Ядвига Фрей

- Что серьезно? Незавершенный сигнал реализуется в любом времени?

- Ты переместил нас троих сюда. Вот настолько, незавершенность - могуча.

- Но... что я не завершил? - мальчик сел на траву. - Что именно сожжение заживо - завершит, что не окончилось с утоплением? О, у меня начинает получаться, говорить так же странно, как делаете вы, - обрадовался он.

И тут мы услышали всхлип и обернулись на Марвина.

- Вы чего, капитан? - мальчик поднялся и шагнул к нему.

- Ты продолжаешь радоваться простым вещам, зная, что в итоге, это окончится на костре.

- Ну... вы сказали, что примите это на себя - он похлопал его нижнему краю лопатки, выше не дотянуться. - Чего мне печалиться?

Марвин резко отрезвел.

- Да шучу я, капитан, шучу.

- Он издевается, прям как вы! - и не смог не улыбнуться.

- О, видите. Теперь и вам весело, - Файет вернулся к стене дома и сел на траву. - Так вот, что именно требует завершения? И обязательно ли для этого меня жечь, - и, показывая Марвину большой палец, уточнил, - или капитана.

Я присела рядом с ним.

- Чтобы ты это рассмотрел внимательно, я могу погрузить тебя в момент, когда тебя топили.

Он передернулся.

- Пережить смерть при жизни, - он потер детские ручки, - да уж. О таком, современный человек и не мечтает.

- Ну так, как?

Марвин подошел к нам и присел напротив Файетта на корточки, затем тоже сел на траву.

- То, что я могу взять на себя и прожить, что даст результат - я готов взять, - он глянул на меня. - Это что заразно?

Я вопросительно повела бровью.

- Так странно выражаться?

- Ваша кровь пробуждается. Еще неизвестно, куда вы переместитесь, когда мы завершим эту задачу. И не вырвете ли вы себя из нашего тройного контекста, той силой, которая дышит внутри вас.

- А вот теперь, мне действительно страшно, - беспокойно произнес он, зябко потирая плечи.

8.1

Я держала ладони на висках парня-мальчика. Он хватался за мои руки, впиваясь пальцами в кожу, пытаясь вырваться. Он ныл, стонал, повторяя "нет, пожалуйста, не надо... не надо... не надо... я не буду.. не буду... НЕТ!" - последний крик был очень ярким.

Марвин закрыл уши, смотря на меня в ужасе.

Наконец, тело мальчика обмякло и он опустился на траву. Я аккуратно помогла ему лечь. Он дышал ровно, но не открывал глаз.

- Что с ним? - капитан подсел ближе, наблюдая, как поднимается и опускается его грудная клетка.

- Он, там, умер. Сейчас он видит "тот" мир.

Капитан передернулся, как от резкого холодного вихря, хотя на улице было тепло.

- Я могу прожить, но не могу наблюдать.

Я наклонилась к нему и прошептала на ухо.

- Именно поэтому, вы будете смотреть, как он горит.

Марвин отшатнулся, как от удара.

- Нет!

- Тише, - покачала я головой. - Рано или поздно, ваш незавершенный сигнал приведет вас к моменту, когда у вас останется лишь одно - смотреть.

- Это не значит, что я смогу смотреть на чужую агонию спокойно.

- И пока не научитесь, пока не поймете, как это может быть, спокойно видеть следствие чужого выбора - будете смотреть, снова и снова.

- Я скорее возненавижу себя, что не смог помешать этому произойти, чем буду спокойно наблюдать.

Покачав головой, я прошептала:

- Вы уже наблюдали. И возненавидели себя за то, что могли спокойно смотреть.

- Откуда вы знаете?

- Могу показать, чтобы мы прекратили эти постоянные "откуда вы знаете?!".

- Вот также, как ему показали?

Я кивнула.

- Я готов.

- Нет, - улыбнулась я хищно. - Вы... не готовы.

- Сделайте это!

Я коснулась пальцем его лба и он упал замертво.

- Предупредила же... - склоняясь над ним, вставая на колени, я положила руки ему на грудную клетку и стала тихо напевать древнюю колыбельную. А затем, он открыл глаза и я прошептала, склоняясь ближе. - Повезло вам, что смерть, это еще не конец.

8.2

Ветер растрепал мои волосы. Я сидела на траве и смотрела на прохожих. Хорошо, что они нас не видят. Волшебное поле оберегает. Но вскоре, я сниму его.

