Страница 34 из 52
Враг угрожал Тиру часто – это были и древние египтяне, и хетты, и ассирийцы, и персы. Но еще более опасным врагом было методично и неотвратимо наступающее море. Наиболее подверженные штормам и разрушительной работе волн части мола укреплялись особенно тщательно. Ширина мола доведена была до 1 0 метров, вдоль всего периметра обоих молов соорудили специальные волноломы. Но после того как Тир, вместе со всей Финикией, пришел в упадок, море перешло в открытое, никем не сдерживаемое наступление и поглотило в конце концов и молы, и гавань, и набережные, и портовые сооружения Тира (а ведь в свое время Александр Македонский тщетно попытался стереть с лица земли Тир, оказавший его войскам отчаянное сопротивление).
Работы в районе Тира Анри Пуадебар проводил в 1934–1936 годах. После второй мировой войны ему удалось организовать экспедицию по изучению соперника Тира – города Сидона. На сей раз работы проводились не Францией, а молодой республикой Ливан, пригласившей Пуадебара руководить раскопками под водой. Частично сооружения порта Сидона еще выступали над водой, и это облегчило исследования. Хотя портовые сооружения Сидона относились примерно к тому же времени, что и постройки Тира, конструкция их отличалась от тирской: сидонцы искусно воспользовались природными условиями и сделали свой порт неприступной крепостью, к которой вело два прохода. Первый представлял собой узкие «ворота», образованные с одной стороны островом, а с другой – молом. Второй проход образовывали «ворота» между тем же островом и берегом, этот проход пересекала песчаная отмель, закрывавшая проход любому кораблю. Через эту отмель был прорыт специальный канал, и только по нему – согласно легендам – судно могло попасть в гавань Сидона, древнейшего города Финикии.
Исследования Сидона Анри Пуадебар проводил в 1946–1950 годах. Он привлекал для своих работ не только летчиков и водолазов, но и картографов, инженеров, техников, геологов, военных моряков и даже членов правительств, ибо проводить раскопки под водой гораздо сложнее, чем на суше, если они действительно являются серьезным исследованием, а не поиском затонувших кладов. Благодаря работам Пуадебара «мы можем оценить, насколько большими должны были быть волнорезы, часто выдававшиеся далеко в море, для защиты якорных стоянок, – пишет Филипп Диоле, французский подводник и автор многих популярных книг, написанных им в соавторстве с Жак-Ивом Кусто. – Мы знаем, как между отдельными портовыми бассейнами осуществлялось судоходство, как оно регулировалось; различные каналы были построены с учетом направления ветра, были тщательно продуманы сооружения складов товара, резервуары для воды и арсенал, а также установка различных погрузочных механизмов на причалах. Иногда имелись, как, например, в Сидоне, специальные промывочные системы, служившие для предотвращения загрязнения порта илом. Это сооружение было построено финикийцами и позднее перенято их наследниками».
Аполлония, Цезарея, Александрия, Тир, Сидон – все эти города-порты в восточной части Средиземноморья сравнительно молоды, если сравнивать их возраст с возрастом последнего оледенения, когда уровень Мирового океана был ниже современного более чем на сотню метров и сушей были обширные пространства нынешнего шельфа. Поиск же следов первобытных людей с их примитивной культурой, разумеется, гораздо более сложен, чем раскопки затонувших городов и портов. Еще сложнее поиск следов людей каменного века, использовавших сухопутные «мосты», соединявшие Африку и Европу. «Прямых свидетельств использования людьми таких „мостов“ (ныне морских проливов) до настоящего времени на морском дне не обнаружено, хотя в районе Гибралтара и у побережья Мальты с этой целью специально исследовались пещеры, лежащие ниже уровня моря, – пишет египетский океанограф Селим Моркос, старший эксперт Отдела морских наук ЮНЕСКО и автор книги „Исчезнувшие цивилизации: находки подводной археологии“, вышедшей на арабском языке. – Однако в последние десять лет Николас Флемминг и другие экспедиции обнаружили в восточном Средиземноморье первые достаточно убедительные свидетельства (главным образом остатки материальной культуры каменного века) на континентальном шельфе, подтверждающие, что он был населен и использовался людьми каменного века до глубин, лежащих на 10 метров ниже современного уровня моря. Их датировка варьирует от 40 тысяч лет до н. э. до начала бронзового века на Среднем Востоке, то есть примерно шесть тысячелетий назад.»
