Мой Темный Квартет

– ТВОЮЖ...?!, – вырывается у меня, и я зажимаю рот рукой, глядя на брата. Тот даже ухом не повел, хотя его и пушкой не разбудишь. С некоторой нежностью смотрю на брата, точно давно его не видел. Потом чувствуя, что сердце все так же сильно колотится, я вылезаю из кровати и, придержав дверь, прошмыгиваю в гостиную и открываю окно. Да уж, сон — что надо... До сих пор мурашки по коже, а сердце бешено бьется в грудной клетке. Такого жуткого кошмара я не помню... В горле пересохло. Иду на кухню, намереваюсь выпить, по крайней мере, два стакана холодной воды. Уже подходя к кухне, вижу в ней свет.

За столом, держа в руках кружку с бледно-золотой жидкостью сидит Лекс. В первую секунду я замираю, но потом до меня доходит, что это именно она, а не ее жуткая копия из моего кошмара: ее волосы собраны в слабый хвост на макушке, короткие прядки выпали из общей массы и вьются около опущенного лица, из одежды на ней розовая маечка и короткие лиловые шортики.

Увидев меня, брюнетка сначала удивленно округлила глаза, потом слабо улыбнулась. Кивнув ей и проход за бутылкой воды, я заметил под ее глазами бледно-фиолетовые мешки.

– Не спится?...

– Ага, – кивнула она, делая еще один глоток. Судя по запаху, это было очень сильно разбавленный виски. Интересно, что ей такое приснилось, что она так травится? Наливаю себе обычной воды и сажусь на соседний стул.

– Мне тоже, – вздыхаю я. Некоторое время мы сидим в неловком молчании, потом у Лекс вырывается:

– Кошмар приснился.

– О..., – мои губы округлятся, и я с жалостью смотрю на грустную девушку, она нервно теребит свои волосы, иногда делая небольшие глотки, – а что приснилось?

– Я..., – она замолкает, точно не знает, рассказывать или нет, но, видимо, решив, что лучше не держать в себе, начинает говорить, сбиваясь, – пожар... Только я не помню... где и вообще … что происходило... Сначала я вроде была со всем вами, однако в какой-то момент я осталась с одним, и мы идем, идем... через дым и огонь … и тут он..., – брюнетка прикусывает губу, хлопая ресницами, чтобы сбить слезы.

– Погибает?, – предполагаю я.

– Да... наверное... я не знаю... Но в какой-то момент один исчезает, и я оказываюсь с другим. С ним происходит то же самое, потом опять и опять … и в итоге я остаюсь одна, в центре огня... не знаю, куда идти … что делать..., – она судорожно глотает воздух и допивает бледно-янтарную жидкость. Я кладу руку ей на плечо, успокаивая. Лекс всхлипывает, – не люблю кошмары, – шепчет она как маленькая девчонка и вытирает нос. Я невольно улыбаюсь, умиляясь на ее детские замашки. Нежно беру ее пальцы.

– Это просто кошмары. В реальности ты никогда не будешь одна. Никогда. С тобой всегда будет кто-то из нас. Ты не будешь одна, – синие глаза ошарашенно вспархивают вверх, выражение ее лица меняется, точно она уже слышала эти слова. Спустя бесконечность секунд она качает головой и вскакивает, розовея от смущения.

– Ну... я пошла... надо все-таки поспать.

– Да, – киваю я. Брюнетка еще раз бросает на мен взгляд из-под ресниц, моет чашку и идет к лестнице. Я слышу, как половицы скрипят под ее босыми ногами. И не выдерживаю: выскакиваю вслед за не и хватаю за руку, – Лекс!

– М?, – она полу оборачивается и смотрит на меня сверху вниз. Я не понимаю, почему остановил ее, потом мой взгляд останавливается на двери ванной. Сердце болезненно сжимается, и я медленно произношу:

– Ты любишь его?, – глаза брюнетки опять широко открываются. Она замирает, я вижу, как вздымается ее грудь. Мне не нужно уточнять, о ком я спрашиваю. Это слишком очевидно. Помолчав мгновение, она медленно произносит:

– Я не могу сказать «да», – все мое существо начинает светиться, я разве что не испускаю довольный клич, однако она продолжает, – но и «нет» тоже, – с этими словами она вытаскивает руку из моих ослабевших пальцев и уходит, оставляя меня на лестнице с протянутой рукой и сердцем, которое рвется и крошится на мелкие кусочки.

