Страница 74 из 128
Такая детализация и аккумуляция спорных случаев усложняли судебную процедуру, так как но одной и той нее претензии было возможно вчинить различные виды исков, и истец или его консультант должны были выбрать наиболее им выгодный иск. Например, за насильственное похищение чего-либо можно было вчинить иск о возмещении в двух или четырехкратном размере или требовать уголовного наказания (Gai. Inst., IV, 2; Dig., 3, 3, 4). Освободившему из колодок чужого раба можно было вчинить иск за воровство, но если выяснялось, что он освободил его из сострадания, то ему вчинялся иск о содеянном (Dig., 4, 3, 7, 7). Разнообразны были иски, возникавшие вследствие ведения рабами и сыновьями дел отца или господина. Господину мог быть вчинен иск на всю должную рабом или сыном сумму, если они ведали корабельными перевозками или были поставлены во главе какого-нибудь предприятия, или вчинить иск так, что часть суммы платил раб, часть господин или всю сумму платил раб (когда находившиеся в пекулии раба или сына товары делились пропорционально между кредиторами, среди которых был и сам господин); мог быть вчинен иск о пекулии или о сумме, затраченной рабом на дела господина. Кредитор, оценив стоимость пекулия, имеющихся в нем товаров, сумм, затраченных на дела господина, выбирал тот или иной из этих исков (Dig., 2, 13, 4, 3; 14, 4, 11; 15, 3, 16; Gai. Inst., IV, 69–74). За совет чужому рабу бежать и оказанную ему при этом помощь можно было вчинить иск или за кражу раба, или за порчу раба (Dig., 9, 3, 1–5; 11, 3, 5, 3; CI, IX, 20, 2). Колона, вырубившего деревья на арендованной земле, можно было привлечь и по иску об аренде, и на основании Законов XII таблиц, и на основании закона Аквилия о причиненном ущербе (Dig., 19, 2, 25, 5), и т. п.
Сложность права требовала какого-то упорядочивания, систематизации, которую, как мы видели, считал необходимым провести Цицерон, дабы право превратилось в настоящее искусство. При Империи такая работа предпринималась неоднократно. Как известно, первой дошедшей до нас систематизацией права являются «Институции» Гая. Гай начинает с определения естественного права, ius gentium, и гражданского права. Затем он характеризует источники права и переходит к его частям: право, относящееся к лицам, право, относящееся к вещам, иски и порядок судопроизводства. Рассмотрение первого он начинает с деления людей по статусам — на свободнорожденных, рабов и отпущенников, и по их гражданской принадлежности — на римских граждан, латинов, перегринов и дедитициев. Римские граждане, в свою очередь, делятся на лиц правоспособных (sui iuris) и подчиняющихся власти главы фамилии (alieni iuris). В связи с этим определяются возможности перемены гражданства (получение римского гражданства латинами и нерегринами) и статуса — отпуск рабов на волю и освобождение детей от власти отца путем символической троекратной продажи с последующим отпуском на волю, а также изменение статуса в результате так называемого capite deminutio трех родов: потеря свободы и гражданства (преступниками, присужденными к изгнанию на острова или каторжным работам на рудниках), потеря гражданства с сохранением свободы (в результате более мягкого наказания — высылки на острова) и изменение правового положения с сохранением свободы и гражданства, но вследствие освобождения от власти отца (эманципации) или усыновления. В связи с властью отца Гай перечисляет виды законного брака, так как только рожденные в таком браке дети поступали под отцовскую власть.
Вещи Гай делит на входящие в имущество и находящиеся вне его а также на вещи божеского права и вещи права человеческого, последние же — на общественные и частные. Общественные не включаются ни в чье имущество, а принадлежат совокупности граждан, частные принадлежат отдельным людям. Кроме того, он делит вещи на телесные и бестелесные, до которых нельзя дотронуться и которые состоят из различных прав, как право наследования, узуфрукт, обязательства, сервитуты. Заключает он классификацию вещей их делением по форме отчуждения на res mancipi п res пес mancipi. Затем Гай рассматривает формы отчуждения как материальных, так и нематериальных вещей и вопрос о праве собственности на вещи, изготовленные из чужого материала, который был предметом дискуссии, связанной с проблемой приоритета материн или труда. Подробно рассматриваются разные возможности приобретения имущества — лично или через тех, кто находится под властью.