Будем надеяться, что дальнейшие исследования откроют следы пребывания первобытных людей на шельфе не только в восточном «углу» Средиземноморья, но и во всех остальных его «углах», в центральной части и на шельфе средиземноморских морей, в первую очередь – Эгейского и Адриатического.
7. АТЛАНТИДЫ АДРИАТИКИ
Обломки Эгеиды
В восточном «углу» Средиземноморья находится остров Кипр, лежащий на скрещении путей между Египтом, Критом, Малой Азией, Грецией, Сирией и Палестиной. Владеть им – это значит господствовать над восточной частью Средиземного моря, над морскими путями, связывающими между собой богатейшие страны. Да и сам Кипр, называвшийся в древности «Медным островом», был с давних пор крупнейшим центром металлургии (разработка месторождений меди началась здесь около пяти тысяч лет назад). Он, говоря словами Страбона, «богат вином и оливковым маслом, имеет достаточно хлеба для собственного употребления». За право владеть Кипром боролись финикийцы, ассирийцы, персы, древние египтяне, римляне, византийцы, венецианцы, арабы, турки, английские колонизаторы. Лишь в 1960 году киприотам удалось окончательно освободиться, и на карте мира появилось независимое государство Республика Кипр.
Еще в середине II тысячелетия до н. э. на Кипре стали селиться греческие колонисты. В V–IV веках до н. э. на этом острове процветала классическая культура эллинов, на берегах Кипра благоденствовали греческие города и порты. Один из них, называемый Саломин, согласно сообщениям античных авторов, затонул в 234 году до н. э., и следы его изучают теперь аквалангисты и археологи-подводники. А задолго до того Кипр был связан с Азией «мостом» суши, по которой на остров проникли, как и на Сицилию и Сардинию, карликовые слоны. Карликовые слоны жили когда-то и на Крите, а это говорит о том, что и этот остров имел связь с материковой сушей. Вернее, являлся частью затонувшей земли Эгеиды, о которой мы подробно рассказывали в первой книге нашей трилогии – «Атлантиды моря Тетис».
Гибель Эгеиды, так же как и Тиррениды, произошла миллионы лет назад, но как и в Тирренском море, на дно Эгейского моря последние остатки затонувшей ныне земли уходили в эпоху античности. Причиной этого было и повышение уровня Мирового океана, и медленное опускание почвы в ряде районов, и катастрофические землетрясения. Особое место в истории Эгеиды занимает извержение вулкана Санторин в середине 11 тысячелетия до н. э., которое было одной из величайших катастроф в истории Средиземноморья, а возможно, и всей планеты.
Взрыв вулканического конуса вулкана Санторин не только уничтожил большую часть острова и засыпал пеплом цветущие города на нем, но и нанес огромный ущерб окружающим странам и островам – Криту, материковой Греции, Малой Азии, Палестине, возможно, даже Египту. Ибо он породил гигантские волны-цунами, землетрясения и пеплопады, уничтожившие посевы и на много лет сделавшие почву бесплодной. Самый сильный урон был нанесен острову Крит. На берега его обрушились волны-цунами, поля покрыл слой пепла в несколько метров толщиной, а бурные ливни превращались в сели, смывая этот пепел с почвы. Видимо, именно катастрофическое извержение Санторина нанесло смертельный удар великой морской державе Крита и послужило главной причиной ее гибели.
На острове Псира, расположенном в заливе Мерабелон, вдающемся в берега Крита, греческие археологи обнаружили погребения, относящиеся к эпохе минойского Крита, то есть ко II тысячелетию до н. э. Исследовать воды, омывающие Псиру, был приглашен Жак-Ив Кусто с его прославленным судном «Каллисто». Вначале была обнаружена керамика, относящаяся к различным эпохам, затем со дна подняли великолепную чашу. А потом археологи-подводники натолкнулись на настоящий обрыв из керамических изделий, который тянулся в длину на добрую сотню метров и на глубинах от 8 до 30 метров образовывал огромную наклонную стену, напоминающую очертаниями раковину гребешка. Сотни тысяч ваз, сосудов, кружек, чаш, кубков, амфор лежали на морском дне!