Страница 18 из 39
Интересно, что после того, как было найдено «послание» М. Рыльскому, министр внутренних дел УССР Тимофей Строкач 5 июля 1946 г. доложил о нем союзному министру С. Круглову и 11 июля – Н. Хрущеву, оценив сфабрикованный документ как «недопустимую в чекистской практике провокацию, антипартийные и антигосударственные методы, метод полицейской зубатовщины». Сообщалось о «провокационном вовлечении советской интеллигенции в искусственно созданную националистическую организацию» с филиалами в Наркоматах просвещения и земледелия, филармонии, Сахартресте, Укркоопсоюзе[77]. Эти обстоятельства и привели к отставке С. Карина-Даниленко.
Сначала ему все же предложили перейти на преподавательскую работу в Москву, в Высшую школу МГБ. Безусловно, огромный опыт агентурно-оперативной и руководящей работы делал Сергея Тарасовича настоящим кладезем знаний для молодых контрразведчиков (в той же Украине по состоянию на 1947 г. свыше половины действующих офицеров МГБ не имели специальной подготовки). Однако старый чекист наотрез отказался.
Мы не можем судить о мотивах такого поведения, нельзя исключать, что он не желал расставаться с любимой оперативной практикой, виртуозом которой являлся. Да и уходить с руководящей должности, начинать службу на новом поприще в почти 50-летнем возрасте вряд ли хотелось. Любил Украину. Видимо, думал и о семье, стойко переносившей волнения и тревоги за мужа и отца – арест, 26-месячное заключение, война, риск при «внедрении в банду ОУН» (как говорилось в характеристиках). Семья наконец-то обустраивалась, живя в престижном доме по киевской улице Розы Люксембург, 12 (в этом же доме, к примеру, жил заместитель председателя Президиума Верховного Совета УССР, дважды Герой Советского Союза Сидор Ковпак).
Реакция начальства оказалась крайне жесткой. Из-за отказа перейти на «учебную работу» заместитель министра госбезопасности СССР по кадрам генерал-майор Свинелупов 8 апреля 1947 г. распорядился: «считаем необходимым его из органов уволить». «К исполнению» – наложил резолюцию его украинский коллега полковник Ступницкий. К счастью, сочли возможным уволить заслуженного полковника по инвалидности – сказались последствия пыток в Бутырках, Лефортово, тюрьме НКВД в Киеве. По состоянию здоровья 5 июля 1947 г. вышел на пенсию. Наградами мастеру оперативных мероприятий стали за период службы два ордена Красной Звезды, ордена Отечественной войны и «Знак Почета», ряд медалей.
Обширные познания С. Карина по «оперативному религиоведению» оказались востребованы еще раз. Загнав украинских греко-католиков в катакомбы, органы КГБ вынуждены были постоянно контролировать и преследовать эту категорию населения Западной Украины вплоть до 1989 г. В декабре 1969 г. руководство 5-го Управления (борьбы с «идеологической диверсией») КГБ УССР обратилось к заместителю председателя КГБ УССР генерал-майору Борису Шульженко с предложением оформить на работу С. Карина как внештатного сотрудника для «выполнения поручений по униатам» (видимо – в качестве консультанта). Некоторое время Сергей Тарасович выполнял это последнее в своей жизни задание по линии спецслужб, получив за 1969 г. 200 рублей. Однако 23 августа 1972 г. вынужден был прекратить сотрудничество в связи с наступлением слепоты.
В последний период жизни С. Карин-Даниленко, имевший публицистический дар, писал книги и статьи, был частым гостем на ведомственных собраниях, приглашался для выступлений перед молодыми чекистами и в иных «закрытых» аудиториях. Среди его печатных трудов – книги «В стане врага» (несколько переизданий), «Дорогою ганьби і зради» («Дорогой позора и предательства», из истории УГКЦ), «Униаты». Немало из его рассказов о рискованных операциях начала 1920-х, «вылазках» в стан подполья ОУН стали достоянием историков через пересказы-публикации других известных контрразведчиков – генерал-майора В. Шевчука (псевдоним «Заричный»), полковников И. Шорубалки («Шовкуненко», одного из руководителей Управления 2-Н МГБ УССР по борьбе с украинскими националистами), К. Гальского («Клим Дмытрук»). Скончался мастер оперативных мероприятий в статусе «живой легенды» советской спецслужбы в 1985 г. Господь ниспослал ему долгую жизнь, дав возможность для осмысления непростого жизненного и служебного пути, отпустив и время для покаяния. Всего несколько лет оставалось до празднования 1000-летия Крещения Руси и религиозного возрождения.
