Страница 21 из 50
— Что ты, служивый, делаешь? Как тебе не стыдно?
А сама еще больше на хуй навертывается.
— А что, бабушка, разве для больного это вредно? Я, пожалуй, выну.
— Что ты, служивый! Засовывай, да нельзя ли поглубже; тебе от этого полегче будет!
Солдат отработал ее и ушел, приговаривая:
— Хоть не легче, так сытно!
На горе солдата, на ту пору спала на полатях девка, старухина племянница, она все это видела и рассказала другим девкам. Стали они солдата дразнить:
— Старуху качал! Старуху качал!
Солдат терпел, терпел и пошел с жалобой к старухе.
— Ах, благодетель! — сказала старуха. — Да что ты давно мне не рассказал про это, я бы отучила смеяться мерзких девчонок! Ах они такие-сякие! Да разве у старухи хуже ихней-то дыра? Да где им, паскудным, так подмахивать! Послушай же, ко мне ходит лечиться одна девка от грыжи; так ты, служивый, приходи завтра вечером сюда, я тебя спрячу на кровать, а девку-то поставлю на четвереньки, да и заставлю тебя откатать ее на все корки!
Вот на другой день солдат по-сказанному, как по писанному, пришел и лег на кровать. Прошло с полчаса — глядь: идет молодая девка. Как увидал ее солдат, у него жила натянулась и приподнялась не хуже штыка. Старуха оглядела девку и говорит:
— Что ты, родимая! Да у тебя между ног блохи гнездышко свили, и вывесть их нельзя ничем, как только рукой; а то, пожалуй, умрешь.
— Яви, бабушка, божескую милость, вылечи!
— Ну, делать нечего; не хотелось бы рукой туда лезть, да надо. На вот тебе платок, завяжи глаза, разденься наголо да встань на четвереньки.
Девка все то сделала. Тут солдат подошел, взял хуй в обе руки и стал всаживать ей в пизду. Девка ну кричать:
— Больно, бабушка, больно!
— Терпи, кормилица, видишь, проклятые блохи как расплодились.
Солдат всунул ей на целую четверть, девка взвизгнула:
— Ой, бабушка, умру; больно, родимая, больно!
— Постой, девка, я с деготьком попробую, небось легче будет.
Солдат всадил хуй под самый корешок — девка и язык прикусила — и давай ее насаливать. Стало у них заходиться.
— Вот теперь, бабушка, хорошо! Правда, хорошо! Да нельзя ли еще деготьком подмазать? С деготьком-то оно приятнее. Я уж у отца целое ведро с дегтем утащу да тебе принесу.
Солдат слышит, что девка-то разогрелась на гвоздю, и ну тискать свой хобот вместе с бубенчиками, да так разутешил, что сделал пизду шире шапки.
— Ну что, легче ли? — спрашивает старуха. — Кажись, все подохли!
— Конечно, бабушка, теперь полегчало.
Солдат спрятался; девка встала, оделась и ушла. На другой день девка-широкопиздка повстречала солдата и стала его дразнить:
— Старуху качал! Старуху качал!
А солдат ей говорит:
— А с деготьком-то ведь лучше!
ЧУДЕСНАЯ ДУДКА
В некотором царстве, в некотором государстве жил барин, да еще был мужик, такой бедный, что и представить нельзя! Призвал его барин и говорит:
— Послушай, мужичок! Долг свой ты не платишь, и взять с тебя нечего, иди ко мне и живи за долг три года.
Прожил у него мужик год и другой и третий.
Барин видит, что мужику скоро срок придёт, и думает, какую бы найти вину, чтоб еще оставить мужика при себе на три года. Позвал его барин и стал говорить:
— Послушай, мужичок! Вот тебе десять зайцев, гони их пасти в поле, да смотри, чтоб все были целы! А то опять оставлю при себе на три года.
Только погнал мужик зайцев в поле — они все у него разбежались в разные стороны.
— Что делать? — думает он, — теперь пропал я!
Сел и плачет. Откуда ни возьмись — явился старик и спрашивает:
— О чем, мужичок, плачешь?
— Как мне, старик, не плакать! Дал мне барин пасти зайцев, они все и разбежались; теперь беда мне неминуемая!
Старик дал ему дудочку и говорит:
— На тебе дудочку; когда заиграешь в нее, они все к тебе прибегут!
