Страница 41 из 119
— Это типа пока не принесло результатов, — подал голос Галли.
— Может, поменяемся местами? — тут же предложил Минхо, заводясь еще больше. — Ты будешь целый день бегать по стебанутым коридорам, искать выход, рисковать наткнуться на очередного гребанного монстра, а я буду прохлаждаться в Глэйде и греть свою попку на солнышке, — он непроизвольно сжал кулаки до побелевших костяшек.
— Так, все, хорош, — остановил друга Ньют. — Каждый делает свое дело. Смирись, Галли превосходный Строитель, — он метнул сердитый взгляд на рыжебрового шанка. — А ты перестань преуменьшать наши заслуги.
— Вот-вот, — не удержался поддакнуть Минхо. — А то в один прекрасный день мы найдем стебанутый выход, а тебя оставим здесь.
Как-то так интересно сложилось, что Алекс занял место Эрни, став главным Чистильщиком. Просто кроме Алекса больше никто не смог вырыть могилу для костей Эрни, найденных Минхо в Лабиринте. Бегуны нашли останки спустя неделю, что очень удивило их — Эрни смог убежать достаточно далеко от ворот и, судя по всему, держался бывший Чистильщик довольно долго. Глэйдеры потеряли очень сильного, толкового и хорошего товарища…
Азиат притащил кости, собранные в распоротую сбоку футболку. Он, морщась и испытывая сильное чувство дискомфорта, положил останки рядом с кладбищем:
— Я не стану это делать, — сразу признался он.
— А ты уверен, что это кости Эрни? — поинтересовался Алекс, наслышанный об этой ужасной истории.
Минхо, не удержавшись, отвесил шнурку смачный подзатыльник.
— Больно, между прочим, — потер Алекс место удара. — Я могу сделать это, — парень обвел глазами глэйдеров, собравшихся у могильника в полном составе. — Я понимаю, что вам тяжело, а я… ну, мне-то легче, ведь я его не знал.
После сумбурно устроенных странных похорон Эвита прогуливалась в сумерках вечера вдоль стен Лабиринта. В одном месте она обнаружила пятачок голой стены — плющ рос как-то вокруг, в стене была словно проплешина.
Она провела по ней рукой.
— У меня есть мысль, — к девушке подошел Ньют. — Где-то в закромах моей памяти я обнаружил воспоминание о кладбище. Вместо крестов с буграми там, на зеленой траве, стояло множество надгробий. Каменных, — парень вытащил из-за спины мачете. — И на них были вытесаны имена, — Ньют острием ножа начал вырезать на камне имя. — Лабиринт забрал у нас его. Пусть имя Эрни будет вытесано на его стене.
Эвита вздохнула, увидев вырезанные на стене буквы.
Эрни.
Девушка молча взяла мачете из рук Ньюта и перечеркнула имя, чуть не порезав себе при этом пальцы.
Эрни больше нет.
Ньют с грустью посмотрел на Эвиту. Шагнув к ней, парень забрал из ее рук мачете, вернув оружие в чехол за спиной, и молча обнял девушку. Ее подбородок уже привычно лег на его ключицу, а нос уткнулся в белую ткань кофты.
Алби, который стоял поодаль и наблюдал за этой картиной, подошел к стене и вынул свой небольшой нож. Лидер вытесал на стене имена всех глэйдеров, чьи души уже покинули этот мир, затем перечеркнув их. А после, с мгновение помедлив, в центре написал «Алби».
— Пусть каждый напишет свое имя, — сказал он, передавая нож Ньюту.
Вскоре стена украсилась именами всех глэйдеров. Смотря на нее, Алби решительно произнес:
— И больше ни одно имя на этой стене не должно быть зачеркнуто.
***
Глэйдеры, по решению Алби, сменяли друг друга в лифте каждые сутки. Однако, по прошествии месяца, лифт так и не уехал, пока в нем сидел шанк. На тридцатый день, когда в лифт прыгнул Алекс, Леон с нотками зависти в голосе произнес:
— Повезло шнурку: не успел приехать сюда, уже уезжает.
— Никто не сказал, что лифт уедет, — покачал головой Зарт.
— И мне, между прочим, больше хочется остаться в Глэйде, чем уезжать неизвестно куда. Вдруг эти Создатели рассердятся и убьют меня? — дрогнувшим голосом спросил Алекс.
— Вы слышали? — Леон хмыкнул. — Нравится ему тут. На курорт пацан приехал. Что, могилы убирать понравилось?
