Страница 178 из 186
– Все успокоится, милая. Дыши, только дыши .., – шептал он, дрожа вместе с ней. Лекс чувствовала, как какая-то жидкость течет по венам, делая ее тело непослушным и тяжелым. Потом веки отяжелели, а ноги отказали слушаться. Она стала заваливаться набок, и отец подхватил ее на руки, удерживая от падения.
А потом наступила тьма.
В голове, как наваждение, мелькали картинки: лицо Брайана, когда она впервые врезалась в него; его глубокие шоколадные глаза, надменная улыбка, взлохмаченные волосы, словно перья ворона, завышенная самооценка; вечные подколы, недовольство, язвительность, хамство, грубость; Брайан, бросающий ее в бассейн, его довольная физиономия кота; Брайан, превративший ее издевку с салатом в представление; Брайан, прижимающий ее к шкафчикам и издевающийся над ее духами; Брайан, выливающий на нее яблочный сок и с насмешкой глядящий на пятно, расползающееся на ее белой новой блузке; Брайан, до сумасшествия кажущийся сексуальным в розовой краске и блестках; Брайан, бросающий ей вызов своей дерзостью; Брайан, сидящий рядом с ней в автобусе; Брайан, вытащивший ее из воды, с испуганными глазами и такими нежными руками на ее щеках; Брайан, чьи губы оказались слишком близко во время резкой остановки автобуса; Брайан, подвозящий ее до дома; Брайан, с его широкой спиной и блаженно пахнущей кожаной куртке, когда вокруг ревет ночной город; Брайан, чей голос звенит от напряжения, просящий приехать к Алану в больницу; Брайан, целующий ее так страстно и так неожиданно, что срывает крышу, выбивая землю под ногами; Брайан, обезумевший от смерти друга; Брайан, искренне улыбающийся, как ребенок, видя, что Алан жив; Брайан, бросающий на нее незаметно взгляды; Брайан, поджимающий губы и вечно торопящийся уйти; Брайан, дарящий ей щенка, его кривая, но такая добрая улыбка, его нежные, неожиданно крепкие объятия в ответ на благодарность; Брайан, вытащивший ее на танцпол, его плавные, уверенные движения, отсутствующий взгляд, мягкое дыхание на ее щеке; Брайан, заступающийся за нее перед полицейским; Брайан, отвлекающий все внимание на себя от ее боли и волнения за мать; Брайан, не дающий ей впасть в отчаяние при исчезновении матери из палаты, его тихий, спокойный голос, нежные прикосновения, умиротворение и ощущение полной безопасности; Брайан, знакомящийся с Эббигейл, флиртующий и до дикости милый; Брайан, смеющийся над ней; Брайан, прикрывший ее перед учителем на уроке; удивление в его глазах, когда она влепила ему пощечину; их пение в унисон, когда воздуха не хватает и весь мир растворяется в свете его глаз; Брайан, вжимающий ее в шкаф в библиотеке, его губы на ее шее, его руки на ее бедрах, их сердца, бьющиеся как одно целое, и воздух, которого катастрофически не хватает; Брайан, ведущий себя как равнодушный подонок, издевающийся над ее непереносимостью трупов; Брайан, неожиданно открывшийся перед ней в лесу, его глаза, устремленные в пустоту, тихий голос с ноткой дрожи, его невероятно красивое лицо; недовольство в его глазах, когда их отвлекли; Брайан, засыпающий с ней на полу в гостиной, его дыхание, запах, сводящий с ума; Брайан, выигравший ей плюшевого мишку; Брайан, успокаивающий ее на Колесе Обозрения; Брайан, укрывающий ее ночью после игры в Доску Уиджи, его сердцебиение рядом с ее; Брайан, целующий ее в ванной, касаясь ее самых потаенных мест, затрагивающий самые заветные мечты; Брайан, склонившийся над ней у озера, внимательно вглядывающийся в ее глаза, с этим открытым облегчением в глазах; Брайан, грязный, покрытый копотью, вышедший из горящего здания, опешивший от ее натиска, с его приоткрытыми губами и легким румянцем на щеках; Брайан, приводящий ее домой после ссоры с матерью, одна кровать, его дыхание над ухом, ее желание, просьба, его скомканный отказ и блеск шоколада на губах; мука, крики, смех, танец, подоконник и его нескромные ласки, которые так нужны, так необходимы; Брайан, дерущийся из-за нее с Чаком; Брайан и Микс, грубый и какой-то чужой; Брайан, оказавшийся