Мой Темный Квартет

– Вы пили?, – перебил ее мужчина, отрываясь от блокнота, в котором от строчил последние секунды.

– Ну...да, это же праздник... Мы выпили несколько бокалов вина..., – смутилась девушка.

– Продолжайте.

– Потом, около двух часов ночи, я легла спать...

– Вам что-нибудь снилось?, – снова прервал ее Арканстон.

– А что?, – покраснела Лекс, бросив робкий взгляд на Брайана, – каким образом Вас касается мой сон?

– Дело в том, что уже бывали такие случаи, когда люди, находясь под действием неприятных сновидений совершали непоправимые поступки, а впоследствии об этом не помнили. Вот я и спрашиваю. К тому же, вы сказали, Вы пили...

– Что?! Вы думаете, я поранила свою мать?!, – ошарашенно пролепетала девушка, просто не веря своим ушам.

– Дальше, мэм.

– Я проснулась от крика, – все еще находясь на грани, кипела брюнетка, – спустилась вниз и увидела свою мать... Она лежала на кровати, около ее разжатой руки лежал наш кухонный нож, который она, видимо, выпустила из рук за секунды до моего прихода. Ее вены были пе...перерезаны, и было очень много..., – она подавилась, кусая губы. Брайан ласково провел большим пальцем по ее руке, успокаивая. Вслушиваясь в ее историю, парень не отрывал хмурых шоколадных глаз от Арканстона, следя за каждым его движением. Успокоившись, Лекс продолжила, – Вся кровать была в крови. Я позвонила Брайану, и он приехал с Чаком, Аланом и Айзеком....

– Сэр, простите, – обратился к брюнету полицейский, – почему Вы взяли мистера Хандерсона и братьев Макклаймен?

– Я позвонил им по дороге, – спокойно ответил Брайан, не испытывая ни малейших проблем при опросе, – я сказал, что Алексис нужна помощь. Приехав, я оказал миссис Маллейн первую помощь, которую мог...

– Между прочим, мисс, – тихо вставил все это время бесшумно стоящий в углу доктор, – то, что Вы так быстро среагировали, спасли Вашей матери жизнь: если бы Вы привезли ее через полчаса — мы бы не смогли Вам помочь. Ее состояние и сейчас тяжелое, но я уверен...

– Да-да, – отмахнулся мужчина, бросая недовольный взгляд на врача, – мисс Маллейн, у меня к Вам последний вопрос: как часто Вы виделись с матерью?

– У нее.. у нее достаточно неровный график работы, – поморщилась девушка. Ей явно был неприятен этот вопрос, – обычно она приходит домой раз или два в месяц, но иногда бывает чаще. Или наоборот — я не вижу ее больше сорока дней. У нее очень подвижная работа — сегодня она здесь, завтра — в другом месте. Поэтому, – складка пролегла между темных бровей, и синие глаза уставились на внимательно слушавшего его мужчину. – постойте. А почему Вы спрашиваете?, – не получив ответ, она широко распахнула глаза, просто не веря, что..., – Вы думаете, что я, обидевшись и обозлившись на мать из-за того, что редко ее вижу, решила ее прикончить, а потом, изображая сильную боль и тоску, привезти ее в больницу?! Вы сумасшедший?!

– Ну..., – начал Арканстон, нисколько не смущенный подобным натиском разгневанной девушки, но тут уже перебили его.

– «Дело в том, что уже бывали такие случаи. Вот я и спрашиваю», – хмуро передразнил его Брайан, полностью копируя интонацию и жестикулирование мужчины. Лицо полицейского начало краснеть, он медленно поднялся на ноги, но даже так был ниже Брайана практически на полголовы.

– Что Вы себе позволяете, молодой человек?

– То, что я думаю нужно, – поднял подбородок Брайан, выдерживая злой взгляд мужчины. Было видно, что парень готов спорить столько, сколько потребуется, но маленькая рука Лекс легла на плечо брюнета, удерживая его.

– Брайан, не надо..., – тихо прошептала она, глядя на него своими синими глазами. Он опустил на нее прищуренные глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом напряжение покинуло тело парня, и он лениво улыбнулся.

– Я извиняюсь.

– Сэр, – обратилась Лекс к врачу, – простите, а я могу увидеть маму?

– Мисс, я не думаю, что это будет хорошо, так как состояние Вашей нестабильное, и лучшее, что Вы можете сделать — это ждать и надеяться.

– Но, сэр, – брюнетка рванула к нему, – что может случится, если я просто ее увижу? Ни Вам, ни ей хуже не станет, а я удостоверюсь, что она жива, и что Вы не скрываете от меня труп, изображая, что лечите ее.

