Страница 29 из 56
Она даже не подняла брови в ответ на мои слова, и я продолжила свои разглагольствования.
— Что это за место? Это какая-то шутка? Как Джейми мог так поступить со мной? Я думала, что он лучше всех.
Из моих глаз, наконец, полились слезы.
Понизив голос, она просто сказала:
— Это не то, что ты думаешь. Прости, Кейт.
Да уж, они оба были мастерами объяснений.
— Мне тоже жаль. Из-за Джейми все стало только хуже.
— Это не было намеренно. Я не «напускала» Джейми на тебя.
Она сделала воздушные кавычки вокруг слова «напускала».
— Ну, может быть, нет, Сьюзен, но мне еще нужно написать статью об этом Богом забытом месте. Я уезжаю в Чикаго сегодня вечером. И не собираюсь лежать и ждать его. С меня достаточно.
Она не пыталась остановить меня, когда я покинула здание. Я заметила Челси, лежащую на своем месте на улице.
— Стерва, – сказала я себе под нос.
Я решила довести план возмездия до конца.
Я оставила записку для Марка, в которой написала:
«Спасибо за взбитые сливки. Я уверена, что это не первый раз, когда Вы выполняли заказ Джейми».
Бедный Гильермо стал моей следующей жертвой.
— Я ничего не знаю, дорогая. Я просто здесь работаю.
— Джейми приводил в свой амбар много женщин?
— Нет, – он убедительно покачал головой. – Может быть, твое любопытство поможет тебе, – сказал он.
— Это уже не мои проблемы.
Я повернулась, чтобы уйти, и наткнулась на ряд лоз, где Джейми так страстно поцеловал меня тогда. Остановилась и прижала кончики пальцев к губам. Слезы лились, и я удивлялась своей глупости. Я пообещала себе, что после написания статьи никогда не стану вспоминать это место. Постараюсь не думать о том, что здесь впервые мне не было так больно.
Все вернулось на круги своя с первыми лучами солнца. Сон был ошибкой. Я хотела верить, что Роуз молилась за меня, чтобы я нашла кого-то, с кем могла бы разделить жизнь. Я хотела верить, что существует какая-то сила, которая сближает меня и Джейми, но все было провалом.
Я дрожала под утренним солнцем, потому что поняла, что в любви нет места для боли. Любовь - это не то же самое, что брак или отношения, или рождение детей. Любовь - это не работа. Любовь - это чувство, чистое и простое. В один момент ты ощущаешь ее, ты готов броситься ради кого-то под поезд, а в другой момент все исчезает, и ты понимаешь, что твое сердце разорвано на части и украдено.
Если у меня и была любовь к Джейми, то я вырвала ее из своего сердца этим утром, стоя посреди моря виноградников. Последние капли надежды упали с моих ресниц и растаяли, как забытые воспоминания.
Я подошла к гостинице, с мыслями о том, что я — все, что у меня есть. Я не должна была никогда забывать эту мантру.
Никто никогда не узнает, что случилось между мной и Джейми. Как и о наших моментах близости, о том, что он шептал мне, о том, как говорил мне, какая я красивая. Кто может доказать или опровергнуть его слова?
Вернувшись в комнату, я уставилась на кровать. Всего пара часов прошла с тех пор, как мы лежали там, переплетенные друг с другом, как обычные любовники.
Мы словно росли вместе, как пара деревьев, посаженных слишком близко, наши ветви сплетались так, что мы не знали, чьи это руки, а чьи ноги. Но это уже не важно, потому что Джейми вырвал себя с корнем. Я думала, что у нас есть шанс, что мы могли бы остаться друг с другом навсегда. Как наивно с моей стороны. Как грустно. Как пафосно.
Горничная сложила все мои бумаги и вещи в аккуратные стопки на комоде и письменном столе. Упаковаться, таким образом, я могла без труда. Я позвонила Джерри.
— Джерри Эванс.
— Ты можешь организовать мне рейс сегодня?
— Что? Ты и твой парень хотите сбежать в Канкун или что-то в этом роде?
Нет. Не плачь, не делай этого, Кейт!
Я начала плакать.
— Вот дерьмо, – сказал он спокойно. – Езжай в аэропорт. Я напишу тебе все через пару минут.
— Спасибо, – сказала я сквозь рыдания и повесила трубку.
