Страница 35 из 56
— Послушай меня, Джейми. Оставь это. Мы не предназначены друг для друга. Я живу здесь, а ты там. Ты какой-то безумно богатый гений, а у меня даже машины нет. Да и работы теперь уже наверняка тоже.
Это был первый раз, когда я видела его чисто выбритым. Я поднялась на цыпочки и поцеловала его.
— Ты трахался со мной, – тихо прошептала я. – Мы с тобой трахались. А теперь нет никаких «нас».
Он мрачно уставился на меня.
— Просто скажи мне одну вещь.
— Какую? – вскипела я.
— Ты тоже думаешь только обо мне?
Слезы снова наполнили мои глаза. Я опустила голову и быстро двинулась по направлению к станции L. Он не сдвинулся с места, но закричал:
— Я не сдамся. Поэты правы!
Я села не на тот поезд, так что мне потребовалось дополнительных полчаса, чтобы добраться домой. Когда я вошла в дом, Джейми сидел у подножия лестницы. Он снял свой пиджак и закатал рукава рубашки. Теперь он был похож на миллионера, разве что мешали татуировки на загорелой коже.
— Уезжай домой, Джейми.
Он встал и последовал за мной к лифту.
— Кейт, пожалуйста. Пойдем, выпьем кофе и поговорим об этом.
— Нет, – я прошла мимо.
— Я думал, что отпугнул тебя запиской. И решил, что для тебя все слишком быстро, а потом прочитал статью и понял, как ты взбесилась.
— Я же сказала, теперь это неважно. Все это просто дерьмо. Я считала тебя кем-то другим. И даже не знаю тебя.
— Ты знаешь меня. Я такой же человек. Я Джейми. Никого не волнует, кто такой Р. Дж. Лоусон. Это просто имя. Ты знаешь настоящего меня.
— Я думала, что знаю тебя.
Я остановилась у лифта.
— Мне очень жаль. Я знаю, что должен был сказать тебе прежде, чем мы…
Я обернулась, скрестила руки, и закричала:
— Прежде чем мы что? Трахнулись?
Глядя в мои глаза, Джейми подошел ко мне и коснулся пальцами моей щеки.
— Успокойся, пожалуйста, – он склонил голову и опустил взгляд на мои губы. – Ты же знаешь, что мы не этим занимались.
— Да, это так. Ты сам это сказал. – Я убрала его руку. – Пожалуйста, уезжай домой. У нас была интрижка. Теперь все кончено. Уезжай. Домой.
Я шагнула в лифт и сдерживалась, пока двери не закрылись, а потом прижалась к стене, и разрыдалась.
Я нажала кнопку верхнего этажа, но лифт остановился на пятом. Внутрь вошли Дилан и Эшли. Я отвела глаза.
— Ты едешь наверх, Кейт? – он слегка наклонился, чтобы посмотреть мне в лицо.
Я шмыгнула носом.
— Просто хочу проветриться. Крыша вся к вашим услугам.
— Ты знаешь Эшли, да?
— Приятно познакомиться, – сказала я.
Она показалась мне застенчивой.
— И мне.
Когда двери лифта открылись, Эшли вышла, но Дилан остался внутри.
— Я скоро вернусь, Эш. Только провожу Кейт в ее квартиру.
Судорожно качая головой, я толкнула его в спину.
— Нет, вы идите, я в порядке.
Я держала кнопку открытия двери и просила его выйти.
— Кейт, ты не в порядке. Я вижу, как ты расстроена. Это был Стивен? Я надеру ему задницу.
Он оттолкнул мою руку от кнопки и поцеловал воздух в направлении Эшли.
— Я вернусь через две минуты, детка.
Она с тоской улыбнулась ему, когда двери закрылись.
Когда мы дошли до двери моей квартиры, он обнял меня своими тонкими руками и прижал к груди.
— О чем бы ты не переживала, мне очень жаль, – я тихо заплакала. Он полез в карман и достал три таблетки: две желтые и одну синюю. – Вот, прими эти.
— Что это?
— Это бензодиазепины.[31]
— Что это такое?
— Эти две — «ативан», а эта «ксанакс», – он указал на синюю таблетку. – Они тебя расслабят и помогут уснуть. Просто принимай по одной.
Он сунул их в мою руку.
— Где ты это достал?
— Из тайника моей бабушки.