POV Лекс

Залетаю в свою комнату и, закрыв дверь, падаю на кровать, сжимая подушку. Не могу ни плакать, ни смеяться. Чувствую скорее злость. Стискиваю зубы и шепчу, глядя на едва заметную луну:

« Если хоть кто-нибудь еще спросит меня, люблю ли я Брайана Адамса, я разобью тому лицо»

Мой Темный Квартет. Глава 20

Алекс Мелроуз

Когда в 11 часов все собрались на кухне, они обнаружили на столе записку-инструкцию от Брайана, где он написал, что поехал сдавать мотоцикл и в 12 часов будет ждать их около большого торгового центра прямо при въезде в город. Понимая, что времени осталось немного, ребята на бегу перекусили и, решив не тратить впустую бензин в машине, пошли к автобусной остановке. Транспорт ходил каждые десять – пятнадцать минут, и, как это часто случается, они пришли как раз вовремя – чтобы увидеть, как полупустой, современный, кондиционируемый автобус, нахально подмигнув, плавно отъехал от остановки.

- Вот же... !, – возмутился Айзек, и Чак закрыл ему рот.

- Следи за базаром.

- А что? Лекс – не обычная девчонка. Ее от ругани не выворачивает наизнанку.

- Ну как сказать, – усмехнулась брюнетка, – мат я не переношу, но я и не неженка.

- А я о чем? Ты совершенство, – протянул близнец, чмокая ее в щеку. Девушка засмеялась и мягко отвесила ему подзатыльник.

Спустя практически полчаса (ну да, конечно, перерыв 10-15 минут), когда ребята уже выли от жары, приехал старый и практически до отказа забитый автобус.

- Чего и следовало ожидать, – пожал плечами Алан, и друзья протиснулись внутрь жаркого транспорта. Единственные свободные места находились в самом конце: три места рядом и одно напротив. Лекс села между Айзеком и Чаком, Алан – перед ними. Повисла неловкая пауза. Дело в том, что из-за всего произошедшего, Лекс теперь чувствовала себя дико неудобно рядом с Чаком и Аланом. Она не могла даже прямо на них посмотреть, не то чтобы ответить. В ее голове прочно застряли моменты, которые произошли между ними, и неловкость – это еще мягко сказано.

Но ситуацию спасал второй брат: он, не замечая смущения, обхватил брюнетку за шею, тыкаясь в ее щеку носом и пародируя Джастина Тимберлейка. Весьма удачно, настолько, что вскоре все трое расслабились. И не они одни: пассажиры автобуса оборачивались, ища глазами тайного певца, смотря на него кто с недоумением, кто с неудовольствием, а кто с искренним одобрением. Когда задняя площадка автобуса освободилась, Айзек пролез через девушку и брата и, встав на свободное место, начал исполнять коронные движения бедрами Джастина, чем привел женскую половину пассажиров в неописуемый восторг.

Когда автобус подъехал к нужной остановке, и друзьям нужно было выйти, пассажиры зааплодировали Айзеку, который, довольный вниманием, начал раскланиваться и, спускаясь по ступеням, чуть не улетел носом в лужу, едва не сбив мимо проходящую девушку. Блондинка отскочила в сторону, но сейчас же заинтересованно посмотрела на парня из-под густо накрашенных ресниц, и, плавно повернулась, медленно пошла по улице, покачивая бедрами. Айзек застыл, глядя на нее, на его лице читалось огорчение.

- Ну почему мы так рано уезжаем? Я бы не прочь замутить с этой цыпой, – жалобно проскулил он. Чак странно на него посмотрел и неловко бросил взгляд на Лекс, который говорил: «как ты можешь думать о других девушках, когда тут есть такая». Подняв глаза, он увидел такое же выражение на лице блондина и, покраснев, отвернулся, глядя на рекламу.

***

Брайан их уже ждал. Он немного удивил друзей своей улыбкой и дружелюбием.

- Вы даже вовремя, – усмехнулся он, обмениваясь рукопожатием с Айзеком и Аланом и кивая Чаку и Лекс. Отношения с Чаком так и остались напряженными, об этом четко напоминало слабое бледно-серое пятно на скуле близнеца. Парни особо старались не сталкиваться взглядами и попросту игнорировали присутствие друг друга, – зайдём в магазин и купим продукты в дорогу.

Купив воду и чипсы, друзья пошли между магазинами, и вдруг Айзек остановился.