности и говорить нечего – она фактически перестала существовать. То, что еще осталось дееспособного, перешло в собственность западных компаний. Запад стал даже поставлять в эти страны президентов. Прибалтика превратилась в поставщика гастарбайтеров для «старой» Европы. Мировой экономический кризис больно ударил по прибалтийским республикам, жизненный уровень населения, еще недавно относительно высокий, катастрофически упал. В 2009 году там во многих местах начались антиправительственные демонстрации, сопровождавшиеся потасовками между протестующими и силами правопорядка. И теперь там многие начинают сожалеть об опрометчивых решениях о вступлении в ЕС. В Интернете даже началась кампания в поддержку петиции к Швеции с просьбой оккупировать эти незадачливые независимые республики.