Страница 127 из 146
— Вы рассуждаете как большинство русских, Алексей, хотя ваш Лев Толстой решительно не согласился бы с вами! — ответила Эмма, размешивая кофейные сливки. — Борьба губит человечество. Особенно сегодня, когда в руках людей сосредоточены колоссальные технические возможности, способные уничтожить мир. Чтобы не случилось непоправимого, необходимо навсегда похоронить эгоизм и индивидуализм. А для этого нужно наделить людей единой волей, подняв её из глубин древнего сознания и вернув людям ощущение их единства со всем, что их окружает. И вы даже не спорьте с нами, Алексей, мы это знаем, мы это выстрадали и ни за что своего мнения не изменим!
— Да ведь я и не пытаюсь вас переубедить, — немного растерянно произнёс в ответ Алексей. — Мы и спорить-то не собирались!
— За исключением того, что вы сами заговорили об объединении наших элит, — поддержала Алекея Мария.
— Да, это была наша инициатива, — подтвердил Каплицкий. — Решить глобальную задачу спасения Европы руками одних европейцев, боюсь, нам не под силу, поэтому мы ищем мощного союзника в лице вашего народа. Простите меня за жёсткость, но европейцев надо лечить от эгоизма, а русских — от излишней уверенности в себе. Я предлагаю делать эту работу вместе.
— И при этом очень быстро, — добавила Эмма. — Времени нет, и если Россия не готова к сотрудничеству, то вместо неё мы будем вынуждены привлечь Украину.
— Ну зачем же так резко обозначать барьеры! — поморщился Каплицкий, выказывая несогласие со столь категоричным суждением своей спутницы. — Мы доброжелательны и открыты. И если наш проект удастся, то мы спасём европейскую цивилизацию, спасем цивилизацию русскую как часть европейской от почти неизбежного одичания, от нашествия азиатских орд, от перехода в историческое небытие!
Алексей оценивающе посмотрел на Каплицкого.
— Вы второй раз сказали про «проект». Это серьёзно? Ведь одно дело просто пофилософствовать, а другое — замахнуться на решение задачи… задачи столь сложной и даже опасной?
— Да, герр Алексей, вы правы. Решение этой сложной и опасной задачи — моя профессия, моё credo. Эмма помогает мне уже много лет, у нас с ней абсолютно общие взгляды.
— Понимаю… Но ведь это должно быть чистое подвижничество с вашей стороны! Представляю, каково работать на будущее без уверенности в том, что оно наступит!
— Не сгущайте краски, дорогой Алексей! Во-первых, мы с Эммой не одни, у нас достаточно единомышленников. Во-вторых — откуда вы взяли, что будущее наступит нескоро? У нас, признаюсь, совсем другие планы. Мы уже сейчас ведём напряжённую и результативную работу с тысячами людей, которые определяют жизнь и внутренние процессы в большинстве европейских государств, и присоединение к нашему проекту России давно стоит на повестке дня. Поэтому то, что я высказывал на сей счёт, уверяю вас, не экспромт, а осмысленное и выстраданное понимание общего и единственного пути.
— Чем же мы тогда можем быть вам полезны?
— Уже одним тем, что вы есть, что вы умны, умеете понимать причины и готовы к содержательной дискуссии. Пусть даже и не во всём вы соглашаетесь с нами, но для нас большая честь видеть вас среди своих друзей и вероятных партнёров.
— Спасибо.
— Спасибо вам, Алексей, и вам, Мария, — широко улыбаясь, ответила Эмма, позволив Гельмуту рассчитаться с официантом. — В качестве свидетельства нашего уважения к вам и залога нашей дружбы, в которую я искренне верю, я хотела бы предложить вам посетить одно интересное и важное мероприятие — если, конечно, Гельмут не станет возражать.
— Разумеется, я не буду возражать! — отозвался Каплицкий, подписывая принесённый официантом ресторанный чек. — Эмма, как всегда, меня определила, я сам намеревался предложить посетить наш мастер-класс. Для участия в котором мы, собственно, и прибыли сюда. Сегодня мероприятие будет особенным. Оно пройдёт на знаменитом Паннонском Лугу. Это исключительное место с древней историей и энергетикой. Место военной ставки Марка Аврелия — Конунтум, граничная черта Рима, точка, где Дунай пересекался с Янтарным путём и где поныне сходятся Запад и Восток — Австрия, Венгрия, Словакия… Точка соединения ключевых древних культов — Митры, Кибелы, Вотана и Исиды, чей сын Хор воскрешает Осириса и чьи здешние последователи впоследствии сделались самыми рьяными христианами… Кстати, там же растёт и древний тис, который по преданию является легендарным ясенем Иггдрасиль.
