Страница 13 из 23
— Дедушка, мы сейчас сражались с коровами и вышли победителями!
— Кажется, сюда идёт пастух, он тебе кое-что разъяснит… А помощника твоего я заберу, попробуй обойтись без него. — Дедушка взял собаку и ушёл к своим удочкам.
Я вгляделся и вижу, что пастух такой же, как я, мальчишка. Что же он мне может разъяснить, тем более что я не видел ничего плохого в своём поступке?
Пастух шёл уверенно и решительно на ходу сбросил мешок, ватник и кепку. На лице у него была какая-то дикая ярость. Мне даже хотелось снова забраться на дерево, но потом я решил, что это может быть расценено как трусость. И я продолжал ждать.
«Что же он собирается делать?» — соображал я, стараясь выдержать взгляд, похожий на взгляд разъярённого зверя.
Мальчишка подошёл ко мне вплотную и, не задумываясь, заехал мне в ухо. Я опешил. Он закатил мне вторую оплеуху да ещё бросил в лицо обидные слова:
— Защищайся, трус!
И тут меня охватила отчаянная решимость. В общем, началась потасовка. Кончилась она только тогда, когда дедушка взял нас за плечи и развёл в стороны.
— Хватит! — сказал он серьёзно. — Теперь я советую вам помириться.
— Нужен он мне! Я из-за него до самой темноты должен буду собирать стадо. Да ещё какая-нибудь тёлка заблудится, а её ночью волк разорвёт, — растягивая слова, проговорил пастух, вытирая рукавом рубашки кровь с губы. — Ему-то что! — кивнул он на меня.
— Он тоже будет отвечать за стадо, — сказал дедушка и посмотрел на меня сурово.
— Не буду! Его коровы, и пускай он их не распускает.
— Ты, Виталий, уступаешь злому началу.
— Он мне разбил нос! — воскликнул я.
— А можно разве сейчас, когда колхозные коровы в опасности, принимать всерьёз твой нос, хотя он и фундаментальной величины на твоём лице?
Пастушок хохотнул. Я хотел обидеться, но дедушка меня перебил:
— Сейчас не до личных счётов. Коровы разбредутся, идите собирайте их и возьмите на помощь Орлана.
Пастушок вдруг мне улыбнулся. Я человек не гордый, тоже изобразил добродушную улыбку, и мы пошли.
Дорогой я узнал, что пастушка зовут Миколой. Лицо у него узкое, с высоким лбом. Позже бабушка Наташа, когда познакомилась с пастушком, сказала, что у мальчика одухотворённое лицо.
Со мной он сейчас разговора не затевал, а на мои вопросы отвечал неохотно. Я, конечно, понимал: он всё ещё сердится.
— Ты иди вправо и направляй коров вон к тому озеру, — сказал он мне, а сам побрёл в другую сторону.
Орлан оказался блестящим помощником. Вначале мы бегали за каждой коровой с ним вдвоём, но потом он быстро усвоил свою задачу и стал делать это самостоятельно. Замечательный пёс! Выискивал коров в таких местах, в таких зарослях, оврагах, куда человек ни за что на свете не забрался бы. И, главное, делал своё дело с понятием, не гнал их куда-нибудь в сторону, а прямо в стадо.
Когда мы собрали всех коров, Микола подошёл ко мне и сказал:
— Вот бы мне такую собаку!
Я с гордостью похлопал Орлана по спине.
— Скоро у него будет сын, я подарю его тебе.
— Не надо, я сам куплю себе щенка.
— Ты всё ещё сердишься на меня?
— Да нет, ты ведь ещё маленький.
— А ты?
— В деревне ты был бы самостоятельным хлопцем.
Я покраснел. Мне показалось, что Миколе кто-нибудь рассказал, как бабушка Настя уговаривает меня есть, а я кручу головой.
— Вот дед у тебя знаменитый и душевный человек!
— Обыкновенный, — бросил я небрежно.
— Эх ты, даже деда своего не знаешь! Мы его всем колхозом почитаем. Прошлый год он нашу речку спас от наносов. Днепровское управление сказало, что работы землечерпалкой обойдутся дорого и что колхоз не потянет. А твой дед с нашими плотниками построил такие плоты особенные, и течение само размыло русло. Теперь катера из нашей деревни ходят прямо в Киев.
Я пожал плечами: дескать, ну и что?
— А ты знаешь, что твой дед может сделать реки незамерзающими? По ним круглый год будут ходить пароходы! Ну да ладно уж, — протянул пастушок снисходительно, — нам пора в загон, солнце уже село. Увидимся завтра.
