Страница 19 из 55
По сведениям того же неутомимого собирателя исторических сведений о Форте Росс Н. И. Рокитянского, очень интересна одна деталь из истории Калифорнии, и Форта Росс в частности. По его словам, над Калифорнией со времени раннего покорения этой территории испанскими конкистадорами в XVI столетии в разное время развевалось шесть флагов различных государств: I. Испанский флаг короля Карлоса I (с 1542 г.). 2. Флаг королевы Елизаветы английской с изображением креста Св. Георгия (1579 г.). 3. Флаг Российско-Американской компании императорской России (с 1812 по 1841 г.). 4. Аргентинский флаг над городом Монтеррей (1818 г.). 5. Флаг мексиканской республики (с 1824 по 1846 г.). 6. Флаг калифорнийской республики с изображением медведя-гризли (1846 г.). Интересно, что фраг Росийско-Американской компании развевался над Фортом Росс и заливом Румянцева (Бодега) в течение 29 лет — второй по продолжительности срок после срока, который был отпущен флагу королевской Испании.
Население Форта Росс
В вопросе о населении Форта Росс в разные периоды его существования всегда отмечалась некоторая разноголосица. В общем считается, что период наибольшего расцвета форта, когда в нем было максимальное число жителей, приходится на конец 30-х годов (1836–1837). Разные источники или очень его занижают или, наоборот, заметно завышают.
В наше время на основании многих достоверных источников можно проследить рост численности населения форта, так же как и его распределение по национальному и социальному признаку.
Первоначальное население Форта Росс — только те люди, которые прибыли с основателем форта Кусковым в 1812 г. и построили там укрепления. Эта первая группа состояла из 25 русских «промышленных» (или работных) и 80-100 алеутов, привезенных с о-ва Кадьяк (см.: С. Г. Федорова. Русское население Аляски и Калифорнии). Предполагается, что ни количество, ни состав этой группы не менялись с 1812 по 1821 г.
С отъездом Кускова были предприняты шаги по расширению сельскохозяйственной базы форта, что повело к увеличению населения. В 1833 г. территория форта была значительно увеличена за счет обработки пашенных земель в сторону от побережья. Там были основаны три больших ранчо Костромитинова, Хлебникова и Черных.
В 1836–1837 гг. население форта состояло уже из 260 человек. Эта цифра, считающаяся вполне достоверной, была получена из записной книжки священника Ионна Вениаминова, впоследствии митрополита Московского (см.: Епископ Григорий Аляскинский. Путешествие о. Иоанна Вениаминова в Форт Росс в 1836 году).
Нужно полагать, что священник Иоанн Вениаминов делал записи в своей записной книжке по памяти, и хотя общее число жителей, указанное им, верно, распределение население по национальному и социальному признакам не совсем точно.
Эти неточности теперь можно исправить. Недавно жительница Аляски, историк Русской Америки и Аляски Антуанетта Шалкоп обнаружила в коллекции Библиотеки конгресса метрическую книгу «Ситхинской Михайло-Архангельской церкви», в которой, кроме данных о населении Новоархангсльска, приводятся данные и о населении Фор га Росс. Эти метрические «росписи» выполнены рукой о. Иоанна Вениаминова и являются официальным документом о числе жителей форта за 1836 г., а также об их национальности и социальном происхождении.
«Росписи» указывают, что число жителей в 1836 г. было 260 человек и что население состояло из 56 россиян, 115 креолов, 50 алеутов и 39 крещеных индейцев. «Россияне» разделялись на чиновников, которых было два, и разночинцев (54). Чиновниками были правитель, купеческий сын Петр Степанович Костромитинов и агроном, чиновник 14-го класса Георгий Иванович Черных.
Русское население Форта Росс, принадлежащее к разряду разночинцев, состояло из лиц мещанского и крестьянского происхождения. Жены их были главным образом креолки, якутки и индианки. Судя по метрической книге, в селении Росс было 11 человек мещанского происхожения и 33 «работных» из крестьян. Двое были санктпетербургские мещане, а почти все остальные — томские. Петербургскими мещанами были Николай Андреевич Голицын и Михаил Иванович Каменский. Что касается лиц крестьянского происхождения, то они были из самых различных губерний российской империи, преимущественно из северных: Енисейской, Олонецкой, Гжатской, Тобольской, Нарымской, Иркутской, Архангельской, а также из Вологодской, Ярославской, Тверской и Витебской. Совершенно неожиданным было обнаружение в списке «англицкого подданного» Николая Бетре и пекинского крестьянина Ильи Андреева. Каким образом попал «англицкий подданный» в состав работных Форта Росс — неизвестно. По всей вероятности, это был беглый матрос с английского корабля или наемный рабочий, нанявшийся по контракту в Российско-Американскую компанию. Что касается пекинского крестьянина Ильи Андреева, то он остается полной загадкой. Был ли это крещеный китаец или русский, некоторое время живший в Пекине? Интересно, что рукой о. Иоанна помечено в специальной графе, что и «англицкий» подданный, и пекинский крестьянин были у исповеди и Св. Причастия.
Из 115 креолов 53 были мужчины и 62 женщины, тогда как алеуты были главным образом мужчины. Женщин алеуток было только 9, тогда как мужчин — 41. Пропорция мужчин и женщин индейского происхождения (крещеных) была противоположной: гораздо больше женщин (31), чем мужчин (8).
Начиная с 1836 и по 1841 г., когда форт был ликвидирован, его экономическое значение стало постепенно падать, а вместе с ним начала сокращаться численность населения форта. Отметим, однако, что к моменту продажи население форта все-таки превышало 200 человек, т. е. было немногим меньше максимума, достигнутого в 1836–1837 гг.
По имеющимся документальным данным, ко времени ликвидации в форте жили 218 жителей, из коих 134 мужчины и 84 женщины. По сословному и национальному признаку население разделялось следующим образом: дворян и чиновников шестеро (3 мужчины и 3 женщины); россиян (мещан и крестьян) 45 мужчин (женщин не было); креолов 82 (31 мужчина и 51 женщина); алеутов 51 (38 мужчин и 13 женщин) и, наконец, крещеных индейцев 34 (17 мужчин и 17 женщин).
За четыре года до посещения форта о. Иоанном Вениаминовым там побывал священник Александр Соколов (в октябре 1832 г.), который тоже сделал записи в «Ведомости метрической» о совершенных им церковных обрядах в селении Росс, главным образом о крещении и бракосочетаниях. Им даны сведения о крещеных и получивших Св. Миропомазание в «Новороссийском селении Росс» по группам. В первой группе дети русских разночинцев: 10 мальчиков и 16 девочек. Затем следует группа креолов и алеутов: 7 мальчиков и 3 девочки. Следующая категория — дети кадьякских алеутов, прижитые от индианок (незаконнорожденные): 11 мальчиков и 5 девочек. Последняя категория крещенных о. Соколовым жителей Форта — местные жители, индейцы и индианки с северных калифорнийских берегов, взрослые и дети: мужского пола 4, женского пола 34. В том же октябре 1832 г. о. Соколовым было совершено 13 обрядов бракосочетания.
Указанная метрическая ведомость привела к важному открытию: нам стали известны имена четырех жителей Форта Росс, умерших там и похороненных на местном кладбище. Это приоткрыло уголок завесы над тайной кладбища с его анонимными погребениями.
Имена людей, похороненных на кладбище, были обнаружены в записях имен детей, получивших Св. Миропомазание, ибо в ведомости указывали также имена родителей, в трех случаях было сказано, например: «Евдокия, дочь покойного архангельского крестьянина Ивана Антипина». Таким образом были выяснены имена трех людей, умерших в Форте Росс. Имя четвертого было найдено в ведомости крещения детей алеутов и индейцев. В списке восприемников была указана жена умершего енисейского мещанина Алексея Коренева.
Итак, четыре жителя Форта Росс, похороненные на его кладбище, это тобольский крестьянин Василий Васильев, архангельский крестьянин Иван Антипин, алеут Михаил Расторгуев и енисейский мещанин Алексей Коренев.