Мой Темный Квартет

– Ты уверен?

– Абсолютно, – кивнул Алан, довольный тем, что смог развеселить свою подругу, которая была ему невероятно дорога. В душе он дико злился на Брайана за то, что он слишком холоден и не умеет ценить своего счастья.

– Тогда пошли, – виновница торжества схватила опешившего парня за руку и потащила на танцпол.

– Но...э...Лекс...

– Ты сказал «любого». Я выбрала тебя, а теперь танцуй со мной, – и они отдались танцу. Девушка то и дело смеялась, держась за руки Алана, а он спустил свое обычное спокойствие и позволил себе вести себя так, как не вел себя очень давно — молодым, веселым и абсолютно расслабленным.

*** К семи часам Алексис перетанцевала уже практически со всеми парнями, она переходила из объятий в объятия, смеялась и танцевала, танцевала... О, это незабываемое ощущение танца... Тот момент, когда в мире существует только две вещи — ты и музыка. Когда ты позволяешь себе отпустить все проблемы, бедствия и невзгоды, нависшие над тобой. Когда ты забываешь о делах, требованиях, просьбах. Когда ты остаешься наедине с самим самой. Когда единственное, что ты слышишь — это твое дыхание, стук твоего сердца. И это невероятное ощущение свободы, когда ты, словно птица, расправив крылья, взвиваешься в воздух, не обременённый никакими житейскими рамками и границами, полностью отдаешься своей душе, когда ты ведешь диалог со своим телом, изучая самые сокровенные местечки своего сердца, мыслей, чувства, желаний, влечений. Когда ты истинно чувствуешь себя частью природы, частью этого бесконечного, высокого и невероятного мира. Когда ты чувствуешь рядом с собой Создателя, ощущаешь его легкие, как перья, прикосновения и слышишь его невинный, как крыло бабочки, шепот. Когда ты — это Гармония, ты — это Чистота, ты — это Невинность и просто чистая душа. В танце человек познает себя, потому что он отдается ему каждой клеточкой своего тела, каждой своею мыслью и трепетом сердца. Потому что, когда мы танцуем, мы свободны. На улице было уже темно. Музыка, из порой нежной и мелодичной, полностью сменилась на дерзко-динамичную. Гости, развеселенные компанией друг друга и небольшим количеством выпитого алкоголя, практически не сходили с танцпола, только несколько парочек уединились в свободных комнатах. Виновница торжества, уже заметно порозовевшая и с несходящей улыбкой на лице, сидела около бара, допивая мартини. Парень, сидящий рядом, которого она видела второй раз в жизни, упорно пытался уломать ее на поцелуй, рассказывая анекдоты, чередуя их с комплиментами и постоянно пялясь на вырез розового платья. Девушка смеялась, полностью расслабившись и отбросив все грустные мысли. Вдруг чья-то рука схватила ее за локоть и потащила по коридору. Чуть не падая на каблуках, брюнетка едва-едва поспевала за темным силуэтом, ведущим ее на второй этаж. Ступеньки? Кто вообще придумал эти ступеньки? Так и голову сломать можно... Перед глазами все клубилось, и Лекс еле держалась на ногах. Незнакомец вошел в комнату девушки и закрыл дверь. Брюнетка, размяв затекшую руку, подошла к окну и развернулась.

– Какого че..., – довольно дружелюбно начала она, но потом поперхнулась, увидев, кто был этим «незнакомцем», – Брайан?, – насмешливый голос тут же превратился в жалкий писк. То количество алкоголя, что затуманило ее мысли, тут же вылетело.

– Нет. Санта Клаус ошибся дверью, – съязвил парень, прислонившись спиной к двери, сложив руки на груди. Выглядел он как всегда потрясающе: черные волосы в творческом беспорядке прикрывали половину лица, оставляя только эту наглую насмешку, безукоризненная черная рубашка, с закатанными до локтя рукавами, и черные джинсы сидели идеально. Девушка тут же пожалела, что пила что-то крепче сока, и несмотря на то, что она уже не чувствовала то легкое опьянение, ее тело слишком отзывалось на вызывающую красоту этого поганца. К тому же, они в ее спальне... Ох..., – наверное, я должен извиниться?, – приподнял бровь парень, вытаскивая брюнетку из ее далеко не детских мыслей. Она тут же густо покраснела, понимая, что не слышала вопроса.