На первом месте здесь стоит все, относящееся к наследству и завещаниям, их типам, порядку составления, признанию завещания действительным или недействительным, к наследникам, делившимся на «своих» (дети и внуки, находившиеся под властью завещателя), «необходимых» (рабы, получавшие по завещанию свободу и имущество, от которого не могли отказаться) и посторонних. Все они, кроме рабов, получали срок на обдумывание того, принять наследство или от него отказаться, но, приняв, были обязаны удовлетворить кредиторов покойного и исполнить все его распоряжения по легатам и фидеикомиссам, которые тоже составлялись по определенной формуле.
По определенной же формуле составлялись и различные сделки. Каждую из них Гай рассматривает по отдельности, указывая, в какой форме она должна быть заключена, чтобы считаться действительной. Например, купля-продажа была действительной, когда стороны договаривались о точно установленной цене в наличных деньгах (обмен вещи на вещь не считался покупкой). Определенная цена должна была быть оговорена и при аренде, причем Гай замечает, что не всегда ясно, имеет ли место покупка или аренда (например, вечная аренда городских земель или данный ювелиру заказ изготовить кольцо из его материала, когда сочеталась покупка материала с арендой труда ювелира).
Обязательства из деликтов возникали в случае кражи, нанесения ущерба или оскорбления. Все эти деликты тоже подразделялись на различные виды. Например, кража могла быть явной, когда вор был пойман на месте преступления, пли неявной, когда он пойман не был, когда у обвиняемого находили украденную вещь и когда кто-нибудь укрывал краденое. За первый вид кражи полагалось возмещение в четырехкратном размере, за второй — в двухкратном, за остальные два — в трехкратном. Желающий искать свою вещь у вора должен был явиться к нему со свидетелями, голым (в одной набедренной повязке) и держать в руках чашу, чтобы руки его были заняты и он не мог бы что-нибудь подбросить обвиняемому. Понятие кражи распространялось и на пользование данной на хранение пещью и на наущение украсть. Но в соответствии с общей тенденцией во внимание принималось намерение: вором считался лишь тот, кто имел злонамеренный умысел. На несколько категорий подразделялось и оскорбление: оно могло быть простым или жестоким, нанесенным самому человеку или его жене, детям, рабу. Жестокое оскорбление определялось: действием — например, сечение розгами; местом — если оно было нанесено в театре, на форуме; личностью оскорбителя и. оскорбленного — например, если первый был плебей, a второй магистрат или сенатор.
Заканчивались «Институции» книгой, посвященной искам, относившимся к лицу, когда взыскивалось должное по контракту или по деликту, и относившимся к вещи, когда утверждалось или предъявлялось право на какую-нибудь материальную или нематериальную вещь. Иногда истец мог требовать и возмещения, и наказания, как, например, при похищении имущества с применением насилия. Гай перечисляет древние виды исков, уже не применявшиеся, и современные ему виды, приводит соответствующие формулы, излагает порядок процедуры, когда тяжба имела место между римскими гражданами или римским гражданином и перегрином, причем, по принимавшейся каждый раз фикции, перегрин мог считаться как бы римским гражданином, если тяжба основывалась на законах, распространявшихся и на перегринов, например на законе Аквилия об ущербе, на законах о краже. К разделу об исках примыкает непосредственно связанный с ним раздел об интердиктах и декретах магистратов (преторов и проконсулов), дозволяющих или запрещающих нечто сделать с тем, чтобы этими декретами и интердиктами руководствовался судья. Последние параграфы этой книги посвящены наказаниям тех, кто подал в суд на того, на кого не имел права жаловаться (на родителей, патронов и их детей), или вчинил иск для того, чтобы нанести бесчестие ответчику.