- Как я мог так равнодушно смотреть, как горят люди? - спросил Марвин, подсаживаясь ближе.

- Как и любой другой, кто закрывает сердце, чтобы не броситься в самую пучину пламени, дабы: либо сгореть вместе, либо прекратить эти пытки, протыкая ножом того, кто горит.

- Убить, чтобы он перестал орать?

- Вы называете это "помочь умереть быстро".

- Ага. Но ... в этом случае: заткнуть пылающего и кричащего, потому что эти вопли раздирают мою душу на части.

- Душу ли?

- Что-то внутри... .

- Ваш мир - один из многих. И сожжение заживо, лишь небольшой кусочек того ужаса, который, человек, способен привнести.

- А есть еще хуже? - не поверил он мне.

- Могу показать, но не буду.

- А я бы посмотрел, - отозвался Файет.

- Ты с ума сошел?! - воскликнул капитан.

- Смотреть и быть в эпицентре - вещи разные.

- Со знанием дела говоришь, парень.

- Ты смотрел, как сжигают заживо, а я был утоплен. Ощущения различаются.

- Вы еще начните выяснять, кому повезло больше, - грозно сказала я. - Как дети малые, которые не помнят ни прошлого, ни будущего.

- А можно помнить будущее?

- Можно много всего, - кратко ответила я.

- Что-то мне разонравилось быть человеком, - сказал Марвин. - Какие то, мы, "люди" ... страшные, черствые, холодные внутри.

- Не обобщайте, капитан, - толкнул его Файет.

- Хорошо хоть не сказал: "не суди по себе".

Я рассмеялась.

- Вы оба, всё еще не понимаете, к чему это идет, да?

Марвин приосанился.

- Какой-то частью мозга, я думаю, ты нас обоих испытываешь. Никого не сожгут.

- Идите, Марвин, скажите это вот тем, которые ходят по этим улицам, - сухо произнесла я, - в жажде единственного развлечения, - и проскандировала тихо, - "Ведьму сжечь! Ведьму на костер!", - делая руками жест, как в бойцовском клубе болеют.

- Боже мой, - выдохнул он. - Опять жутко стало, будто ледяным чем-то изнутри окатили. И вот, каждый раз, когда вы такое вслух произносите - леденит изнутри.

Я засмеялась.

- Там, - указывая в сторону площади, часть которой можно было увидеть из нашей подворотни, - согреетесь.

- Да иди, ты! - выругался он.

- Не переходи со мной на "ты", смертный, - медленно и мощно отчеканила я, поднимаясь. - Не принимай мою приветливость, за приглашение к панибратству.

Капитан замер. Он, впервые за сегодня, вдруг отчетливо понял, что это всё... каждая мелочь, что происходит с ним - не шутки и не сон.

- Боже правый... - прошептал он, едва слышно.

- Начнете молиться, застрянете здесь надолго.

- Это угроза?

- Предупреждение, - ответила я, глядя на него сверху вниз. - Одно из многих, к которым вы, капитан, решили не прислушиваться. И где вы теперь? Стоило дать мальчику поспать. Но нет же... ! Теперь, вы тут. И самое важное, что мне не обязательно присутствовать, рядом с вами. Я могу уйти. А вы - нет. Хотя... - я посмотрела на профайлера. - Он может переместить вас обратно. Если сможет решить вопрос с незавершенным сигналом, который привел его сюда. Но куда именно вы, после, отправитесь? И еще, - я наклонилась к Марвину. - Когда я уйду, вас станет видно.

Файет коснулся моей руки и произнес:

- Не бросай нас, пожалуйста.

Марвин не выдержал этого. Я видела, внутри он уже заплакал, но не покажет. Он поднялся на ноги и сказал:

- Ты права. Я воспринимаю это как сказку, где не может произойти ничего страшного, отвратительного и тем более, в сказке нет места человеческому насилию. Ты права, что я подверг себя и младшего сотрудника большой опасности, не прислушавшись к тебе. Я даже не спросил тебя, почему так. Я настоял, чтобы ты его разбудила. Согласен. Я - всё это начал. И я же веду себя, как капризный малец, хотя именно Файет... выглядит на семилетнего. Я смотрю на это так же отрешенно, как и на горящего человека. Закрывая нечто в себе. Это не по-настоящему, повторяю я внутри. Это скоро закончится. Но теперь, я начинаю осознавать, что это действительность. Это реальность. Это то, куда я привел себя и человека, который на меня полагался, которого мне уставом положено оберегать.