Страница 33 из 80
— Nin cuil sen le, Anariel (Моя жизнь — это ты, Анариэль), — он приник к ее мягким слегка полноватым губам, нежно сплетаясь с любимой воедино. Он целовал ее неспешно и ласково, словно дразня, распаляя ее огонь все сильнее и сильнее. Как уголь, который под дыханием ветра, разгорается все ярче и ярче.
Внезапно, он остановился и оторвался от нее. Анариэль водила руками по его плечам, чувствуя пальцами мягкую ткань его длиннополой светлой мантии:
— В чем дело?
Трандуил не отводил взгляда от ее светлых серо-голубых глаз. Он смотрел на нее так проникновенно и казалось, читал мысли, читал ее всю, словно открытую книгу. Так было не всегда. Но когда она стала полностью принадлежать ему, от него уже не могло быть никаких тайн. Король вдруг улыбнулся. Теплой, светлой улыбкой.
— И когда ты собиралась мне сказать? — спросил он, убирая с лица Анариэль прядь рыжих волос.
— Я и не думала скрывать, — в свою очередь улыбнулась Анариэль. Вокруг ее глаз появились такие любимые королем морщинки. — Я узнала утром, не хотела мешать Пиру…
Трандуил вздохнул:
— Никакой Пир не достоин того, чтобы ради него скрывали такие чудесные новости. Даже звезды сегодня укрылись, понимая, как ничтожны они перед тем чудом, которое ты подаришь мне.
Анариэль прильнула к мужу, обнимая за плечи и надежно пряча свою улыбку в его шею, чувствуя как льняные волосы эльфа щекочут ее скулу.
— Когда Леголас узнает, что у него будет братик? — спросил Трандуил, крепко прижимая жену к себе.
— Или сестренка, — прошептала Анариэль в шею эльфа.
— Я согласен на дочку, только если она будет похожа на тебя, мой огонек.
***
Трандуил неспешно подвел своего оленя за узды к воротам Подгорного королевства гномов, что вот уже два десятилетия было основано в пещерах Одинокой горы. Сопровождавшие короля смирно шли двумя колонами по три эльфа следом за ним.
Едва делегация подошла, ворота бесшумно раскрылись и хмурый гном, церемониально поприветствовав эльфов, попросил следовать за ним, оставив животных.
— Приветствую тебя Траин Первый, сын Наина, — почтительно склонил голову Трандуил.
— Привет и тебе Трандуил, сын Орофера, — низким голосом произнес Траин Первый, восседая на своем троне, выполненном его подданными из чистого золота с изумрудной спинкой. — С чем пожаловал?
— Я слышал твои гномы рукотворцы, каких не видывала Арда со времен Дурина, — начал Трандуил, сделав рукой мимолетный жест для своего эльфа. — Я пришел попросить показать мне мастерство их рук.
— Ты знаешь, я беру плату, — вставил Траин.
Лицо Трандуила исказила усмешка. Гномы, чьими потомками они не были — великого рода Дурина или обычных гномов с северных земель, оставались гномами в своей неукоснительной жажде золота.
— Сундук золотых, — Трандуил кивком заставил эльфа приоткрыть деревянный ящик, до верха наполненный сверкающими монетами.
Траин даже приподнялся на своем троне, чтобы увидеть блеск золота.
— Что желаешь, король Лесного Чертога? — поинтересовался сын Наина.
Трандуил взял из рук подданного небольшую узкую коробку и подошел к трону поближе, открыв крышку. Траин ахнул. В коробке на бархатной пурпурной подушечке переливались самоцветы, что были белее света звезд. Знаменитые белые камни Эрин Галена.
— Окантуйте эти камни в тонкую мифриловую сталь. Сделайте ожерелье для моей жены, достойное Наугламира.
Траин с трудом оторвался от камней и перевел взгляд на Трандуила.
— Одного сундука мало, — отрезал гном.
— Это задаток, — ни один мускул не шевельнулся на лице Лесного короля. — Когда я вернусь за готовым ожерельем, я привезу еще два.
— И один с серебром, — добавил Траин. — Мифриловая сталь требует тонкой работы и сил многих мастеров.
Трандуил промолчал, понимая, что торговаться не станет. Во-первых, это бесполезно. Во-вторых, он король Лесного Чертога, и не станет торговаться с гномами. У него достаточно богатств.
— Сколько у нас времени? — спросил Траин, понимая, что выторговал себе приличную сумму.