– А...ээ, – выдала она. Брюнет усмехнулся, прекрасно понимая, как влияет на эту девчонку. Он сделал пару шагов к ней. Каждая мышца в теле Лекс напряглась. Ее носа достиг чудный мужской аромат, и мысли снова затуманились. Что он с ней делает?

– Я говорю, что извиняюсь.

– За что?, – способность трезво мыслить наконец вернулась к ней, и она изо всех сил хотела ее удержать, пытаясь не обращать внимание на то, что ее с Брайаном разделяли какие-то пара метров.

– Ну, вечеринка началась в 3, а сейчас где-то 7, – закатив глаза, хмыкнул он, – к тому же — я уверен, я заставил себя ждать.

– Что? Не обольщайся, – слегка грубовато бросила она, всплывшую в ее памяти фразу, когда-то сказанную ей этим наглецом. Шоколадные глаза немного удивленно расширились, в них явно читалось «а у Вас дерзкий ротик!».

– В любом случаи — я должен отдать тебе подарок.

– Подарок?, – девушка так удивилась, что даже забыла изображать равнодушный гнев. Она вспомнила предположение Айзек относительно подарка Брайана, и она снова почувствовала, как кровь прилила к щекам. «Я слишком часто краснею», безнадежно подумала она.

– Конечно. Поэтому я и привел тебя сюда, – невозмутимо ответил Брайан. Брюнетка, собиравшаяся послать его ко всем чертям, задохнулась, услышав его ответ. Синие глаза удивленно уставились на него. «Он же не хочет...?», – он на кровати, – продолжал издеваться брюнет, видя смущение девушки.

– Ты..., – девушка посмотрела на кровать и вдруг увидела коробку, на которую до этого не обращала внимания, – что это?, – опасливо спросила она, медленно подходя к непонятному предмету.

– Боже, я так состарюсь, – выдохнул парень, – открывай, – брюнетка, бросив быстрый взгляд на него, потянулась к коробке, а тут она дернулась.

– Что там!?, – отскочила Лекс, сжав руку. Брюнет закрыл рукой лицо.

– Женщины... Открывай!, – увидев его ободряющую улыбку, она вновь подошла к испугавшему ее предмету и сняла крышку...

Нечто маленькое и невероятно пушистое подпрыгнула в воздух, коснувшись шершавым языком носа девушки. Взяв извивающийся комочек, пытающийся вновь лизнуть ее, брюнетка рассмотрела свой подарок — влажный носик, черные глазки, полные щенячьего восторга, пушистая взлохмоченная шерства, мягкие лапки, стоящие ушки... Молчание затянулось, девушка просто не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни произнести самое короткое слово. Парень, все это время пытавшийся сохранять равнодушие, явно начинал нервничать.

– Ну?, – нетерпеливо спросил он. Лекс подняла на него глаза на секунду, потом уткнулась в мягкую шерстку своего маленького дружка. Она это сделала, чтобы Брайан не видел ее слезы, – эй!

– Ты..., – девушка посмотрела на него. Ее глаза занимали практически половину лица, – ты подарил мне собачку?

– Со... Боже, ты невозможна, – засмеялся Брайан, потерев подбородок, – так, во-первых, это не «собачка», а «щеночек» тогда уж. Так как, – он достал из коробки документ в файле, – его зовут Ронни, но я надеюсь, ты придумаешь что-нибудь поостроумнее.

– Ты подарил мне собачку?, – снова повторила она.

– Э...Да?, – тут девушка, поставив щенка на пол, рванула вперед и повисла на парне как маленькая. Тот, чтобы она не упала, обхватил ее за талию, удерживая на весу. Брюнетка уже не пыталась скрыть слезы, она даже не задумывалась о том, что ее слезы делают черную рубашку мокрой, и что тушь размазывается. Она только слышала удивленный выдох, вырвавшийся из уст парня, и стук своего разнеженного сердца. Около минуты они так и стояли, держа друг друга в объятиях, но потом парень, придерживая брюнетку за плечи, поставил ее на пол, – чтож. Все.

– Это...какая порода?, – пролепетала Лекс, скрывая смущение и вытирая нос.

– Колли или шелти, что-то вроде этого. Я не очень разбираюсь в породах, – видя, что девушка вновь готова расплакаться, он нежно провел пальцем по ее щеке, стирая растекшийся макияж, – эй, а ну прекрати. Ты не ребенок. И к тому же..., – он усмехнулся, поднимая ее подбородок, – мне тут одна птичка на хвосте принесла, что я должен тебе танец. Так что пошли.