Я упаковала все мои вещи в маленький чемодан, сунула туда же кучу своих заметок и зарисовок. Проехала всю дорогу до международного аэропорта Сан-Франциско с вновь обретенной уверенностью. Я сигналила неуклюжим водителям; даже средний палец показала несколько раз. Я позволила себе закричать на пожилую женщину в зеленом «шеви-нова», и с трудом остановила себя, прежде чем дошла до истерики.
В аэропорту я забрала свой билет на место первого класса, думая, что будет легче заглушить печаль неограниченным количеством выпивки. Я уселась на поистине гигантское кресло. Стюардесса принесла мне одеяло и подушку. Я попросила дополнительный плед и закуталась, как в кокон. Обмоталась одеялами, высунув только руки, и это было прекрасно, если бы так не напоминало смирительную рубашку. Когда мы взлетели, я откинула зубами столик и заказала двойной скотч со льдом.
Я вообще не пью виски. Когда принесли напиток, наклонилась и за три глотка всосала всю порцию через соломинку. Именно тогда я заметила, что рядом со мной кто-то сидит.
Она смотрела на меня огромными круглыми голубыми глазами.
— Сколько тебе лет? – спросила я.
— Двенадцать, – сказала она.
— Как тебя зовут?
Я склонила голову набок, как будто допрашивала ее, и, наверное, в этот момент я выглядела смешно.
— Аврора. Ты сумасшедшая или что?
— В яблочко, малышка. – Ее глаза расширились еще больше. – Я просто шучу. Нет, я не сошла с ума… пока еще. Во всяком случае, сумасшедшие не знают, что они таковы, так что это глупый вопрос.
Она кивнула в знак согласия с задумчивым выражением на лице. Я сразу же поняла, что она из тех детей, которые мудрее своих лет.
— Истина заключается в том, что мне только что разбили сердце. У меня был тяжелый день. Ты знаешь, каково это? – я выгнула брови для выразительности.
— Да, – сказала она и испустила глубокий вдох. – Я точно знаю, что вы имеете в виду. Один мальчик в моем классе, Дженезис, сказал мне, что любит меня, а потом рассказал всем остальным, что я вешаюсь ему на шею.
— Дженезис? Это его имя? Прямо, хм, красный флаг. Что за имя такое? – Она просто пожала плечами. – Ну, я тебе скажу. Это английская рок-группа из семидесятых и восьмидесятых. Его родители либо очень старые, либо слишком долго были под влиянием «кислоты». Я думаю последнее, поэтому такое странное имя. Не парься. Кто-нибудь другой обязательно придет в твою жизнь. Но, конечно, лучше сразу понять, что быть одной – намного спокойнее, чем разбивать сердце снова и снова. Осознав это, ты убережешь себя от неприятностей, малышка.
— Так что, быть одной лучше? – Она смотрела мне прямо в глаза. Как я могла солгать ей?
— Твои родители женаты?
— Да, они женаты двадцать два года, – сказала она с улыбкой.
— Ну, я думаю, тут все индивидуально. Не слушай меня. С некоторыми это происходит.… Но, может, у тебя все будет иначе.
— Может быть, и с вами тоже. Просто не позволяйте этому дерьму ожесточить ваше сердце.
И ей двенадцать лет.
— Ты, наверное, права. Эй, не хочешь помочь мне? Я должна написать эту статью…
11. Никогда не начинайте предложение с “Итак”
После путешествия, занявшего большую часть дня, и работы со статьей на задних сторонах флаеров, которые я утащила со стойки компании по прокату автомобилей, я наконец-то вернулась в свою холодную темную квартиру на Линкольн-Парк. Тут же открыла свой ноутбук, написала Джерри, потом отправилась спать и не вылезала из кровати следующие два дня.
К: Джерри Эванс
От: Кейт Корбин
Тема: К черту!
Вот статья, Джерри. Я даже не знаю, как это назвать. Это все, что у меня есть. Уверена, ты меня уволишь или понизишь в должности. Может быть, я смогу хотя бы разносить кофе по офису? Знаю, что Лоусон не одобрит такую статью, поэтому, прости, я, кажется, подвела тебя. У меня осталось несколько неиспользованных дней отпуска, и я хочу взять их на следующей неделе, если, конечно, у меня еще есть работа. Мне нужно оправиться. Я облажалась, Джерри. Я не должна была связываться с этим парнем. Облажалась и сожалею.