Победа креста над свастикой
Поединок спецслужб в религиозной сфере Украины (1941–1945 гг.)
22 июля 1944 г. народный комиссар государственной безопасности Украинской ССР Сергей Савченко подписал грозную директиву № 1341/с. В НКГБ УССР, писал глава чекистов Украины, поступают сведения о том, что в Сумской, Киевской, Ворошиловградской и других областях местные органы власти и даже сельсоветы закрывают православные церкви, отдают их под склады, клубы и колхозные конторы, что оскорбляет религиозные чувства граждан и создает почву для провокационных измышлений и слухов.
Далее указывалось, что органы госбезопасности обязаны выявлять и расследовать подобные факты, информировать о них Киев. Предписывалось в дальнейшем не допускать закрытия церквей – разумеется, «без соответствующего разрешения вышестоящих директивных органов», а аресты православного духовенства проводить только с санкции НКГБ УССР, аресту же должна была обязательно предшествовать «компрометация того или иного лица перед массой верующих»[78].
Вряд ли можно было даже представить еще 2–3 года назад появление таких инициатив спецслужбы, как предложение С. Савченко первому секретарю ЦК КП(б)У Н. Хрущеву (20 мая 1945 г.) о «санкционировании» издания на украинском языке церковного календаря Московской патриархии на 1945 год «в целях создания необходимого влияния экзархата Русской православной церкви на Украине»[79].
При всей половинчатости отношения властей к Православной церкви, выразительно отразившейся в указаниях комиссара госбезопасности 3 ранга[80], представить подобное «заботливое отношение» к церкви еще несколько лет назад было просто невозможно. По сравнению с массовыми гонениями на православие в 1920–1930-х гг., подобная политика выглядела верхом либерализма и проводилась в контексте лично санкционированных И. Сталиным уступок Русской православной церкви (РПЦ) и возрождения религиозной жизни, восстановления патриаршества в сентябре 1943 г.
Чтобы оценить изменение подхода спецслужб к «церковникам», приведем, для сравнения, один из показательных директивных документов по преследованию церкви эпохи «Большого террора» 1934–1938 гг. Это циркуляр «Об агентурно-оперативной работе по церковно-сектантской контрреволюции», подписанный 10 января 1936 г. начальником Секретно-политического отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР, комиссаром госбезопасности 2-го ранга Георгием Молчановым[81].
Агентурные и следственные материалы, говорилось в документе, свидетельствуют о «значительно возросшей контрреволюционной активности церковников и сектантов, росте подполья, восстановлении организационных связей и безусловном наличии руководящих центров». Особую обеспокоенность вызывали возвращавшиеся к служению (по большей части – нелегально, в «катакомбных» условиях) епископы и священники («нелегалы-профессионалы», как их поименовали чекисты). Им, по сути, автоматически вменяли опасную антигосударственную деятельность, создание «церковно-монархического подполья», что придавало делам и их «фигурантам» фатальную «контрреволюционную окраску». Предписывалось вербовать «свежую агентуру из числа церковно-сектантских руководителей» (в том числе в местах лишения свободы), взять в оперативную разработку «всех церковников и сектантов», вернувшихся из ГУЛАГа. Ставилась задача «не оставлять нерепрессированными ни одного участника контрреволюционного подполья» (!). В заключение в директиве указывалось, что в отношении православных поступят дополнительные ориентировки[82].
77
Ход игры описан по: ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 89. Д. 115, 116; Ф. 11. Д. 8978; Ф. 60. Д. 11946; Білас І. Комуністична партія, НКГБ, Максим Рильський і служба безпеки Організації українських націоналістів // Літературна Україна. 1994. 24 березня; Веденеев Д., Шевченко С. Драма писателя и поединок спецслужб // Еженедельник «2000». 2000. 24 нояб. С. 24.
78
ОГА СБУ. Ф. 9. Д. 75. Л. 25–26.
79
ЦГАООУ. Ф. 1. Оп. 23. Д. 1639. Л. 1.
80
Савченко Сергей Романович (1904–1966), уроженец Скадовска. Народный комиссар, министр госбезопасности Украинской ССР в 1943–1949 гг., в 1951–1955 гг. – заместитель министра госбезопасности СССР. Генерал-лейтенант (1945). В 1955 г. в ходе «чистки» спецслужб от причастных к незаконным репрессиям уволен в запас «по служебному несоответствию».
81
9 октября 1937 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР приговорен к высшей мере наказания. В тот же день расстрелян на спецобъекте для казней начальствующего состава «Коммунарка». Не реабилитирован как несущий непосредственную ответственность за массовые незаконные репрессии.
82
ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 1039. Л. 1–4.