— Это ужасно, ты ведь такой молодой… и уже всякие таблетки.
— Так мило, что ты беспокоишься обо мне. Я вообще не принимал никаких таблеток в последние пару дней. С Эшли я хочу быть в ясном уме, – он робко улыбнулся. – Она сама как наркотик для меня.
— Ты милый. – Я толкнула его к лифту. – Теперь иди на крышу и разберись с Эшли.
— Ладно, увидимся. Позвони мне, если тебе что-то понадобится, или если просто захочешь прогуляться, – сказал он и ушел.
Я запила синюю таблетку большим глотком пива, и весь вечер был как в тумане.
13. Рабочий экземпляр
Прошел месяц, прежде чем я снова начала чувствовать себя нормально. Я с легкостью вернулась к прежней работе, ну, если не считать того, что меня сослали в раздел Искусство и Развлечения. Я не возражала – по крайней мере, Джерри не уволил меня. Он понял, что меня на винодельне обманули. Я виделась с Уиллом Райаном[32]и его женой, когда она выступал в Чикаго, и Джерри напечатал (без вопросов) мой очень восторженный отзыв о концерте.
Бет закончила написание опровержения для статьи о Лоусоне. Газета попыталась спасти положение, не указывая конкретно на виновника недоразумения. Она сумела создать впечатление о том, что репортера намеренно ввели в заблуждение, но прямо об этом не сказала ни разу. К нашему полному изумлению, ни на статью, ни на опровержение реакции почти не было, так что мы испытали облегчение. Мы поняли, что просто сами же сделали из мухи слона, и все благодаря моему личному участию.
Но все-таки Джерри и я решили, что было бы лучше для меня залечь на дно, пока история не будет забыта. Лоусон, кем бы он ни был, снова оказался вне поля зрения, но вино и винодельни репутацию не потеряли. После моей статьи сразу несколько журналов Напа-Вэлли опубликовали обзоры на тему виноделен Лоусона и его прекрасных виноградников. О нем писали, как о дельце, но личная жизнь Лоусона ни разу в этих статьях не упоминалась. Джейми поддерживал свое инкогнито и после опровержения. Я смотрела на фотографии винодельни со странным чувством — как будто я никогда там не была. Мои воспоминания об этом красивом месте были запачканы.
Я больше не ходила с Бет в гей-бары, но мы договорились ужинать раз в неделю. Оправдывая сказанное в «Песьем отце», она, наконец, начала с кем-то серьезно встречаться, и впервые я набирала больше слов по выходным. Я каждый понедельник приходила на работу, и, склонившись над ее кубиклом, говорила:
— Я выдала восемь тысяч слов.
Она обычно хихикала.
— Да, но я занималась постельной гимнастикой.
— Ее значение переоценено, – говорила я. Врала, конечно.
Трудно было не порадоваться за Бет, Джерри и Дилана, которые сумели отыскать свои половинки, так что я изо всех сил подбадривала их. Я посадила у себя еще одно комнатное растение и завела рыбку, которую назвала Анчоус. Чтобы просто завести её, мне потребовалась вся сила воли, которую воспитала по мне Роуз. Это наверняка был первый шаг — и скоро я заведу себе еще и двадцать кошек. Я думала о том сне с Роуз. Он снился мне до сих пор, но всегда заканчивался до того, как она открывала глаза. Страшные и трогательные моменты ушли из этого сна, но печаль осталась.
Стивен перестал трахать женщин в подвале после того, как Дилан и я организовали сбор подписей — и дверь в прачечную вообще убрали. Суперинтендант не был фанатом Стивена, и с радостью взял на себя эту обязанность.
Джейми по-прежнему оставлял мне сообщения, умоляя перезвонить. Это продолжалось две недели, а потом он смирился. Теперь он просто звонил, чтобы сказать «спокойной ночи» или «доброе утро», или «я думаю о тебе» — правда, не мне, а голосовой почте. Эти сообщения заставляли мое сердце болеть, но это была хорошая боль. Почему-то я думала, что эта боль исцеления. Так болит заживающая рана. Я каждый день вовремя приходила на работу, ведь я прекратила искать Просто Боба. Но я не перестала выискивать праздничный поезд. Моя жизнь обрела цель — проехаться рядом с Сантой по гребаной ветке L, и не успокоюсь, пока этого не случится. Я заставила себя поверить, что этого достаточно, чтобы жить дальше.