Страница 18 из 27
После того как связь прервалась, капитан еще какое-то время стоял и молча смотрел в пустоту. Он знал, что в кабинете собралась почти вся команда. Однако парни не производили ни звука, старались даже не думать.
– Не удивлюсь, если этот паразит поимеет нас на наши же деньги, – наконец, медленно произнес он. – Эх, плакал новый «Небесный Андроид»… Ну ничего, мы устроим себе небольшой отдых. Вы, парни, что предпочитаете: лазурные пляжи или горные лыжи?
– Горные лыжи, – хором ответила команда.
– Так я и думал, – кивнул капитан, тяжело опускаясь в кресло.
– Удивительно, как ты выкрутился, кэп, – заметил Шестой, по обыкновению свешиваясь откуда-то с переборок. – Мы, конечно, всегда в тебя верили, но сегодня ты был просто невероятен!
– Знаю, – кивнул капитан, делая большой глоток из стакана с успокоительным, протянутого доком. – Сам себе удивляюсь.
– Может, отметим? – предложил Четвертый. – Все же не каждый день мы уходим от неизбежного краха.
Команда одобрительно загудела, поддерживая идею.
– Отличная мысль, – вздохнул капитан. – Но не сегодня. Вы же слышали: мне надо представить им все данные к утру.
– Кстати о том, что мы слышали, – с беспокойством подал голос Второй. – Ты действительно собираешься пригреть эту человекоподобную женщину?
– Мне бы не хотелось… – совершенно искренне морщась, сказал капитан, думая, что впутывать в такие дела хороших людей вообще свинство. – Если ты знаешь способ выкрутиться из всего этого без ее участия, я слушаю…
– Прости, кэп, – сразу же сдулся старпом. – Я вообще не думал, что из этого можно выпутаться. А так мы в заметной прибыли даже с учетом этих дьявольских тарифов…
– К вопросу о женщинах, – хмыкнул капитан. – Как там наша человекоподобная, Двенадцатый?
– По вашему приказу проследовала в комнату, заперлась там и с тех пор плачет… – откликнулся корабль.
– Нормальное женское поведение, – заявил старпом.
– Было бы нормальным, – фыркнул Седьмой, – если бы эмоциональная дестабилизация вышла за рамки функционально допустимой.
– Таким образом, она ревет уже больше часа, – подытожил капитан, борясь с желанием пойти и проверить, как у Ады дела. – Если еще через час ситуация не изменится, пошли к ней Марго с ужином, Двенадцатый. А нам, парни, нужно работать.
И они стали работать.
Вопреки ожиданиям, дело у капитана пошло на удивление легко. Всего через пару часов с отчетом было практически покончено…
– Капитан, ваша трудоспособность превышает максимально зарегистрированную на сорок восемь и семь десятых процента. А базовую так почти на восемьдесят… – заметил корабль.
– Спишем это на адреналин и нервное перевозбуждение, – откликнулся Нулевой, устало массируя переносицу. – У меня еще никогда не было такого сумасшедшего дня. Как там Пеночкина?
– Плачет…
– Почему ты не послал к ней Марго?
– Я пытался, кэп… – в этом месте корабль бы точно вздохнул, если бы имел легкие. – Она отказывается подчиняться приказам…
Нулевой приподнял бровь.
– На каком основании?
– Она не дала вразумительного ответа. Однако Второй назвал это нормальным женским поведением… Если без протокола, я тоже считаю, что подобное развитие событий вполне ожидаемо…
– Объяснись, – сухо потребовал капитан.
– Лучше я покажу, – предложил корабль.
Марго с грохотом опустила поднос на столик у кровати Ады. Писательница оторвала лицо от почти насквозь промокшей подушки и попыталась придать зареванной физиономии бесстрастное выражение.
– Послушай, ты!.. Ты… ты… стерва! – зашипела Марго, на шкале ее эмоционального баланса появился высокий и острый пик. – Капитан мой! Слышишь, мой! Я спала с ним двенадцать раз – двенадцать, понимаешь?! – на шкале появилось еще несколько пиков, хоть и не таких резких.
Ада, чуть опустив голову, склонила ее набок, как приготовившаяся к атаке коза. Ее эмоционально напряжение бессильно билось возле заветной черты, так ни разу ее и не перепрыгнув.
