Мой Темный Квартет

– Брайан .., – прохрипела она, но мужские пальцы коснулись ее губ, а глаза насмешливо сверкнули в тени.

– Тш .., – прошелестел он листьями в лесу, и все снова смолкло. До боли тягуче, он расстегивал ее рубашку, касаясь губами каждого открывающегося сантиметра ее тела, не оставляя без внимания ни единой точки. Когда все пуговицы были свободны, парень приподнялся и, слегка пододвинув ее ближе, наклонился, скользя по коже под ее грудью, заставляя дрожать всем телом.

– Брайан .., – снова не выдержала она, и снова ее остановили те же пальцы. Нарочно растягивая момент и нервируя брюнетку, Адамс медленно спускался по ее телу, уделив лишь пару секунду кружеву ее нижнего белья, приближаясь к ступням девушки, трепетными поцелуями покрывая каждый пальчик. Вцепившись обеими руками в простыню, Маллейн приподняла голову, ненавидя его за эту медлительность, – ты убиваешь меня, – простонала она, прикусиывая губу до крови.

– Ты сама этого хотела, – отозвался тот, слегка распрямляясь и так же неторопливо снимая свою футболку, обнажая мускулистую, загорелую грудь и кубики. Синие глаза скользнули по его мышцам и потерялись у края ремня, предательски сверкнув.

– Бра …

– Нет уж, – едва слышно усмехнулся он, – ты сама хотела этого … теперь терпи, – шептал он, вновь припадая губами к ее лодыжкам. Пряди его волос упали ей на разгоряченную кожу, и брюнетка вздрогнула, проклиная себя и свои хотения. Ведь ей … ей нужно было … нужно … В какой-то момент, когда парень поднялся немного выше и его челка прошлась по шелку на бедрах Лекс, она не выдержала: резко сев, она схватила брюнета за волосы и, потянув его к себе, прижалась к его губам страстным, ненасытным поцелуем, одновременно схватившись за его ремень, буквально вырывая его. Упав на кровать, она обхватила его руками и ногами, прижимаясь к его груди, – хей-хей, кошка, – усмехнулся Брайан, оторвавшись от нее, сверкая глазами, – а как же «большее» и «нежность» и тому подобное?

– К черту!, – бросила она, вновь касаясь его губ, слегка прикусывая их, – с тобой мне нравится грубо! Господи, – она простонала, когда он резко сжал ее бедро, – ты мне сейчас так нужен, – прошептала она, касаясь кончиками пальцев его лица, – ты бы только знал .., – на мгновение мир остановился, были только они, горящие от жара друг друга, смотрящие друг друга в глаза, задыхаясь от собственных чувств.

А потом все взорвалось: резко сорвав с тела девушка белье, парень избавил и себя от ненужных предметов, припадая губами к ее шее и прижимаясь всем корпусом к ней, заставляя кричать. Маллейн вцепилась ногтями в его плечи, оставляя там царапины, сжав челюсти и не сдерживая стонов. Она разбивалась, раз за разом, и снова, и снова, и снова, и каждый раз он снова соединял ее по кусочкам, вновь и вновь уничтожая, отправляя к звездам, заставляя тонуть в океанах, теряться в вихрях ветра, забываться в своих ощущениях, о которых кричала каждая клеточка, и ломаться, и взрываться, словно фейерверк в воздухе, и таять от его опытных, знающих, что нужно именно ей, прикосновений. Спустя тысячи криков, Брайан упал на кровать рядом с ней, тяжело дыша. Они взмокли, и капельки пота застыли на их разгоряченных, подрагивающих телах.

– Ну, что?, – тихо хмыкнул парень, повернувшись на бок и смахнув с ее лица мокрые темные пряди, – второй заезд?

– Кажется, ты сбился со счета, – устало отозвалась девушка, сонно моргая, – второй был минут так тридцать назад …

– А мне все равно, – вновь нависнув над ней, он наклонился вперед и медленно поцеловал ее грудь, ухмыляясь, видя, как дернулось тело на его умелые ласки.

– Брайан .., – захныкала она, одновременно не сдерживая довольную улыбку, – я устала …

– Если Вы думаете, Алексис Маллейн, что я так просто Вас отпущу — то Вы глубоко заблуждаетесь, – и с этими словами он начал ее щекотать, отметая прочь сон. Девушка захихикала, шевеля ногами и упираясь ему в грудь.

– Брайан! Я спать хочу!, – еще выговорила она, на ее глазах выступили слезы, и брюнет легко смахнул их кончиками пальцев.

