Страница 95 из 119
— Я не знаю, что буду делать, если потеряю тебя, — прошептал Ньют ей в губы.
— Если я потеряюсь, ты меня найдешь, — уверенно произнесла девушка, еще раз целуя парня. — Мне уже лучше, — добавила она.
Юноша опустил руку на ее талию, забравшись под футболку, и снова поцеловал Эви, слегка сжимая горячие пальцы.
— А так? — поинтересовался он, слегка улыбнувшись.
— Почти совсем прошло, — улыбнулась в ответ она.
Дверь хибарки открылась, и хмурый Минхо, кивнув Эвите, произнес:
— С возвращением в мир живых. Нам пора.
***
Солнце бесшумно упало за стены, и Глэйд незамедлительно накрыла серая тень. Небо выкрасилось в красивый градиент цветов от оранжевого до сиреневого, а запахи на поляне приобрели сладостный вкус цветущих растений. Но все эти прикрасы природы были чужды шанкам, которым предстояло вновь провести изгнание.
Глэйдеры собрались около южных ворот, которые должны были вскоре закрыться. Парни-старшаки уже держали в руках специальные палки, а их серые лица не выражали никаких эмоций, кроме полного сожаления. Если Джо, как минимум был предателем, то Бен не был виноват в своем изгнании, как и Эрни когда-то.
— Я приведу его, — тихо произнес Алби, однако в состоявшейся тишине его было прекрасно слышно каждому шанку.
— Я сам, — вдруг вызвался Минхо, отдавая Каролине свой специальный шест и быстрым шагом направляясь к яме.
Прачка с отвращением приставила палку к стене и отошла в сторону, не желая участвовать в этом печальном и жестоком мероприятии. Она подошла к Эвите и, желая хоть чем-то занять руки и отвлечься, поправила повязку на голове Поварихи. А затем притянула за шиворот Чака и провела рукой по сбившейся кофте на его плечах, выравнивая складки.
— А где Том? — Эви, осмотрев всех присутствующих, не увидела брюнета.
— Я здесь, — хрипло произнес новенький, подходя к девушкам. — Это правда? Его изгонят? Прямо за стены?
Эвита покивала.
— Но ведь… никто не смог выжить в Лабиринте ночью, — процитировал Томас Ньюта. — Значит, Бена отправляют на смерть?
— Он уже не жилец, шнурок, — буркнула Диана, обернувшись на тихонько разговаривающих шанков. — Либо он умрет в Глэйде спустя несколько суток в адских муках, либо изгнание подарит ему быструю смерть, — она сглотнула. — Я сама раньше не видела ужаленных, мне рассказывали про шанка, которого первого укусили… Жуткое зрелище, — со словами девушки круг шанков разомкнулся, впуская в центр Минхо, тащившего за связанные руки Бена.
Азиат перерезал путы, освободив ужаленного парня. Бен, упав на четвереньки, захлебывался слюной, перемешанной с черной кровью. Ужаленный шанк ныл и просил пощадить его, не делать этого, но никто не отзывался на его мольбы. Минхо взял в руки небольшой мешочек с личными вещами Бена, чтобы зашвырнуть его в коридор Лабиринта, но рука дрогнула. Главный Бегун посмотрел на Алби, сам не зная, чего ждет от лидера. Чудес не бывает.
Главный глэйдер, морщась от всего происходящего, в глубине души поливая кланком всех, начиная от Создателей и заканчивая своей головой, одобрительно кивнул азиату: не было выбора, Бену суждено было умереть в Лабиринте, который он так тщательно изучал все то время, пока находился здесь.
Басистый гул раздался из недр коридоров Лабиринта и сильный порыв ветра привычно ворвался в Глэйд, заставив некоторых шанков зажмуриться. Минхо швырнул мешочек в коридор и, опустив голову, ушел за спины шанков, не желая участвовать в изгнании своего товарища.
— Вперед! — скомандовал Алби, опуская палку и направляя ее на ужаленного. За лидером тоже самое начали делать остальные Старшаки. — Толкайте его в Лабиринт.
Бен пытался сбежать, пролезть под палками, оттолкнуть их, но парни крепко держали «толкалки», все глубже загоняя парня в коридор. Чак, не выдержав, развернулся и пошел в сторону Хомстеда, забрав с собой грустно скулившего Принца. Каролина, вздохнув, ушла вслед за ними.