Каплицкий на миг запнулся, чтобы перевести дыхание, и его мысль тотчас же подхватила Эмма:
— …То есть тем самым ясенем, на котором Вотан, верховный бог древних германцев, добровольно распял себя на девять дней, чтобы познать мировую премудрость.
— Эмма знает об этом месте столько всего, что готова говорить часами, — расточая улыбку, вернулся к разговору Каплицкий. — Ну как, заинтересовали мы вас? Всё, что необходимо для реинкарнации Европы и оживления древней воли волшебным образом соединяется в единственном волшебном месте. Уже одного этого должно быть достаточно, чтобы бросить всё к чёрту и отправиться к Паннонскому Лугу, не так ли?
— Действительно, звучит интригующе, — согласился Алексей. — Надо подумать.
— А вы не думайте, а приезжайте. Не пожалеете!
— Как ты смотришь на это? — Алексей обратился к Марии.
— Всё, что вы рассказываете, очень интересно, — ответила та. — Правда, я никогда не верила в возможность просто вот так взять — и рукотворно объединить самых разных людей. Даже если место, как вы говорите, совершенно особенное.
— А вы приезжайте и сами увидите, как это происходит, — с нескрываемой убедительностью, словно о чём-то уже решённом, сказал Каплицкий. — Увидите, как под сенью священных деревьев и полевыми шатрами медленно, но с каждым годом всё верней воплощается вековая европейская мечта о единстве. Мы с Эммой как организаторы должны будем отбыть туда прямо сейчас. Лучшее время для вашего приезда — после четырёх часов. Дорогу найдёте легко — берите курс на Хайнбург и не доезжая где-то километр до моста через Дунай, ищите поворот. Далее следуйте по указателям. Я дам вам пропуск, но вы ещё покажите при въезде мою визитную карточку, с ней вас проводят в зону для почётных гостей. Там и увидимся. Решайте!
— Ну что, Маша, проведем вечер на Панноноском Лугу под шатром Марка Аврелия?
— Честно говоря, я думала вечером отдохнуть — меня после дороги сильно клонит в сон… Однако что ж! Жалко будет пропустить такое мероприятие, коль скоро мы оказались рядом. А как часто оно проходит?
— Такое, как сегодня — только раз в году. Мы выбираем для этого вечер и ночь с идеальной погодой как можно ближе ко дню летнего солнцестояния. Это момент торжества природы. Избранный день для избранных!
— Хорошо, мы приедем, — согласился Алексей. — Всё, что вы обещаете, действительно интригует. Плюс ваши слова о России… Над этим действительно стоит подумать.
— Мы очень благодарны вам за ваше согласие быть с нами! — ответил Каплицкий, вставая из-за стола.
— Уверяю вас, что лучшего места и времени для размышлений о будущем не найти! — добавила Эмма, поднимаясь следом за ним.
— Спасибо за замечательный обед. Тогда что же: короткий отдых — и вперёд?
— Только вперёд! — с решительностью согласился Каплицкий.
Часть вторая
Проводив взглядом белый «Мерседес», на котором Каплицкий с Эммой выехали с парковочной площадки ресторана и скрылись за изящной старинной постройкой, чья солнечная стена густо заросла плющом, Алексей посетовал на опрометчивость данного им согласия провести вечер на этом непонятном и скорее всего бестолковом мероприятии. Бессонный ночной переезд давал о себе знать, и вслед за Марией он бы тоже не отказался от нескольких часов крепкого послеобеденного сна. Однако своему слову надлежало быть верным, поэтому он засобирался в дорогу.
Изучив карту, Алексей предположил, что сразу же после завершения мероприятия, пусть даже если оно затянется за полночь, он соберёт в кулак все остатки бодрости и постарается по автобану «Нордост» домчаться до Братиславы. Там они бросят машину возле ближайшего приличного отеля и смогут капитально отоспаться за две ночи подряд. Потом погуляют по Старому городу, посидят в каком-нибудь милом уютном кафе, заглянут в музей или на концерт. Ну а далее, после короткого ночлега — путь на юг. Через Дьор к Будапешту — там, скорее всего, возникнет желание также сделать остановку на ночь, — а уж потом — на Сегед, к сербской границе. Отдых в Суботице — и далее как душа пожелает: Нови-Сад, Белград, Ниш, Цетине, Дубровник… Очень хотелось бы, чтобы в самом конце путешествия сбылось одно из необыкновенных и заветных желаний детства — увидеть лазоревый закат над Адриатикой. И уже с Балкан они вернутся авиарейсом в Москву, где предстоят непростые и ответственные дела.