– Ты совсем дура, да?! – выпалила она и, схватив со столика стакан, швырнула Марго под ноги. Осколки со звоном разлетелись по полу, капли жидкости взметнулись вверх маленьким фейерверком.
Марго тупо уставилась на остатки сверхпрочного стекла.
– Ты что, не понимаешь, что их больше нет! Никого! – Ада шмыгнула носом. – Родителей, мужа, друзей, сестры с семьей… даже чертова волнистого попугайчика, что подкинула мне племянница!
Марго замерла, на ее эмоциональной шкале возникали сложные узоры.
– Так что избавь меня от излишне подробного описания своей личной жизни! – писательница кинулась на спину и закрыла лицо руками. – Может быть, позже… – добавила она уже спокойнее.
Марго профессиональным жестом вызвала механического уборщика и осторожно присела на край кровати.
– Извини, я действительно дура, – вздохнула она, неловко складывая руки на коленях.
– Да ладно… с кем не бывает… – не меняя позы, откликнулась писательница.
– Ты очень его любила? – тихо спросила Марго.
Ада разозлилась. Какая теперь разница, что у нее там было?! Леденящий душу холод приятно разлился по жилам, изгоняя глубокую неизъяснимую печаль.
– Да я в жизни никого так не любила, как этого скотского попугайчика, – криво ухмыльнулась писательница. – Хоть он, поганец, постоянно орал, гадил и норовил простудиться от каждого сквозняка! И все равно он протянул у меня целых девять лет – девять! Хоть в природе они не живут дольше трех – четырех…
– Почему не живут? – невольно заинтересовалась Марго.
– Это все сквозняки виноваты, – хмыкнула Ада. – В природе их гораздо больше, чем в квартире… – и быстро добавила: – А также вирусы, хищники, недостаток корма и прочие превратности жизни…
– Бедные попугайчики, – вздохнула Марго. – Но ты ведь поняла, что я не про то спрашивала.
– Оставим это, Марго, – скривилась Ада. – Если я сейчас окончательно раскисну, то уж точно не смогу вернуть себе приличное состояние. Нужно срочно чем-то себя занять. Тебе там на камбузе помощь не нужна? Хочешь, я картошку почищу?
– Что, прости? – снабженец хлопнула длинными накладными ресницами и наморщила лоб, прислушиваясь к объяснениям словаря, привычно жеманным жестом прижимая к уху гарнитуру. – Ах, нет. Извини, но мы храним все продукты в форме полуфабрикатов.
– Очень практично, – кивнула Ада. – Уверена, так они занимают намного меньше места.
– И все-таки совсем не то, что свежеприготовленная еда, – вздохнув, надула губки Марго.
– И все же они должны быть вкуснее той пасты, что едят капитан и его команда, – усмехнулась писательница.
– По поводу пасты… – Марго неловко покосилась в сторону уцелевших остатков ужина. – Капитан приказал мне…
– Кормить меня пастой? – догадалась Ада. – Замечательно, значит, испытательный срок в силе…
– Что испытываем? – с притворным безразличием поинтересовалась Марго, в то время как ее глаза ревниво блеснули.
– Мою решимость остаться с Джейком, несмотря ни на что.
– Ах, Джейк… – выдохнула Марго с ноткой недоверия. – Все время про него забываю… Он действительно существует?
Ада тяжело вздохнула.
– Я не знаю. С тех пор, как я здесь, я ни разу его не видела. Однако, со слов капитана, он доставляет «черной команде» много хлопот, – она взяла тарелку, с подозрением осмотрела белое содержимое и сообщила со вздохом: – Напоминает лекарство от гастрита.
– Гастрит? – удивилась Марго. – Не думала, что такой известной и богатой даме приходилось голодать. Или ты часто забываешь поесть вовремя?
– Во-первых, – писательница отправила в рот ложку белой жижи, – при жизни я была не слишком известна и уж точно совсем не богата. Во-вторых, писатели не рождаются с авансом в руках. Чтобы получить первые деньги, нужно хоть что-нибудь написать, а это требует много времени, иногда так много, что на дополнительный заработок уже не остается. В-третьих, голод – это не единственный способ получить гастрит. В-четвертых, я могла увидеть лекарство где угодно… Хотя на самом деле действительно всему виной тяжелые времена…