Эвита хотела уйти следом, она никогда не могла смотреть на изгнание, но, обернувшись, задержала взгляд на Томасе. Какого быть новеньким, когда голова еще кипит от происходящего, и на второй же день лицезреть столь ужасную картину? Девушка и представить не могла, что сейчас творилось в душе шнурка. Эви мягко коснулась руки брюнета:
— Идем отсюда, — прошептала она, под отчаянные крики Бена, уверяющего, что он поправится.
Томас поморгал увлажнившимися глазами и покачал головой из стороны в сторону, он не желал уходить. Эвита несколько мгновений боролась с собой, но не смогла вытерпеть кошек, скребущих ее душу из-за гулких криков Бена, доносящихся из коридора. Девушка развернулась, собираясь уйти, но не успела она сделать и пары шагов, как за ее спиной раздался звук захлопнувшихся каменных ворот под протяжное «Неееет».
Она вздрогнула, машинально обернувшись на стены, плотно сомкнувшиеся и отрезавшие Бена от Глэйда. Алби, оперев палку на камень, некоторое время молча смотрел себе под ноги, а затем вдруг поднял голову и произнес:
— Я знаю, что вы думаете, — обратился он к затихшим шанкам вокруг. — Вы думаете, что мы поступили неправильно, — он оглядел каждого глэйдера. — Вы думали, что Бен ваш друг. И он был им. Он был и моим другом тоже. Но это, — Алби ткнул пальцем на стены за своей спиной, — был не Бен. Ясно? И мы ничем не могли ему помочь. И часть из вас знает это, — он перевел взгляд на каждого старшего глэйдера. — Бен теперь принадлежит Лабиринту. И больше ни слова на эту тему, — закончив короткий монолог, Алби быстрым шагом ушел прочь, Старшаки, оставляя палки около ворот, тоже разошлись, а за ними потянулись и остальные шанки.
Ньют, пройдя между Эвитой и Томасом, взял девушку за руку, и они вместе направились к кухне: несмотря на печальные события, обязанности Повара все еще лежали на Эви. Она вновь обернулась на Томаса, но взгляд девушки зацепил ворота, к которым были прислонены все палки-толкалки Старшаков: Минхо подошел к сомкнутым створкам и провел рукой по щели между ними.
Остановившись следом за девушкой, Ньют проследил за направлением ее взгляда и подавил тяжелый вздох. Минхо сейчас было тяжелее остальных, ведь он больше года проводил с Беном большую часть времени, ежедневно с рассвета до заката обегая сектора. И ужаленный шанк стал для Минхо больше, чем просто глэйдером.
Главный Бегун, почувствовав на себе взгляд трех пар глаз, резко отпрянул от стены и быстрым шагом прошел мимо Томаса, стрельнув в шнурка гневным взглядом.
— Ну, чего топчемся тут? — резко поинтересовался Минхо, притормозив около Ньюта и Эвиты.
Девушка открыла было рот, чтобы сказать какие-то слова утешения, но азиат не дал ей сказать:
— Я в порядке, — буркнул он. — Пойду… освежусь, — с этими слова Минхо, на ходу снимая кожаную экипировку Бегунов, направился в сторону леса, чтобы скрыться на время ото всех в Картохранилище.
========== Chapter three ==========
Комментарий к Chapter three
муз. сопровождение:
We Were Promised Jetpacks–Sore Thumb
Morandi & Giulia–Rain (Acoustic Version)
Очередной день в Глэйде окрасился в черные оттенки. До темноты никто из шанков не занимался своей работой, ребята понуро блуждали по зеленому центру Лабиринта, периодически оглядываясь то на ворота, словно в ожидании, что они вдруг откроются, то на хибарку, где находилась кухня, в которой готовили ужин Повара.
Ели молча, сидя у костра, хотя в эту ночь в Глэйде было довольно тепло. Последние пару недель погода стояла теплая и довольно влажная. Такое, по словам Алби, наблюдалось уже третий раз: он сам прибыл в Глэйд в подобную погоду. Из этого шанки сделали вывод, что сейчас что-то вроде лета или поздней весны.
После ужина Галли, взяв с собой несколько помощников, чтобы посветили факелами, ушел к стене зачеркнуть имя Бена, вытесанное рукой Бегуна на сером камне. Наблюдая за шанками издалека, Томас сидел в своем гамаке, который для него любезно соорудил Чак рядом со своим спальным местом. Шнурок вздрогнул, когда к нему подошла Эвита: