Запретные сказки

— А что, старуха, рано ли ушли от нас ночевщицы?

— Какие ночевщицы? Девки еще с вечера все по домам ушли.

— Что ты врешь! А кого же я на лавке дрючил?

— Кого? Понятно кого, знать, старшую дочку.

Старик засмеялся и говорит:

— Ох, мать ее растак!

— Что, старый черт, ругаешься?

— Молчи, старая кочерга! Я на дочку-то свою удивляюсь, как она ловко поддавать умеет.

А младшая дочь сидит на лавке, хочет туфли надевать, подняла ногу да и говорит:

— Ведь ей стыдно уже не уметь поддавать-то, люди говорят: девятнадцатый год!

— Да, правда, это ваше ремесло!

СКАЗКА О ТОМ, КАК ПОП РОДИЛ ТЕЛЕНКА

Был-жил поп да попадья. У них был батрак по имени Ванька, только житье у них батраку было не очень-то хорошее, сильно жадна попадья была. Вот однажды поехал поп с батраком за сеном верст за десять. Приехали, наклали воза два. Вдруг пришло к сену стадо коров. Поп схватил хворостинку и давай за ними бегать, прогнал коров и вернулся к батраку весь в поту. Быстро вместе закончили работу и поехали домой. Было темно.

— Ванька, — сказал поп, — не лучше ли нам ночевать в деревне, хоть у Гвоздя, он мужик добрый, да у него и двор-то крытый.

— Хорошо, батюшка, — отвечал Ванька. Приехали в деревню, попросились ночевать у того мужика. Батрак вошел в избу, помолился Богу, поклонился хозяину и сказал:

— Смотри, хозяин, когда станешь садиться ужинать, то скажи: «Садитесь все крещеные», а если скажешь попу: «Садись, отец духовный!», то он рассердится на тебя и не сядет ужинать: он не любит, когда его так называют.

Поп выпряг лошадей и пришел в избу, тут хозяин велел жене собрать на стол, и когда все было готово, сказал:

— Садитесь, все крещеные, ужинать!

Все сели, кроме попа, он сидел На лавочке думал, что его хозяин особенно просить станет, но этого и не произошло. Отужинали. Хозяин и спросил попа:

— Что, отец Михаил, не садился с нами ужинать?

А поп отвечал:

— Мне не хочется есть.

Стали ложиться спать. Хозяин отвел попа и его батрака в скотницу, потому что в ней было теплее, чем в избе, поп лег на печь, а батрак на полати. Ванька сейчас уснул, а поп все думает, как бы найти что-нибудь поесть. А в скотной ничего не было, кроме дежки с закваской. Поп стал будить батрака.

— Что, батюшка, надо?

— Батрак, мне есть хочется.

— Ну, так что не ешь, в дежке тот же хлеб, что и на столе, — сказал Ванька и сошел с полатей, наклонил дежку и говорит:

— Будет тебя! Ешь.

Поп начал лакать из дежки, а Ванька как будто невзначай толкнул ее и облил попа закваской. Поп, налакавшись досыта, лег опять и скоро заснул. В это время отелилась на дворе корова и стала мычать, хозяйка услыхала, вышла на двор, взяла теленка, принесла в скотную и пихнула его на печь к попу, а сама ушла. Поп проснулся ночью, слышит: кто-то лижет его языком, схватил рукою теленка и стал будить батрака.

— Что опять понадобилось? — сказал Ванька.

А поп:

— Ванька, ведь у меня на печи-то теленок, и не знаю, откуда он взялся.

— Да как же это так могло получиться? — спрашивает поп.

— Вот еще что выдумал! Сам родил теленка да и говорит: не знаю, откуда взялся.

— А вот как: помнишь, батюшка, как мы сено клали, мало ли ты бегал за коровами! Вот теперь и родил теленка.

— Ванька, как бы сделать, чтобы попадья не узнала?

— Давай триста рублей, все сделаю: никто не узнает!

Поп согласился.

— Смотри же, — говорит батрак попу, — ступай теперь тихонько да надень вместо сапог мои ботинки.

Только что ушел поп, батрак тотчас к хозяину:

— Ах вы, ослы, ведь не знаете того, что теленок попа съел, оставил только одни сапоги: ступайте — посмотрите.

Напуганный мужик обещал батраку триста рублей, чтобы обделал дело так, чтобы никто про это не узнал. Ванька все обещался сделать, взял деньги, сел на лошадь и поскакал за попом. Нагнал его и говорит:

— Батюшка! Теленка-то хозяин хочет привезти к попадье да сказать, что ты его родил!

Поп еще больше испугался и набавил Ваньке сотню: только обделай все тихонько.

— Ступай себе, все сделаю, — сказал и поехал опять к мужику.

— Ведь попадья сойдет с ума без попа, тебе худо будет!

Этот простофиля дал казаку еще сотню.

— Только обмани попадью да никому не говори.

— Хорошо, хорошо, — сказал батрак, приехал на погост, содрал с попа денежки, отошел от него, женился и стал себе поживать да добра наживать.

ПОП И ЗАПАДНЯ

В одной деревне был мужик, промыслом мясник: бил он скотину да продавал говядину, а мясо-то хранил в сарае. Только в этом сарае было окно, и повадились туда лазить собаки и кошки таскать мясо. Вот мужик и поставил в окне капкан: прибежала попова собака и попала в капкан да и сдохла. Жалко попу собаки, а делать нечего, купил другую и боится:

— Как бы и эта не попала.

Думал-думал, как бы позабыть горе да отомстить мужику. И надумал: пришел к сараю, скинул штаны, влез на окно и ну срать в капкан, а капкан как спустится да как схватит попа за муде — закричал он благим матом. Прибежал мужик.

— Ах, мать твою разэдак, какой черт тебя занес сюда? Уж впрямь дурья порода!

Сбежался народ, кое-как отцепили попа, а он тут же и сдох, так и повалился!

ПОРОСЕНОК

Жил-был в одном селе поп, толоконный лоб, у него была дочка, да такая уродилась прекрасная, что любо-дорого посмотреть. Вот и нанял поп себе батрака: детина здоровенный! Живет у попа месяц, и другой, и третий. На ту пору у богатого мужика в деревне родила баба: приехал мужик и зовет попа крестить младенца:

— Да милости просим, батюшка, пожалуйте вместе с матушкой, приходите!

А поповская порода на чужое добро завистлива, за чужим угощеньем обосраться рада. Вот поп запряг кобылу и уехал с попадьей на крестины, а батрак остался дома вместе с поповною. Захотелось батраку есть, а в печи-то у попадьи было припасено два жареных поросенка.

— Послушай, что я скажу, — стал говорить он поповне, — давай съедим этих поросят, ведь попа с попадьей дома нет!

— Конечно, давай!

Он сейчас достал одного поросенка, и съели его вдвоем.

— А другого, — говорит он поповне, — я запрячу тебе под подол, чтоб наши не нашли, да после сами и съедим! А когда поп с попадьей спросят про поросят — заодно скажем, что кошка съела!

— Да как же ты под подол спрячешь?

— Уж не твое дело. Я знаю как.

— Ну, хорошо, спрячь.

Он велел ей нагнуться встать раком, поднял подол да и давай прятать своего сырого ей в пизду.

— Ах, как хорошо ты прячешь, — говорит поповна. — Да как же я его оттуда выну?

— Ничего, помани только овсом, он и сам выйдет!

Таким манером уважил ее батрак так удачно, что она сразу и сделалась беременною. Стало у ней брюхо расти, стала она поминутно на двор бегать: у нее в брюхе шевелился-то ребенок, а она думает — поросенок. Выбежит на крыльцо, поднимет ногу, а сама сыпет на пол овес да зовет:

— Чух, чух, чух! — авось выйдет.

Раз как-то и увидал это поп и стал с попадьей думать.

— Ведь непременно дочь-то брюхата, давай-ка спросим у нее?

Призвали дочку.

— Аннушка, поди сюда! Что это с тобой? От кого ты беременная?

Она смотрит в оба и молчит. О чем, думает, они меня спрашивают.

— Ну скажи же, от кого ты забеременела?

Поповна молчит.

— Да говори же, глупая! Отчего у тебя пузо растёт?

— Ах, маменька, ведь у меня в животе поросеночек, мне его батрак засадил! Тут поп ударил себя в лоб, кинулся за батраком, а того и след давно простыл.

ДУХОВНЫЙ ОТЕЦ

Пришел великий пост надо мужику идти на исповедь к попу. Завернул он в кулек березовое полено, обвязал его веревкою и пошел к попу.

— Ну, говори, свет, в чем согрешил? А это у тебя что такое?