братом Линдси, его нежность и широкая улыбка, прикол с его волосами и дрожь в голосе; Брайан, такой сексуальный в его черном костюме Деймона; их танец, от которого кровь закипела и взорвалась, унося все запреты; ее страсть и рвущееся наружу желание, его ухмылки и подколы, его касания, запах; Брайан и «бутылочка», его жуткий рассказ; пьяный, смешной, пристающий к ней Брайан, с диким блеском в глазах и пошлыми шутками и намеками; Брайан, хватающийся за ее руку в больнице; Брайан, ошеломленно пялящийся на нее в клубе; день рождения Брайана, их дерзкий танец, похлеще любого секса, его горящие глаза, громкая музыка, алкоголь, их первый раз, блаженная боль, пульсирующие тела, адреналин, струящийся в сердцах; Брайан, ошарашенный ее беременностью; Брайан, превратившийся в демона; глаза Брайана, когда он видит ее с Чаком; лицо Брайана, когда он узнал о поле ребенка, блеск в его глазах, эта улыбка, скрываемое счастье; Брайан, сообщающий ей о выкидыше; Брайан, такой красивый в выпускном костюме, стоит рядом с ней, мелькают фотокамеры; Брайан, прижимающий ее к себе, его губы, руки на ее теле; его уверенность, ухмылка, самоуверенность, безбашенность; Брайан в кругу переродков; Брайан, глядящий на нее пронзительными багровыми глазами; Брайан, закрывающий ее от стрел; Брайан, обещающий вернуться … Брайан … Брайан … Так много, и так мало … Всегда не хватало и не хватит … Шоколадные глаза. Загорелая кожа. Ухмылка. Мускулистое тело. Глубокий тембр голоса. Уверенность. Страсть. Пошлость. Грубость. Адреналин. Магнетизм. Электричество. Все смешалось в голове в один большой комок, что помешается в одних глазах … глазах, устремленных на нее из тьмы, сквозь кровь и трупы, сквозь вечность и страхи, сквозь жизнь и смерть, и губы, обещающиеся вернуться.
– Давай, Алексис, просыпайся, – послышался мягкий, но требовательный голос. Девушка сморщилась, видя сквозь веки мелькающий свет фонарика. Сжала зубы и медленно распахнула глаза, – вот так, умница. Смотри на меня, – женщина средних лет в белом халате склонилась над ней, проверяя зрачки, потом пульс, температуру, давление. Лекс не следила за ее движениями, находясь в каком-то вакууме, куда не доносятся какие-либо звуки.
– Дорогая?.., – голос матери ворвался в ее пустоту, и шарик лопнул. Брюнетка повернула в ее сторону голову, и женщина отшатнулась от той бездны в некогда синих счастливых глазах, – как ты себя чувствуешь? Мы так волнуемся …
– Все хорошо, мам, – эхом отозвалась она, не задумываясь над словами. А зачем? Они все равно хотят услышать именно это, им не важно, правда это или нет. Люди ведь всегда, задавая вопросы, сотворяют в своих головах идеальные ответы. Так зачем их разочаровывать, если смысла все равно нет никакого?
– Есть хочешь?, – к ней снова обратилась медсестра. Равнодушно кивнула, глядя на стену над ее головой.
– Да, спасибо.
– Сейчас принесу, – довольно улыбнулась та и, кивнув Эббигейл, прошептала, – она идет на поправку. Не волнуйтесь, – хлопнула дверь, и миссис Маллейн заняла место медсестры, сев на стул и сжав руки дочери, но она даже не повернулась в ее сторону, разглядывая беловатые стены.
– Милая … Поговори со мной …
– Зачем?, – сухо отозвалась она, – тебе же плевать, – женщина отпрянула, охнув. Лекс все же равнодушно посмотрела на нее, приподняв подбородок в иронической насмешке, – разве нет? Я тебе никогда не была нужна. Разве что когда начала хорошо учиться, появился шанс, что буду зарабатывать, появился парень, друзья, решила куда-то ездить — и ты сразу тут как тут, заинтересованная и заботливая мать.
– Лекси .., – она сглотнула, глядя на нее наполнившимися слезами глазами, побледнев и прикусив нижнюю губу, – малышка ...
– Лучше не говори ничего. Мне плевать, – отмахнулась девушка и отвернулась от нее, положив голову на подушку. Мать, сбиваясь и плача, что-то бормотала, прося прощения, извиняясь за свои поступки, обещая измениться, выражая соболезнования, говоря, что ей жаль, но брюнетка не заостряла на этом внимание.