— Я приеду третьей осенью. Этот подарок я должен буду вручить жене, когда моей дочери исполнится год, — Трандуил склонил голову и, не дожидаясь ответа, развернулся к выходу.
***
Маленькая девочка совсем неуверенно, но очень упрямо сидела в кроватке, окруженная первыми осенними листочками, окрашенными в желтые, оранжевые и багряные цвета. Голову девочки покрывали еще короткие, но уже густые рыжие волосы. Маленькие пальчики перебирали листву. Вдруг раздался радостный возглас, и девочка победоносно подняла еще наполовину зеленый клиновый листок.
— Ай-яй-яй, — покачала головой Анариэль, наклоняясь к дочери и забирая у той зеленый листик. — Этот лист мог еще немножко пожить, верно, Тауриэль?
Девочка посмотрела на маму округлившимися глазами, протягивая ручку, чтобы вернуть листочек на место. Эльфийка отдала листок и погладила девочку по голове.
— У нее глаза и взгляд твоей матери, — произнес Трандуил, вглядываясь в светло-зеленые глаза дочки.
— Я знаю, — Анариэль грустно улыбнулась, подавив полный горечи вздох. — Как бы я хотела, чтобы она тоже могла ее увидеть.
Трандуил обнял жену за плечи и поцеловал в медную голову.
— He cen (Она видит), — прошептал он, снова посмотрев на дочь.
Девочка взяла очередной кленовый листок, окрашенный в рыжину, и прижала его к своей голове.
— Когда вырастешь и станешь принцессой, у тебя будет корона из осенних листьев, как у папы, — нежно произнес Трандуил.
Маленькая Тауриэль поджала под себя ножки и, облокотившись на ладошки, встала. Не удержав равновесие, ребенок схватился за поручни колыбельки. Поняв, что она не падает, девочка звонко засмеялась, радуясь собственному подвигу.
— Какая ты у меня умничка, — Анариэль ласково провела пальчиками по ручкам дочери и легонько дотронулась до кончика носа, вызвав этим очередной детский смешок.
— Вот смотрю я на вас и не могу понять, кого я люблю больше — жену или дочь, — нарочно задумавшимся голосом произнес Трандуил.
— Nin (Меня), — раздался насмешливый голос молодого мужчины, только что зашедшего в детскую.
— Ты, Леголас, у меня единственный парень, — Трандуил приобнял сына. — А женщин две. Но выбор я не могу сделать. А ты? — он посмотрел на сына сверху вниз.
Леголас, в свои почти две тысячи лет, уже вырос, но все равно остался ниже своего отца. Юный принц сделал вид, что задумался. Анариэль знала излюбленную игру своих мужчин, поэтому просто улыбалась и придерживала дочь, чтобы та не упала, отпустив поручни.
— Нет, я тоже не могу сказать, — наконец решил Леголас.
— Ап, — звонко воскликнула Тауриэль и протянула ручку к брату, одной рукой все же упрямо держась за поручень. — Ап!
Леголас посмотрел на сестру, слегка нахмурившись, не понимая, что она от него хочет. Он взглянул на мать, которая одобрительно улыбнулась, и взмахом ресниц указала на Тауриэль. Леголас неуверенно подошел к ребенку.
— Ап! — эльф взял сестру на руки.
— Ап! — девочка вскинула ручки вверх.
Леголас не понимал, что она хотела. За две тысячи лет он впервые так тесно общался с младенцем. Сестре не было и года. Юный принц держал на руках маленькую эльфенку, чувствуя каждое ее движение маленькими ручками и ножками. Он одновременно боялся отпустить ее, неугомонно елозившую в его руках, и слишком крепко сжать уже огрубевшими руками лучника и воина.
— Ап! — Тауриэль начинала сердиться, что ее не понимают.
И Леголас понял. Он так обрадовался, что он понял свою сестру, что из его груди вырвался смешок.
— Le anira-revia, Tauriel (Ты хочешь полетать, Тауриэль)? — он невысоко подкинул девочку и поймал ее.
Под испуганный вздох Анариэль, девочка залилась смехом:
— Ап!
Еще один взлет.
— Леголас, не переусердствуй, — посоветовал Трандуил, прижимая к себе волнующуюся жену.
Но Тауриэль больше не хотела летать. Она уютно примостилась на руках брата, склонив рыжую головку к нему на груди и ковыряя пальчиком шелковую нашивку на тунике Леголаса.