— Леон, не хочешь сам сюда прыгнуть, а? — раздраженно бросил Алекс.
Мясник, пожевав губу, ответил:
— Нет.
Лифт не уехал и на следующий день. И в течение следующей недели. В этот месяц не было в Глэйде ни нового шнурка, ни провизии.
— Все, вылезай, — Алби спустил веревку Паулю, чья очередь была сидеть в ящике. — Это бесполезно. Лифт не уедет. А без провизии мы долго не протянем.
Как только парень вылез, железные створки закрылись, и лифт резко уехал вниз.
— Я бы мог успеть прыгнуть, — с сожалением произнес Пауль.
— Не успел бы, — покачал головой Макс. — Створки захлопнулись слишком быстро, тебя бы распополамило.
Пауль всматривался в пустоту, дно которой, на какой глубине бы оно ни было, скрывала плотная темнота.
— А вдруг там не так уж и глубоко? — предположил парень.
— Ты туда сигануть решил? — выгнул бровь Клинт.
— Можно связать лианы и спустится, как по канату, — Пауль осмотрел стены, по которым вился плющ.
— Но мы не знаем, какой длины вязать, — покачал головой Алби.
— Свяжем, сколько сможем, — не унимался Пауль. — Я спущусь, если недотяну, будем вязать еще. Че нам тут делать то целыми днями.
— Вообще-то, у кого-то работа есть, — проворчал Зарт, у которого до сих пор не было помощника.
Те, у кого выдавались свободные минутки, дружно резали плющ и вязали длинный прочный канат. За день удавалось связать несколько десятков метров. Когда длина каната достигла такого размера, что ветви плюща целой горой возвышались на поляне, Пауль решительно дал отмашку: пора.
Макс хорошо закрепил канат вокруг груди парня и проверил на прочность, сильно подергав за плющ. После того, как Пауль рухнул на землю, не удержавшись на ногах от той силы, с которой Строитель дернул канат, Макс убедился в его прочности.
— Готов? — поинтересовался Алби у Пауля, стоявшего на краю ящика.
— Да, — решительно кивнул тот.
— Слушай, ты делаешь это добровольно, и все глэйдеры тебе благодарны. И никто не посчитает трусостью, если ты сейчас откажешься. Все-таки, это довольно опасно, — предупредил Алби.
— Да хватит трясти булками, шанк, — нервно и весело произнес Пауль, чем вызывал улыбки у всех глэйдеров, ведь не каждый мог позволить себе сказать такое в глаза Алби. — Я погнал! Опускайте меня нежно и трепетно.
Лидер, усмехнувшись, подал знак Максу и Минхо, державшим канат, и помог Паулю повиснуть над пропастью, держась за лианы.
— Ну как? — спросил лидер.
— Прохладно тут, — буркнул Пауль в ответ.
Аккуратно, фут за футом, Макс и Минхо опускали канат. Пауль безостановочно болтал, чтобы ориентировать глэйдеров, как далеко он спустился. Тьма довольно быстро поглотила парня, так что полагаться можно было только на слух.
Напряжение в воздухе повисло такое, что его можно было резать ножом. Никто не произносил ни слова, даже дышали, казалось, через раз. Пауль пел какие-то песни, эхом разносившиеся по всему тоннелю.
— На его ушах танцует сотня медведей, — буркнул Минхо, слушая очередное завывание шанка, поющего абсолютно мимо нот.
Внезапно раздался какой-то непонятный резкий свистящий звук, и песня оборвалась на полуслове, а Макс и Минхо по инерции чуть было не повалились на спины. Принц, до этого спокойно лежавший в теньке стены, примчался к столпившимся глэйдерам. Хвост пса был напряженно натянут, а выражение морды выглядело сосредоточенным, казалось, что Принц даже нахмурился.
— Твою мать! — воскликнул Минхо, а Макс матюгнулся более весомым словом.
— Что за черт? — нахмурился Алби, наклоняясь к тоннелю.
— Внезапно канат стал прилично легче, — пояснил Минхо.
— Он упал? — воскликнула Каролина.
— Не настолько легче, — процедил сквозь зубы Макс.
Минхо вытягивал плющ, быстро перебирая руками. Макс не успевал за товарищем, хотя его помощь не была нужна азиату.
Из тьмы тоннеля показалась кудрявая голова Пауля. Парень не двигался, словно был без чувств.
Минхо, подтащив мальчика ближе, первым увидел, что с ним стряслось.