– В самом деле, сэр, – вмешался Брайан, – при всем уважении — Лекс не собирается делать что-либо противозаконное: она не собирается не шуметь, ни танцевать в комнате лезгинку — уж поверьте. Она не собирается рвать трубки, несущие кислород или жизненно необходимые вещества миссис Маллейн. Все, что ей нужно, это понять для себя, что ее мать жива, и что есть надежда на ее выздоровление. Более того, она не будет одна — Вы будете ее сопровождать, если Вы настолько не доверяете нам. И, знаете, она имеет право знать. Она уже не ребенок, – твердо закончил брюнет. Глаза Лекс заволокло слезами, но она продолжала неотрывно смотреть на этого непонятного парня. За такое маленькое количество времени он их эгоиста превратился в защитника, в гору, за которую не страшно спрятаться. Она смотрела на него практически с благоговениям, не веря тому, что слышит. Не одна она испытывала смешанные чувства — пожилой врач тоже внимательно смотрел на оратора, вслушиваясь в его спокойный и внушающий доверие голос. Потом, когда парень замолчал, он кивнул.

– Хорошо. Только на этот раз Вы уж точно пойдете только со мной, мисс Маллейн, – ласково улыбнулся он девушке, одарив похвальным кивком парня.

Когда спустя десять минут Лекс вернулась к ожидающим ее парням, ее глаза уже не были такими грустными, на губах играла легкая улыбка, только красные пятна на лице напоминали о ненавних слезах. Сев в кресло, девушка взяла стакан из рук Айзека и сделала долгий глоток.

– Она реально там. Дышит. Слабо, но дышит, – посмотрела она поочередно на каждого из четверых своими горячими от облегчения глазами. Получив достаточную дозу поддержки и заботы, она уставилась в мускулистую спину Брайана, стоящего на своем прежнем месте у окна.

«Он неисправим».

*** Следующие две недели были очень тяжелыми: парни, чередуясь, ехали с Лекс в больницу после колледжа, а в выходные все сидели с ней, кроме порой приходящего позже Алана, который тщательно делал уроки. Когда с брюнеткой оставался кто-то из близнецов, он пытался шутить большую часть времени, травя анекдот за анекдотом и всячески пытаясь отвлечь ее от навязшей серой тучи. С Аланом они говорили о науке, живописи, литературе, музыке, разгадывали сканворды. Но, несмотря на то, что девушка была невероятно благодарна всем троим за их заботу и с удовольствием проводила с ними тяжелые часы, она всегда больше всего ждала тот день, когда ее «партнером» оказывался Брайан. После колледжа они ехали на его мотоцикле, и девушка прижималась к нему настолько близко, насколько это было возможно, не задумываясь о том — а приятно ли ему ее прикосновение. Придя в больницу, они одевали так надоевшие белые халаты и занимали свои посты около комнаты миссис Маллейн. Сев рядом, пальцы парня находили ее, крепко сжимали и не отпускали до восьми вечера, когда заканчивалось разрешенное время; тогда он отвозил ее домой. Все это время они молчали. Ни единого слова. Но это и не было необходимо. Если бы они разговаривали, то не было бы такого сладостного напряжения между ними. В тот день Лекс была с Айзеком. Когда они пришли в больницу, то к своему удивлению обнаружили, что доброго сторожа и администраторши нет. Подойдя к их «ежедневному месту обитания» – как они это называли — девушка, как всегда, заглянула в комнату матери, а в следующую секунду выскочила с испуганными глазами.

– Ее нет...нет...нет, – лепетала она на вопросительный взгляд Айзека, – ее нет!, – выкрикнула она, разворачиваясь на каблуках, схватившись за голову, – она...наверное...она...где алминистратор, – бормотала она, несясь по коридору. Удивленный парень едва-едва поспевал за ней, не до конца понимая, что случилось. Добежав до пустого стола администрации, брюнетка бросилась обследовать каждый этаж, но везде было пусто. Абсолютно пусто. Единственными звуками, разрушаемыми тишину больницы, были стук каблуков девушки и грузное дыхание парня. Как кролик, Лекс петляла по этажам, лестничьим перелетам, но единственным человеком, которого они встретили, был больной, медленно идущий вдоль стенки. На вопрос «где все?», он только покачал головой и продолжил свою черепашью прогулку. Девушка, на секунду замерев, рванула снова по кругу, дергая за ручки дверей, но ничего. Ничего. Оказавшись снова около комнаты матери, она замерла и закружила по комнате, как попавший в западню зверь. Потом, бросив обезумевший взгляд на дверь, тяжело опустилась на пол, сползая по стене, и скорчилась в углу, уткнувшись лицом в колени. Ее плечи начали дрожать. Айзек, изрядно запыхавшийся и не раз пытавшийся схватить девушку за руку, чтобы остановить, встал около нее, осознавая свою беспомощность. Наклонившись, он коснулся руки брюнетки, зовя ее по имени, но она даже не шелохнулась. Чувствуя себя абсолютно нелепо, парень сделал единственное, что мог в данном случаи — он позвонил Брайану.