Мужик сказал спасибо, взял дудочку и только заиграл в нее, как тут же все зайцы к нему прибежали. Он погнал их домой. Барин пересчитал зайцев и говорит:
— Все целы! Ну, что нам делать? — сказал барин своей барыне, — какую вину на мужике сыскать?
— А вот что, душенька, когда он завтра погонит зайцев, я переоденусь в другое платье, пойду к нему и куплю одного зайца.
— Ну, хорошо.
Наутро погнал мужик зайцев в поле, и только подошел к лесу, они тотчас все разбежались в разные стороны, а мужик сел на траву и начал лапти плесть. Вдруг едет барыня, остановилась, подошла к нему и спрашивает:
— Что, мужичок, здесь делаешь?
— Скотину пасу.
— Какую скотину? Мужик взял дудочку и заиграл — все зайцы сбежались к нему.
— Ах, мужичок, — сказала барыня, — продай мне одного зайчика.
— Никак нельзя, ведь это господские зайцы. А барин у меня очень строг! Он, пожалуй, меня совсем заест.
Барыня стала к нему приставать:
— Пожалуйста, продай. Мужик видит, что ей очень хочется зайчика, и говорит:
— У меня, барыня, завет положен.
— Какой завет?
— Кто даст поеть, тому и зайца уступлю.
— Возьми лучше деньгами, мужичок.
— Нет, мне больше ничего не надо!
Барыне делать нечего — дала мужику поеть. Он обработал ее и дал ей зайца:
— Только, барыня, держи его потихоньку, а то раздавишь.
Она взяла зайца, села в коляску и поехала. А мужик заиграл в свою дудочку — этот заяц услыхал, выпрыгнул из рук барыни и убежал назад к мужику. Приехала барыня домой.
— Ну что, купила зайца?
— Купила-то купила, только как мужик заиграл в свою дудочку, заяц выпрыгнул от меня и убежал.
На другой день опять поехала барыня к мужику, подходит к нему и опять спрашивает:
— Что делаешь, мужичок?
— Лапти плету да господскую скотину пасу.
— Где ж твоя скотина?
Мужик заиграл в дудочку, и сейчас сбежались к нему все зайцы. Барыня стала торговать зайца.
— У меня положен завет.
— Какой?
— Дай поеть.
Барыня опять дала и получила за то зайца, а как мужик заиграл, заяц выскочил и убежал от нее.
На третий день переоделся и приехал сам барин.
— Что, мужичок, делаешь?
— Скотину пасу.
— Да где ж твоя скотина?
Заиграл мужик в дудочку, сбежались к нему зайцы.
— Продай мне одного!
— За деньги не продам. У меня положен завет.
— Какой завет?
— Кто захочет кобылу поеть — тому и зайца отдам.
Барин влез на кобылу и сотворил грех с нею.
Мужик подал ему зайца и говорит:
— Держи его, барин, потихоньку, а то задавишь.
Барин взял зайца и поехал домой, а мужик заиграл в дудочку — заяц услыхал и убежал от него к мужику. Видит барин, что ничего не возьмешь, и отпустил мужика жить на волю.
ПАСТУХ
В одной деревне жил-был пастух, молодой парень. Деревенские девицы и молодые молодицы к нему были неравнодушны и всякие шутки от него принимали. Многие девки на него завидовали, хотелось повлюбляться с ним, да не всякой удается-то! Вот девки и наговорили на него напраслину, а может, и взаправду — застали его на кобыле — и начали над ним насмехаться. Другие девки еще не так его доставали, как одна Дуня. Погонит бывало она поутру скотину, а сама кричит пастуху:
— Смотри-ка, Иван, стереги мою кобылу!
Просто проходу ему не дает своей кобылой. Пастух все себе на ус мотает. А в деревне жила старуха, такая приветливая, и к этой старухе собирались девки на посиделки. Пошел пастух к старухе и прямо упал к ней в ноги:
— Заставь, бабушка, за себя вечно Бога молить, а я тебя до веку не забуду.
Рассказал ей про свое горе и дал ей полтинник денег.
— Хорошо, родимый! Приходи уж в сумерки.
Вечером пригнал пастух стадо, а в то время дождик. Стали бабы зазывать свою скотинку, Дуня тоже побежала по деревне искать свою корову, а старуха увидала ее в окно и закричала:
— Дуня, Дуня! Поди-кась сюда.
Девка прибежала. Как начала бранить ее старуха, а пастух-то спрятан у нее за печкою.