– Ты такая красивая, – прошептал он, поглаживая ее щеку. Она подняла на него глаза, и в них блеснули звезды.

– Ты всем голым девушкам так говоришь?

– Ты безнадежна, – закатил он глаза, – ты настолько ревнива?

– Даже слишком. Больше, чем мне бы хотелось.

– Послушай, – он поднял ее подбородок и серьезно произнес, – сейчас я только твой, ты ни с кем меня не делишь, ты должна это понимать.

– Сейчас?, – ухватилась она за неприятное слово, – а что будет потом?

– Солнце, – он покачал головой, – ты же не ждешь от меня этого глупого слова «вечность»? Или «всегда»? Всегда не существует, потому что никогда не будет кого-то, перенесшего вечность. Значит, время ограничено в любом случаи, а говорить о вечности вообще глупо. Никогда не понимал, когда люди твердили друг другу «я буду вечно с тобой». Что за тупость? Тебя через полчаса может сбить машина, и какая тут вечность?

– Ты просто антиромантик …

– Я реалист, детка … Можно говорить только о том, что есть сейчас. Я дышу, я живу, я говорю, я думаю, я смотрю на тебя, я целую тебя, я с тобой, понимаешь?, – Лекс замерла, словно ожидая, что по логике вещей после должны последовать те самые слова, которые она мечтала услышать, но их не было, – поэтому я и говорю: сейчас я с тобой. Я могу судить только о настоящем времени, даже не глядя в сторону будущего, потому что утром может наступить конец света и никого не станет. Но сейчас, сейчас, – он нежно поцеловал ее, – я здесь, я с тобой, и я твой, а ты моя, Ангел, – прошептал Брайан, скользя уркой по ее телу и закидывая ее ногу себе на бедро, – и сейчас я хочу, чтобы ты кричала, – неожиданный дьявольский блеск в его глазах заставил брюнетку вздрогнуть, удивляясь быстрой смене его мыслей, – и я готов утомлять тебя всю ночь. Чем и планирую заниматься. *** Когда Алексис проснулась, часы показывали начало первого, и она сначала даже не поверила своим глазам: это было слишком поздно, она не могла так долго спать … или могла? Брайан выполнил свое обещание: она едва-едва могла шевелиться, а воронье гнездо вместо волос придется расчесывать не один час. Все тело ломило и болело. «Конечно, ты же не устаешь», – фыркнула она, с нежностью посмотрев на спину брюнета, который преспокойно посапывал, обхватив руками подушку. Несколько раз ночью девушка просыпалась из-за того, что он прижимал ее к себе руками и ногами, не давая дышать или шевелиться, но, несмотря на то, что порой ей было немного неудобно или даже больно, она и не думала его будить или тревожить, завороженно наблюдая за его умиротворенным, поистине ангельским лицом. Она не могла себе позволить себе тревожить его, когда он спокоен и просто отдыхает, не думая ни о чем. Встав с кровати как можно тише, Лекс огляделась в поисках своего белья, но его не было видно: видимо, оно затерялось в складках кровати. Не имея ни малейшего желания бежать нагишом ан первый этаж за трусами, она замерла, лихорадочно обдумывая свой следующий шаг. Поднимая с пола рубашку Брайана и надевая ее, она заметила его боксеры, и в голове промелькнула дикая идея. Быстро надев их, она посмотрела на себя в зеркало и, усмехнувшись, полетела на первый этаж, где, взяв расческу, начала судорожно раздирать колтуны, одновременно мурлыкая какую-то незамысловатую мелодию.

– Лекс!, – послышалось со второго этажа где-то через полчаса, – Лекс!, – уже предвкушая потеху, брюнетка поднялась наверх и хихикнула, увидев, как Брайан склонился над углом кровати, заглядывая под нее. Девушка прикусила губу, скользнув жадным взглядом по его обнаженным бедрам, не прикрытым покрывалом, – ты не видела моих шо .., – осведомился Адамс, поворачивая голову и глядя на нее. Склонив голову на бок, Лекс демонстративно выдвинула ногу и уперлась руками в бока, показывая, как она одета.

– Мне идет?, – ехидно спросила она. Брюнет потерял дар речи на пару секунд, потом, сглотнув, отозвался:

– Не думаю, что я смогу повторить твой подвиг, – с этими словами он поднял пальцем ее белье, – я и не уверен, что ты хочешь, чтобы я это надел.