Мы с Орланом долго смотрели на уходивших телят и на Миколу, который размахивал хворостиной и покрикивал на непослушных:
— Эй, эй!
«Доверяют же человеку целое стадо», — думал я с завистью.
Уже в сумерках мы с Орланом возвращались к своему новому лагерю. Идём около самой воды, по песку. А по воде далеко слышно. Разговаривают мои дед и бабушка:
— Зачем ты устроил эту драку? Этот парень мог покалечить ребёнка.
«Ребёнок, ребёнок!» Я был готов расплакаться.
— Мальчики — однолетки, ничего страшного.
— Ну что ты говоришь!
— Видишь ли, у детей ещё не совсем хорошо развита речь, они не могут достаточно ясно выражаться и поэтому помогают жестами.
— Не шути, Борис!
— Да-да, энергичные движения в их возрасте куда внушительнее, чем весь их словесный фонд, и потом, для нашего внука физкультура совершенно необходима. Я хочу, чтобы он вырос смелым, сильным, правдивым и умеющим защищать себя человеком.
— Я совершенно уверена, что общение с этим пастухом может плохо отразиться на Виталии…
— Микола хороший, он лучше меня! — горячо перебил я бабушку Наташу.
15
На следующее утро я сразу же взялся за модель. Работал… Ужас как работал — пыль столбом. Мне хотелось моделью поразить Миколу.
Вот уже был готов Днепр, на нём построено четырнадцать плотин. Я даже успел соорудить игрушечные города, у которых были построены эти плотины: Каховку, Запорожье, Днепродзержинск, Кременчуг, Канев, Киев, а Микола всё не шёл. Я уже начал думать, что Микола не придёт, что ему со мной совсем не интересно. И как я обрадовался, когда увидел коров! Мы с Орланом бросились навстречу.
Миколу нашли не сразу. Он сидел в высокой болотной траве.
— А, это ты! — сказал он и дружелюбно улыбнулся.
— А ты что здесь ищешь?
— Да тут одну траву для гербария. Я сейчас засушиваю растения водоёмов. Ты думаешь, травы здесь растут как попало? Ничего подобного! Здесь полный порядок. Каждая травинка знает своё место. Вот смотри, у самого берега эти осоки. — Микола провёл рукой по тонкой высокой траве. — А вот это — частуха болотная, растёт по всему миру, кроме Арктики, для коров и лошадей ядовита, а овцы и козы едят, им ничего.
— А это тростник?
— Настоящий. Он растёт во втором поясе.
— А где третий пояс?
— А вот там, где золотые и серебряные короны.
— Кувшинки?
— Ага… Хочешь, я тебе сорву вон ту, белую?
— А ты не утонешь?
— Мой тата говорит, что если я утону, то, значит, я дурак от рождения. А знаешь, обидно быть дураком! Вот я и осторожен.
Микола достал мне цветок с длинным, как шнур, черешком.
— Ты видишь, как кувшинка раскрыта? Это оттого, что сейчас яркое солнце, а вот к вечеру она закроется. В пасмурную погоду она тоже закрыта. Пыльцу бережёт от сырости. В природе всё делается не просто так, а с толком.
Микола рассказал мне, что у него уйма гербариев. Он уже засушил много лекарственных растений, а сейчас коллекционирует травы болот и водоёмов, а потом займётся лугами.
— А прошлый год я всё время наблюдал за жизнью птиц. Интересно.
Я слушал и завидовал. Вот бывают же такие люди! А что я такое? Ну, хожу в школу, после школы в обязательном порядке гуляю в садике, потом учу уроки… И всё я это делаю потому, что меня заставляют. Нет никакой цели в моей жизни. Живу, небо копчу. Вот Орлан и тот как-то умеет находить цель в своей собачьей жизни. Как увидел коров, сразу начал их пасти. Ходит вокруг стада и на ту корову, которая отбивается от стада, рычит, лает. Всех коров держит в повиновении.
— А я строю модель.
— Какую модель? Покажи!
— Идём!
Мы побежали. У модели Микола остановился как вкопанный.
— Это будущий Днепр!.. — начал я объяснять с энтузиазмом.
— А зачем столько плотин?
— Понимаешь, плотины задерживают воду, создают водохранилища. Из этих водохранилищ вода поступает на гидротурбины, крутит генераторы. А генераторы, сам понимаешь, вырабатывают электрический ток. Но это ещё не всё…